Одна дорога из Генуи
Шрифт:
— Помните, я говорил про невидимого слона и его золотое сердце?
— Помню…
— Я думал, что сердце слона — это королевское золото. Похоже, я ошибался. В Турине на Рождество и каникулы соберутся некоторые очень важные люди. Многие из них будут инкогнито и в масках. Несколько дней сплошного маскарада. На фоне всякой куртуазии и разврата состоятся переговоры, которые сильно повлияют на судьбу окружающего мира. Вот это будет сердце слона. Вы едете со мной и делаете что я скажу.
— Обеспечиваем безопасность? —
— Нет. Выполняете те задачи, которые действительно способны не провалить. Все портите, всех ссорите, наводите панику и наносите побочный ущерб от обедни до горизонта.
— Что взамен? — спросила Марта.
— Вы знаете, я стою дорого, — одновременно с ней сказал Кокки.
Фуггер фыркнул как конь и дико заржал. Раньше он смеялся как-то прилично, по-бюргерски. Похоже, последняя реплика поразила его в самое щекотливое место.
Кокки не сразу понял, но он соображал достаточно быстро, чтобы оценить, какая получилась шутка. И сам рассмеялся.
В комнату заглянул секретарь.
— Простите? У Вас все в порядке?
— Иди-иди, — Фуггер махнул на него платком.
До Марты дошло немного позже, когда мужчины уже отсмеялись. Сказать про «дорого» племяннику самого богатого человека в мире. Ха-ха, в самом деле.
— Даю вам время на обдумывание, по существу вопроса поговорим завтра, — закончил Фуггер уже всерьез.
— Хорошо, — Кокки встал и подал руку Марте.
Марта встала и молча кивнула.
— Мы продолжим работать вместе? — спросила Марта, едва они вышли из приемной.
— Предложение работать предполагает деловые отношения, — мрачно ответил Кокки.
— Да, но романтические отношения разве не находятся на более высокой ступени доверия?
— Марта, ты сейчас очень близкий мне человек, и я доверяю тебе настолько, чтобы раскрыть одну тайну.
— Какую?
— У меня есть венчаная жена и двое детей в Турине.
— Ты же говорил, что твою семью убили?
— Да, поэтому я решил, что, когда заведу семью снова, не буду подвергать ее такому риску. Пусть никто не знает, что у меня снова есть семья.
— В Турине? Ты не хочешь ехать к жене с любовницей? — Марта соображала достаточно быстро.
— Да.
— Что тут такого? Если бы каждая женщина, которой изменяет муж…
— Я отлично знаю, какие истории начинаются с того, что какой-то женщине изменяет муж. Большинству людей нужен только формальный повод, чтобы сорваться с цепи и начать убивать направо и налево своими или чужими руками.
— Антонио, ты не преувеличиваешь? Все остальные мужчины по этому поводу говорят, что измена — это не повод для убийства.
— Просто их еще ни разу не убивали по причинам, связанным с изменой. До некоторого времени все так говорят. Сама-то ты как думаешь?
— Я не знаю…
— Точно? Ходит слух, что ты убила своего второго мужа.
— Когда ты узнал?
Кокки
— Вы оставили мне раненого рыцаря, который бредил, когда приходил в себя. Гийом боялся его слушать и солдат не подпускал, поэтому рядом с ним сидел я. Так что я с самого начала знал всю твою историю от приезда в Феррону до резни у церкви Сан-Донато, не исключая переписку с Колонной и двести флоринов за голову.
— То есть, ты соблазнил меня, а потом испугался, что узнает твоя жена?
— Да.
Кто-нибудь менее мужественный мог бы повертеться как угорь на палубе, доказывая, что это Марта соблазнила его первой, и что он вовсе не испугался. Ничего бы, конечно, не доказал, но опозорился.
До этого дня Марту никогда не бросали мужчины. Она даже не задумывалась, как в приличном обществе принято на такое реагировать. В армии, конечно, бывало, что невенчанные полевые «мужья» бросали своих «жен». В такой ситуации брошенные женщины почти никогда не устраивали скандалов. Это бы сильно снизило вероятность получить предложение от годного мужчины.
Но Марта больше не кампфрау. Она сама себе хозяйка. Сильная, независимая и обеспеченная. Правда, все еще в розыске у французов, венецианцев и папских. Но под крышей у Фуггеров. Если принять предложение и выполнить задачу в Турине, то потом можно будет вернуться домой. Дома ее никто не ищет. И даже выйти замуж. Или не выходить, богатая вдова может себе позволить менять любовников как перчатки.
Кокки ждал, как Марта отреагирует на его слова. Кто-то менее мужественный мог бы не выдержать и залиться соловьем на предмет «дело не в тебе» и «давай останемся друзьями». Ничего бы, конечно, не добился, но опозорился.
— Я предлагаю вернуться к деловым отношениям, — как можно более твердо сказала Марта.
— Так бывает? — удивился Кокки.
— Предложение, которое мы получили, не предполагает, что мы будем спать друг с другом.
— Ты тоже намерена его принять? Зачем?
— Оно простое. Поехать на карнавал и там немного пошалить. Я могу отказаться, денег у меня на три поколения хватит, но не хочу ссориться с Фуггером. Мне нужен покровитель, чтобы нормально начать новую жизнь на новом месте.
— Я бы тоже мог отказаться, но мне, наверное, не стоит в обозримом будущем возвращаться в Геную, — вздохнул Кокки, — Так что мне тоже нужно где-то спокойно начать новую жизнь.
— Как ты думаешь, в Генуе с нашим золотом вообще все, или Симон что-то спас?
— Если бы золото отобрал кто-то другой, Фуггер бы знал и сказал нам. Но он сказал только что Петер погиб.
— Верно.
— Симон честный. Я не буду его винить, если он без Петера не смог сохранить золото.
— Ты потом сможешь вернуться в Геную и проверить?