Одна ночь и вся жизнь

Жилло Анна

– Ну что ж… - кивнул Автандил. – Ясно. Будем работать.

11.

Пожалуй, самым сложным было найти точку опоры. Хотя одной точки мне вряд ли хватило бы. И даже двух. Иришка, Дарьялов и работа – вот это уже было основательно. На это можно было опираться. Я оперлась – и уперлась. Упертости мне всегда было не занимать.

Жрать хотелось адски. Дарьялов распорядился, чтобы в холодильнике была только детская

еда – и диетическая. И сам дома ел то же, что и я. Конечно, никто не запретил бы мне заказать что-то в обход Варвары или выйти и купить. Мы перебрались обратно в Питер, когда Иришке исполнился год, магазинов вокруг хватало. Но было как-то… стыдно?

Я понимала, что впахивать над собой придется не месяцы – годы. Развалить себя просто, собрать обратно – еще как сложно. Проблема ведь была не только в лишнем весе. У меня сбился фокус восприятия – внешнего мира и себя в этом мире, показавшемся вдруг тупиком.

По заданию Автандила каждый вечер перед сном я составляла мысленный список из десяти позитивных вещей, случившихся за день. Сначала не могла вспомнить ни одной. Приходилось отталкиваться от базовых: «никто не умер», «никто не заболел», «у меня есть ребенок», «у меня есть муж».

Перелом произошел на клетчатых штанах.

Я увидела их в рекламе и внезапно захотела – дурацкие домашние штаны в красную и синюю клетку, да я в жизни такого не носила. Но впервые за долгое время мне захотелось чего-то, кроме еды. И я их заказала. Получила, надела, посмотрела в зеркало.

Ой, блядь…

Жирный клоун!

Я смотрела на себя – и ржала, как идиотка.

Вечером пришел Дарьялов. Он очень старался, я видела. Но не смог. Отвернулся и захохотал.

– Ирка, прости… блин… но… ой…

Я попыталась обидеться, но не получилось. Заливалась вместе с ним. Напугали Иришку, та хотела уже заплакать, но засмеялась с нами.

«Штаны», - загнула я первый палец в своем ежевечернем списке.

Через несколько дней я пересказала этот эпизод Автандилу.

– Это очень хорошо, Ирина, - кивнул он. – Хороший признак. И то, что вы чего-то захотели, и то, что не обиделись и смогли вместе посмеяться. Но у меня такой вопрос… Как у вас сейчас обстоит с интимной жизнью?

Хотя он был потрясающим красавцем с пронзительными неожиданно синими глазами, я не воспринимала его как мужчину. Поэтому ответила предельно честно:

– Никак. Сначала не хотелось. А сейчас, может, и не отказалась бы, но… стесняюсь своего тела. Да и он особо желанием не горит.

Между нами уже два месяца не было ровным счетом ничего. Хотя и спали под одним одеялом. До этого я либо отказывалась, либо нехотя уступала, а потом Дарьялов и вовсе перестал ко мне приставать. Иногда закрадывались крамольные мысли: а может, и правда кого-то нашел – хотя бы чисто для постели? Я хорошо знала его аппетиты и понимала, что воздержание не для него.

– Я мог бы вам долго рассказывать, как связаны еда и секс, но наше время ограничено. Если вы думаете, что похудеете и все само собой наладится, то

это путь в никуда. Не наладится, уж поверьте. А фрустрация еще больше усугубит проблему. Поэтому вам надо попытаться это сделать сейчас, когда появилась хоть маленькая, но подвижка. Главное – постарайтесь выкинуть из головы мысли о своей непривлекательности. Понимаю, это трудно. Но нужно. Разрешаю вам даже немного алкоголя, только антидепрессанты в этот день не принимайте.

– Как ты сегодня вечером? – спросила я Дарьялова следующим утром.

– Кажется, ничего нет, - ответил он, завязывая перед зеркалом галстук. – А что?

Молча подошла, поправила, поцеловала.

– Спасибо, - он посмотрел на меня не без удивления.

Я дала Варваре выходной, сама вышла с Иришкой в магазин, купила рыбу, овощи, сыр, бутылку легкого белого вина. Приготовила, сверяясь с кулинарным сайтом, ужин, приняла душ, накрасилась, надела платье, туфли. Открыла новые духи, пролежавшие полгода нераспечатанными. Волновалась, как перед первым свиданием. Хотя… если подумать, его у нас и не было. На первую встречу с Дарьяловым я ехала совсем с другими чувствами.

Взгляд упал на костюм, который надевала в тот день. Влезу ли в него еще когда-нибудь? Сорок второй размер! А сейчас пятьдесят второй. За месяц удалось избавиться всего от двух килограммов. Впрочем, сбрасывать больше Автандил запретил. Два в месяц – лимит.

Меня учили ставить перед собой конкретные цели. Пусть будет не размытое «хочу, чтобы все было хорошо и похудеть», а «влезть в этот чертов костюм». И пусть он будет символом.

Я накрывала на стол и поглядывала на часы. Если на вечер не выпадало никаких дел и встреч, Дарьялов обычно приезжал около семи. Но уже подкатило к девяти, а его все не было. Я уложила Иришку, вернулась на кухню, села за стол. Стряхнула с уставших ног туфли – еще недавно удобные, а сейчас тесные, как испанский сапог. Проверила в очередной раз телефон, нет ли сообщения.

А раньше он предупреждал, если задерживался…

Из духовки вкусно тянуло запеченной рыбой, желудок заворчал обиженно.

Может, вытащить ее и сожрать в одни ворота? Снять с себя все, смыть макияж и лечь спать. А завтра позвонить Автандилу и отменить следующий визит. Какой во всем этом смысл? Ты, Ирочка, сама все угробила, своими ручками. Вот и живи теперь с этим.

Так, стоп, стоп! Если бы я все угробила, он бы не пытался со мной разговаривать, не искал бы врача. Давай пока не будем делать выводы, ладно?

Я подошла к окну и увидела, как из-под арки во двор заползает кукуха, а за ней «Хендай» охраны. Сердце выдало автоматную очередь.

Поправив волосы, я одернула платье и влезла в туфли. Вышла в прихожую, остановилась у двери, прислушиваясь к гудению лифта. Вот он щелкнул на площадке, разъехались двери. Шаги, поворот ключа в замке…

Ну, Ирина Ивановна, только не облажайтесь!

Дарьялов замер на пороге, глядя на меня. Глаза чуть расширились, ноздри дрогнули, губы тронула улыбка.