Одна душа на двоих
Шрифт:
– Талик, – обратился к своему негласному ученику Яр Багур, – скажи нам, как ты обнаружил дар, который наши воины не знали?
Юноша встал со своей чурки, расправил плечи. К этому вопросу он был готов.
– Пятнадцать лун назад я видел поединок, – спокойно-мягким, но от природы низким голосом начал он. – Аржан тогда сражался с чужаком, который обладал клинком подобным.
Дети за спинами старейшин охнули, яры зашевелились, а виноватый Аржан, не смея поднять на них глаз, искусал обе свои губы.
– Пока он
Шенне едва заметно закивала головой. Эту ложь они приготовили для оценщиков много загодя, ведь вероятность, что фиолетовый клинок выявят общим порядком, нельзя было назвать высокой.
– Но ты же знал, – сурово и сухо ответил ему Яр Багур, – что призывать дары большие до праздника тебе запрещено?
– Я знал, – уверенно продолжал лгать юноша, – однако не питал большой надежды, защитников у нас в роду уж нет давно. Меня приворожил тот цвет и мощь, и я в итоге все же рискнул проверить.
– А знал ли наш отец о даре этом? – ехидно вставил Яр Муган, тоже нашедший в толпе старого обидчика.
– Нет, я не знал, – недовольный, отозвался Корлик.
– Но почему же не сказал Гахтагу или мне?! – с досадой вопросил Яр Багур.
– Учитывая ценность сего дара, скрывать его не собирался я. Лишь придержать до праздника хотел я.
– А цель?!
– Хотели мы с Шенне закончить обученье вместе, – он перевел взгляд на девушку. – Мы лун уж сорок пять дружны с ней.
– А что с ее дарами? – проницательно подметил старейшина Муган. – Говори, Аржан!
– Она наследница даров Яра Каира…
– Обоих их?!
– Да, их обоих.
– Так, значит, ты, – продолжал расспрос Багур, – планировал раскрыть его сегодня?
– Конечно, так и сделал я.
– Но для чего в учебном том бою?
– Мне показалось, – как бы с сожалением вздохнул Талик, – то удобный случай открыть его. Все близилось к концу, но дар мой так раскрыт и не был…
– И ты не побоялся, – встрял в допрос вездесущий Муган, – Гахтагу Яру навредить?!
– Я не боялся, и на то были причины, – деловито, совсем не по-юношески говорил Талик. – Во-первых, в том бою Аржана с чужаком… он от серпа смог уклониться дважды, тогда как расстояние меж ними… было намного меньше, чем сейчас.
– Аржан?! – грозно окликнул воина Багур.
– Да, так и было, – сглотнув, сумел-таки выдавить воин.
– Понятно, продолжай, Талик, – довольный очередным разоблачением, ехидно расцвел Муган.
– Я был уверен, что защитник первый… в бою будет не хуже, чем второй, – закончил юноша первую мысль. – И, во-вторых, я упредил сегодня Яра, что победить могу лишь при условии – небрежности его. Будь он во все глаза, мой серп не навредил ему бы!
– А Яр Гахтаг, выходит, вновь небрежен был? – снова возник Муган.
– Все так и есть, – без сомнений подтвердил Талик. – Когда призвал я серп, Яр отвернулся. Тогда ошибся я, – добавил он, – неверно предсказав его решенье – не навострился он, лишь бдительность ослабил.
Яр Багур встал.
– Так, дети, – обернулся он сначала влево, затем вправо, – есть кому добавить? Все верно было сказано сейчас? Шенне? – среагировал он на поднятую руку.
– Хочу добавить лишь, что Яра… Талик не поучал совсем, – смело произнесла она. – Он лишь сказал, как было б лучше сделать, чтоб одолеть такого сильного врага. Прямую схватку с Яром он назвал безумной.
– И это все?
– Да, это все.
– Постой, Шенне! – все не успокаивался Яр Муган. – А ты свои дары ведь тоже знала раньше?
Девушка в отчаянии посмотрела на Талика, заготовленного ответа на этот вопрос у нее не было. Юноша несколько раз осторожно кивнул – иначе отвечать было нельзя, ведь Хагал уже знал правду.
– Да, – виновато ответила она.
– И как давно?
– Пять лун назад, – вновь подсказал ей пальцами Талик.
– А как условия призыва? Как узнала? – словно клещ, впился в нее Муган.
– Дед рассказал, – самостоятельно сориентировалась она.
Дрожь в ее груди понемногу успокаивалась, а с ней восстанавливалась и ясность рассудка.
– Понятно. А зачем спешила?
– Мне быть уверенной хотелось, что буду я с Таликом в ремесле одном.
Неожиданно рядом с Шенне появилась и Альма, тоже не поднимая шума пробравшаяся к ее бревну – с изумительно бледным лицом и покрасневшими от слез глазами. Корлик встретил жену презрительным исподлобья взглядом, который та, однако, даже не заметила.
– Скажи нам, Альма, – не преминул воспользоваться ее появлением Муган, – известно ли тебе, откуда у Талика дар – серп фиолетовый?
– А мне откуда знать? – дерзко ответила мать. – Вот у других он есть? Вы проверяли?! Нет? К чему тогда вопросы эти, Яр?
– Старейшины! – повелительно вмешался Яр Багур. – Детали происшествия известны. Обсудим же возможный приговор.
– При всех? – усомнился Муган.
– Да, так нам всем полезней будет, – остался тверд Яр Багур, имевший в Совете особые полномочия по части ведения судебных дел.
Альма уселась между супругом и Шенне и, не спрашивая у той разрешения, схватила ее за руку и крепко обеими ладонями ее сжала. Ладони женщины тряслись, а слезы были готовы вновь оросить ее все еще прекрасное лицо. В первый миг Шенне захотелось резко отдернуть руку, так свежа еще была та рана, но, завидев переживания Альмы о судьбе Талика, девушка быстро смягчилась.
– Общине нанесен огромный вред, – медленно, но твердо заявил Яр Муган. – А по уставу смерть должна караться смертью.
– Остались беззащитны мы! Все верно, – сразу поддержал его Намхай.