Однажды в Америке
Шрифт:
— Это твои десять процентов, Джон.
— Большое спасибо, Макс.
Его улыбка и поклон, адресованные всем нам, походили на повадки официанта, получившего большие чаевые. Он выпил еще рюмку, и к нему в какой-то мере вернулось самообладание. Он засунул свои три тысячи в саквояж, застегнул молнию и произнес:
— Могу я сказать, что вы, парни, хорошо выполнили работу? Просто замечательно. Только одно — и имейте в виду, что я не критикую — но неужели было необходимо все это насилие? — Он издал нервный смешок. — Три человека были отправлены в больницу, а моя жена лежит дома, приходя в себя
Потрясения, как же. Чертова маньячка. Я готов был поспорить, что он ни разу не удовлетворил эту суку. Макс выпустил изо рта струю сигарного дыма.
— Хорошо, я тебе объясню, Джон. Когда мы совершаем налет, то мы не в блошки играем, мы играем наверняка.
— О, да-да. Я знаю, ребята, что вы отлично сработали и что вы лучшие в этом деле. Мне вас очень рекомендовали тогда, год назад, в гостях у важных людей…
Макс прервал его излияния:
— Ладно, Джон, когда будет что-нибудь подходящее, свяжись со мной, как и раньше.
Джон понял намек. Он подхватил свой саквояж и встал с кресла.
— У меня есть на примете одно дело, еще более лакомое, чем это. Оно должно дозреть примерно через месяц. Один мой по-настоящему крупный клиент.
Макс взял его под руку и проводил до дверей.
— Замечательно. Тогда мы внозь будем к твоим услугам, Джон.
Лицемерный ублюдок самодовольно ухмыльнулся и произнес:
— Буду рад снова увидеть вас, ребята.
Перехватив мой насмешливый взгляд, он развернулся и вышел, едва слышно пробормотав: «До свидания» Макс ответил: «Пока». Остальные молча проводили его холодными взглядами.
Макс подсел к столу и с улыбкой посмотрел на меня.
— Что, руки чешутся зарезать курицу, несущую золотые яйца, да, Башка?
— Он — крыса, а не курица. Ему нельзя верить, — ответил я. — Он один может навесить на нас этот налет. Он — наша ахиллесова пята.
Макс собрал в кучу деньги, разложенные на столе, и глубокомысленно сказал:
— Да, ты прав, Башка. Он действительно крыса. Думаю, нам когда-нибудь придется избавиться от него. — Он достал деньги из кармана и присоединил их к куче на столе. — Двадцать семь осталось от денег Джона, четырнадцать — после выплаты Веселому и его ребятам из двадцати тысяч Натши, еще три тысячи за похороны этого дурака. Теперь подсчитаем… — сказал он и, нашарив в кармане карандаш, начал царапать цифры на стодолларовом банкноте. — Так, всего выходит сорок четыре тысячи. Разделить на четыре части… Ага, мои вычисления дают по одиннадцать на нос. Взгляни-ка на цифры, Башка. Все правильно?
Я был слишком пьян, чтобы считать. Взглянув на запись Макса краем глаза, я сказал, что все верно.
Раздавая наши доли, Макс с циничным видом заметил:
— Преступление не окупается. Я думаю, что нам придется устроиться продавцами в универмаг Макси или подыскать что-нибудь в том же духе.
— Кстати, этот универмаг — прекрасное место для налета, — произнес Простак. — Я слышал, что за день до Рождества у них в бухгалтерии было около миллиона долларов.
— Миллион долларов… — с глубокомысленным видом произнес Косой. — Да, Макс, это отличная мысль. Мы должны заглянуть к Макси и обчистить его заведение.
— Макси? Нет, ерунда. Я готовлю кое-что покрупнее и получше.
Макс
— Макс, ты все еще думаешь о Федеральном резерве? — спросил я.
С видом абсолютного превосходства Макс посмотрел на меня долгим взглядом и ответил:
— Да. Я начал собирать сведения, и, когда получу всю необходимую информацию, мы выйдем на дело.
Я не мог решить, смеяться ли мне или вступать с ним в спор, а просто молча посмотрел на него. Все мы молча посмотрели на него. Все мы бесконечно верили в здравость его рассудка. Но ограбить Федеральный резервный банк? Это представлялось невозможным. Это была крепость, в которую нельзя проникнуть. Банк находился в самом сердце финансового района, и все знали, что любой человек с известным преступным прошлым берется на заметку, если появляется на достаточно близком расстоянии от этого места. Но кто может знать наверняка? С Максом возможно все. Вслух я сказал:
— У тебя есть кто-то, кто поставляет информацию?
— Да, есть кое-кто.
— И что известно? — спросил Простак.
— Его можно взять? — добавил я.
— Как вам сказать… И да и нет. Я пытаюсь разобраться. Нырнуть в подвал будет сложновато, но думаю, что можно составить план, чтобы ухватить то немногое, что ежедневно привозится на броневиках из филиалов. Эти деньги можно ухватить прямо возле платформы, где производится разгрузка.
— И сколько составляет это немногое? — ехидно спросил я.
— А, миллионов десять наличными, может быть, чуть больше, — ответил Макс и холодно улыбнулся мне. Он всмотрелся в наши лица, чтобы убедиться в произведенном впечатлении. «Боже ты мой! — подумал я. — Это я пьян, или это Макс упился до белой горячки?»
Глава 15
Было утро понедельника. Телефон звонил редко, и поступавшие сообщения не вызывали у нас интереса. В зале Толстый Луи и его бармены занимались своим старым добрым делом. Едва мы начали свою обычную игру в греческий рами, как к нам заглянул Мои:
— Там пришла Пегги. Она хочет поговорить с вами, ребята.
Мы были увлечены игрой и никак не отреагировали на его слова, лишь Макс на мгновение оторвал взгляд от своих карт и спросил:
— Пегги? Что за Пегги?
Толстый Мои подбоченился и прошелся по комнате, покачивая из стороны в сторону своими объемистыми бедрами. Макс бросил карты на стол и взволнованно заорал:
— Наша Пегги?! Какого черта ты сразу не сказал? Давай ее сюда!
Мы знали, что она вот уже много лет является профессионалкой, и я приготовился увидеть потасканную, — преждевременно усохшую, спившуюся и наводящую своим видом на грустные размышления проститутку со стажем. Мне заранее было жаль ее, и с теплым чувством умиления самим собой я подумал о том, с какой щедростью мы ответим на ее просьбу помочь ей деньгами. Я представил, как протягиваю ей пухлую пачку банкнотов и говорю: «На вот, держи, Пег. Этого тебе как раз хватит на заварные пирожные».