Одним ударом
Шрифт:
Пришелец подошел ко мне, и дом прикрыл его с улицы. Он опустил капюшон. В слабом свете, вы могли бы перепутать его с человеком. Прекрасным, ангелоподобным человеком. Его кожа была золотистого тона и казалась мягкой, словно бархат. Волосы, чисто белые, без малейшего намека на седину или желтизну, ниспадали с головы, на концах окрашиваясь в черный. Его брови, такие же белые, густые и оперенные, на кончиках отливали угольно-черным. Из-под бровей на меня смотрели большие глаза с бирюзовыми радужками, пылающими внутренним огнем, словно два аквамарина. Светящиеся серебристые линии украшали его лоб, сплетаясь в сложный подкожный
Если бы вы столкнулись с ним в клубе или увидели его идущим по улице в тусклом свете фонарей, вы бы подумали: «Какой красивый мужчина». Но сейчас он стоял всего в нескольких футах, ярко освещенный вечерним солнцем. Его идеальная кожа не была голым эпителием, а скорее шкурой с очень короткой шерстью. То, что при первом взгляде казалось волосами, было массой тонких, легких перьев. Дразири. Из высшей касты, если судить по рангу на его лбу.
– Добрый вечер, - произнес он, совершенно правильно и четко. В отличие от Хиру, у него явно был доступ к дорогостоящей технике.
– Добрый вечер.
– Я желаю комнату.
– В данный момент у нас нет свободных мест.
Он заморгал, его оперенные ресницы овевали щеки.
– Меня уверили, что в вашей гостинице всего несколько гостей и более чем достаточно свободных комнат.
– Если вы слышали о хранителях, то должны знать, что мы имеем право выбирать своих гостей. К сожалению, в настоящее время я не могу обеспечить вас комнатой. Возможно, позже.
– Мне нужна комната, - настаивал он.
– В Далласе есть замечательная гостиница, всего в паре часов езды отсюда.
Дразири шагнул ближе.
– Я знаю, что Хиру здесь, - сказал он с легкой угрозой в голосе.
– Вам пора идти.
Это намек.
– Впустите меня. Все закончится очень быстро.
– Хиру вне вашей досягаемости.
– У вас прекрасная гостиница, - сказал он.
– Я могу слышать других гостей и девочку, играющую на траве.
Вот ублюдок. Они собирались стрелять в Хелен. Таков был план. Подстрелить Хелен и обменять ее, или ее тело на Хиру.
– Вы в непростой ситуации, - продолжил он.
– За свою жизнь я провел немало налетов. Они могут быть легкими и быстрыми, либо медленными и мучительными. Здесь на траве так много существ, которые случайно могли бы оказаться у нас на пути. И ребенок. Такой прекрасный ребенок. Было бы обидно, если бы она пострадала.
Двое других направились к лужайке. Корни вылетели, пронзив обе фигуры. Не раздалось ни звука. Никто не кричит. Я потянулась магией. Корни погрузились в землю, утянув оба тела за собой.
Разговоры на лужайке прекратились.
Корни с шелестом показались позади него.
Дразири повернулся и увидел два трупа, подвешенные над землей, у каждого толстый гостиничный корень входил в рот и торчал из затылка.
– Вы правы. Моя племянница - милый ребенок. Было бы обидно, если бы с ней что-нибудь случилось.
Дразири смотрел на меня, не мигая.
– Ты зарвалась. Мне придется научить тебя терпению.
Я почувствовала Шона рядом с собой.
– Ты плохо подготовился. Это моя территория. Здесь я владею воздухом, которым
– Я всегда получаю то, что хочу. Так или ин...
– Вон.
Он вылетел с подъездной дорожки, словно выдернутый невидимой рукой, и шлепнулся на улице. Грузовик, ехавший по улице, грозил его задавить. Дразири отскочил в сторону, словно черная шелковая лента, исчезнувшая из виду, и растворился в округе Авалон.
– Тебе нужно было убить этого жуткого белого, - сказал Винг позади меня.
– Выбираю меньшее из двух зол.
Я обернулась. Винг стоял в дверях кухни. Перья его гребня плоско лежали на голове, словно намокшие. Он был в ужасе.
– Ты знаешь о Дразири?
Ку кивнул.
– Они убивают, не потому что голодны. Они убивают, потому что им это нравится.
– В гостинице ты будешь в безопасности, - сказала я ему.
– У нас есть его лицо, - сказал Шон.
– Мы узнаем его имя, а потом выясним, что им движет.
Я полезла в карман джинсов, выудила оттуда доллар Шона, и протянула ему.
– Ты нанят.
– Ты получила выгодные условия, - сказал он и взял доллар.
– Я знаю.
– Я обняла рукой Ку.
– Идем, мы еще не закончили ужин.
За столом в саду все посмотрели на меня. Хелен сидела на коленях у Мод.
– Они нашли меня, - тихо сказал Хиру. В его голосе прозвучал ужас обреченности, словно он смотрел в лицо неминуемой гибели.
Они нашли неприятности на свою голову, вот что они нашли.
– Гертруда Хант принимает ваше предложение. Мы предоставим убежище Архивариусу.
В саду повисла мертвая тишина.
– Почему?
– наконец, спросил Хиру.
– Потому что никто не смеет угрожать мне или моим гостям в моем доме. У них не выйдет запугать меня, навредить моей семье или убить моих гостей. Им пора преподать урок, что значит слово «нет», и я собираюсь повторять им его снова и снова, пока до них не дойдет.
Никто не проронил ни слова.
Арланд потянулся, подцепил вилкой несколько кусков грудинки и положил к себе на тарелку. Калдения улыбнулась, не разжимая губ, и разрезала своего цыпленка одним точным ударом ножа.
– Скоро мы повеселимся, цветочек, - сказала Мод Хелен.
Хелен оскалила маленькие клычки.
– Десерт!
– объявил Орро.
– Запеченные персики с кофейным кремом маскарпоне!
– Я возьму два, - сказал Тони.
Глава 6
Я закрыла глаза и представила гостиницу. Когда кто-то входил в Гертруду Хант через парадный вход, то оказывался в совершенно обычной гостиной. Прямо напротив входной двери, на стене висел портрет моих родителей. Его никак нельзя было избежать. Если вы входили в гостиницу, то видели портрет. Во время мирного саммита, я сформировала коридор за стеной, отодвинув портрет чуть дальше. Если вы подходили к портрету, у вас был выбор повернуть направо или налево. Первый вариант привел бы вас к лестнице, ведущей в крыло Святой Анократии, а второй - в бараки Сокрушительной Орды. И те, и другие покои выходили в большой бальный зал. По мнению человеческой науки, я согнула пространство таким образом, что оно не должно было работать, но гостиница жила в своем собственном микрокосмосе, протянувшись сквозь границы измерений и запутывая материю пространства.