Одна душа на двоих
Шрифт:
– Ты – вон пошел! – грозный указательный перст Яра был направлен на нарушившего правило молчания юношу. – И быстро!
Парень, опешив, поднялся с места и, опустив глаза, побрел к воротам.
– А наказанье на десятый день получишь! – крикнул ему вслед Гахтаг. – Продолжим. Призывайте! Разом все.
Подростки дружно забубнили слова призыва, серебристый кинжал проявился у всех без исключения.
– Это не сильный дар, но он поможет защитить общину. Если враг толпы приведет, придется биться всем, – продолжал
Небрежно взмахнув ультрамариновым мечом, Яр оглядел сидящих напротив ребятишек.
– Вы шестеро! – указал он на Талика и еще пятерых по правую руку от него. – Сюда давайте!
Подростки послушно вышли в центр мощенного круга. Талик уже догадывался, что хочет показать Гахтаг, и спешно пытался решить, как лучше ему в этой ситуации поступить.
– Так, детки, я ваш враг. Теперь вы нападайте! – на первую провокацию детки не повелись, уж больно грозно синел в его руке длинный меч. – Не бойтесь, никого не покалечу! Кто под удар прямой мой попадет иль будет ранен – тот выбывает. Ну, вперед! – прикрикнул он.
Должно быть, услышав нотки порицания, девушка справа тут же бросилась на него с боковым замахом. Гахтаг даже не подумал уклоняться – позволил серому клинку раствориться в своем дар-бугане и тут же взмахнул своим мечом, остановив его сантиметрах в тридцати от макушки нападающей.
– Мертва!
Следующий юноша атаковал со спины, но с тем же успехом. Клинок испарился, кулак его отбросило силой столкновения защитных даров, а Яр, почувствовав легкий толчок в спину, тут же развернулся и разрубил тому нижний край туники, не задев плоти.
– Мертв тоже!
– Мертв!
– И ты!
История повторилась четырежды. Пятая девушка, поняв всю бесперспективность затеи, бросила серый кинжал наземь.
– Сдаюсь! – дерзко объявила она.
– Нет, не пойдет, – Яр приблизился, медленно поднес клинок к ее руке и намеренно оставил той небольшую рану в наказание за трусость. – И ты мертва.
Из шестерых защитников остался лишь Талик, нарочно отошедший во время показательного избиения поодаль.
– А ты?! – обратил на него свой суровый взор Гахтаг. – Чего не нападал со всеми?
– В том смысла не было, – юноша все еще вертел в своих руках серое оружие.
– Хм… Ну-ка объяснись!
– Во-первых, – спокойно начал Талик наконец составивший для себя план действий, – мы легко б вас одолели… если б напали тайно. Лучше прочего во сне… или хотя б внезапно. С учетом же различий в силе… и опыте ведения боев, открыто нападать я счел бы безрассудством.
– Ха! Дальше что? – по лицу Яра можно было увидеть, что, несмотря на суровый тон, тот пока вовсе не зол.
– Мы все ж могли бы победить открыто, если б набросились на вас все разом, – деловито продолжал Талик. – Сначала повалить и обездвижить, затем тихонько заколоть клинком.
Гахтаг интенсивно закивал. Судя по всему, именно это он и хотел донести в тот день до молодежи. При такой тактике даже десяток воинов с боевыми дарами был бы повержен сотней решительных ополченцев.
– Но чтоб так вышло, надо действовать сплоченно. Чего мы не умели вовсе.
– Все верно, говоришь, стервец! – по всей видимости, Гахтаг считал такое обращение за похвалу. – Смышленый малый! Приметил Яр Багур тебя не зря!
Оказалось, что не один первый кузнец знал о планах старейшины Багура на Талика.
– Хотя если б вы были столь беспечны, как недавно, – поставил на «беспечны» ударение юноша, – я думаю, что смог бы одолеть вас и один, – твердо закончил он и только тогда поднял на Яра Гахтага глаза.
От удовольствия Шенне даже захлопала ладошками по бедрам, чем калахасцы высказывали свое восхищение. Так радостно ей было видеть своего возлюбленного дерзким, умным и в то же время величаво спокойным.
– А-а?! – не поддержали ее остальные испытуемые, для которых подобное из уст парнишки, надо думать, выглядело изрядным хвастовством или даже хамством.
Хагал, поймав внимание девушки, попытался жестами объяснить ей, что дружок ее порядком свихнулся, и надо того как-то спасать. Сана, вероятно, в предвкушении грядущего унижения, закрыла лицо ладошками.
– А?! – немало возмутился и Гахтаг, одобрение на лице которого вмиг сменилось недоумением. – Ты?! Меня?! Один?! Щенок сопливый, ты не глуп, но слишком дерзок. Ведь это невозможно, да и все! – он наконец позволил себе рассмеяться.
– Я думаю, возможно, – скромно, но твердо возразил Талик, – при беспечности подобной.
– Так покажи, стервец! Нам всем! – обвел он рукой ближайших подростков, не забыв отдельно указать на Аржана и Фарине, тоже, должно быть, считавших мальчишку смешным. – Коль сможешь ранить, не отдам тебя Багуру! Ты будешь воином вторым – командовать другими! Ну что, боишься?! Нападай, стервец!
– Хм… так тому и быть.
Яр рассмеялся, а вслед за ним что есть сил рассмеялись и зрители на бревнах. Гахтаг обернулся к ним на секунду, упустив из виду, как фиолетово-сиреневый серп собрался на уровне пояса Талика.
– Эй! – крикнул кто-то с трибун, завидев необычное свечение.
Когда Яр повернулся, фиолетовый клинок уже несся в его сторону. Гахтаг не успел среагировать, и серп рассек его тело пополам, затем ополовинил несколько бревен из частокола и улетел прочь. Две половинки Первого защитника рухнули, кровь хлынула, оросив поросшие травой камни под ними.
– А-а-а! – что есть мочи заорала Фарине.
– А-а-а! – поддержали ее несколько девушек из числа испытуемых.
Улыбалась лишь Шенне, улыбалась растерянно, ведь все пошло совсем не так, как они хотели.