Одно лето на краю света

Лихоталь Тамара Васильевна

«Снегурочка, покажи своё личико!»

«Снегурочка, попляши!»

И Снегурочка закружилась вокруг ёлки в быстрой весёлой пляске. Потом они с Дедом Морозом поклонились всем и вышли из зала. А вскоре появились за столом Володя и Юра. И Жека услышал, как Юра, вытирая раскрасневшееся лицо, тихонько сказал Володе:

«Ох, и упарился я! Плясать в такой одёжке потрудней, чем на верхний пост взобраться!»

А Жека вскочил и громко закричал:

«Я узнал! Узнал! Юрочка Снегурочка!»

Вот какую историю напомнили Жеке мелькающие за окном машины,

увитые зелёными гирляндами деревья.

— Мама, опять гирлянды! И вон, и вон! — кричал Жека.

— Это лианы, — сказала мама. — Такие растения.

Жека не переставал удивляться:

— Смотри, какой бамбук! А это что? Зонт! А вон другой! Мама, смотри, здесь растут зонты!

И правда, огромный лист на толстом высоченном стебле был похож на зонт. Под таким листиком могли спрятаться от дождя и Жека, и мама.

— Не узнаёшь? Это ведь лопухи. Они у нас тоже растут, только не такие большие.

— А тут почему всё большое? — спросил Жека.

— Наверное, потому, что здесь из-под земли бьют горячие источники, — отвечала мама. — Но точно я и сама не знаю.

Они въехали в ворота, возле которых стоял часовой. Он проверил документы у мамы и сказал водителю:

— Проезжайте!

Интересно сидеть в очереди

Машина остановилась. Мама поблагодарила водителя, и они с Жекой вошли в крашенный белой краской дом. Мама подошла к окошку, что-то спросила у женщины в белом халате, и та повела их по длинному коридору с многими дверьми. Возле стены напротив дверей стояли стулья, и на них сидели люди — взрослые и дети. Женщина в белом халате сказала:

— Этот мальчик с дальнего острова и с острой болью, он пройдёт вне очереди.

Жека даже огорчился. Зачем им спешить? Гораздо интересней сидеть в очереди и разглядывать незнакомых людей. У них на острове все знакомые, видишь их каждый день. Даже вертолётчик, который прилетает к ним, дядя Серёжа, — и тот знакомый. А тут вон сколько разных людей!

Больше всего его заинтересовал мальчик в клетчатой рубашке и коротких штанах. Одна коленка ободрана и смазана йодом. У Жеки тоже часто бывают ободранные коленки, и мама мажет их йодом. Удивляется: «И где это ты ухитрился так ободрать?» А Жека и сам не знает где. Разве всё упомнишь?

«Хорошо бы, если бы этот мальчик жил у нас на острове, — думает Жека. — Конечно, дома много друзей — и Алёша, и Володя, и Юра, и Костя, и Гена, и другие солдаты. Но ведь они заняты. А этот мальчик… Интересно, как его зовут?» Но спросить Жека постеснялся. Мальчик сам посмотрел на него и спросил:

— Это ты с дальней заставы?

— Я! — обрадованно сказал Жека.

— Пойдём! — позвал мальчик, кивнув на другой конец коридора.

— Пошли! — вскочил Жека.

— Далеко не уходите, — предупредила Жекина мама.

— Мы здесь будем, — успокоил её мальчик.

Они с Жекой отошли в сторонку к окну и стали разговаривать. Верней, говорил мальчик, а Жека больше слушал.

— У

меня велосипед есть. «Орлёнок». Я уже давно умею ездить на двухколёсном. А ты?

Жека не умел ездить на двухколёсном велосипеде, потому что такого велосипеда у него не было. Ему не понравилось, что этот мальчишка хвалится. Жека мог бы ему сказать в ответ:

«А я умею ездить верхом на лошади. А ты?»

Но подумал об этом он уже потом, на лестнице, когда они с мамой уходили из санчасти. А тогда он промолчал. А мальчишка продолжал:

— У меня ещё есть модель дистанционного управления. Нажмёшь на рычажок, и она повернёт куда хочешь. Большая. Вот такая, — развёл он руки.

Жека помолчал, подумал и сказал:

— А у меня есть шхуна. «Малыш» называется. Вот такая, — показал он от окошка до стульев, на которых сидели люди, ожидавшие очереди к врачу.

— Ври больше, — сказал мальчишка.

— А вот и не вру. Она настоящая. Понимаешь?

— Понимаю, что ты врать здоров.

— А спроси у моей мамы. Спроси! — сказал Жека.

Мальчишка уже направился к Жекиной маме, но тут из кабинета зубного врача открылась дверь, выглянула медсестра и сказала:

— Кто тут с дальнего острова? Проходите.

Пограничники не плачут

В зубном кабинете Жеке совсем не понравилось. Посреди кабинета возле кресла с высокой спинкой стояла какая-то штуковина с проводом, а на столике возле врача сверкали разные металлические лопаточки, щипцы и иголки. Увидев всё это, Жека даже не поздоровался с врачом. Когда же врач, молодая женщина в белом халате, указав на кресло, сказала: «Садись, милый!» — Жека крепко ухватился за мамину руку и потащил её из кабинета.

— У меня не болит зуб! — кричал он. — Поедем на аэродром, а то дядя Серёжа улетит!

Мама сказала:

— И не стыдно? Вот уж не знала, что ты такой трусишка.

Жека уважал и любил людей смелых. Ведь не зря он вырос на заставе. И себя он тоже считал человеком смелым. Он бы не побоялся идти в береговой наряд не только летом, но даже зимой, в мороз и метель, не побоялся бы даже ночью стоять на посту, особенно если бы ему дали автомат. Но вот тут, в кабинете, у Жеки испуганно заколотилось что-то внутри, а из глаз сами по себе потекли слёзы. Женщина в белом халате сказала:

— Подожди плакать. Давай поговорим. Для начала познакомимся. — Она заглянула в карточку и сказала: — Тебя Женей зовут? Да?

— Женей, — кивнул Жека. Он и правда перестал плакать и слушал, что говорила врач.

А врач продолжала расспрашивать:

— Ты с дальнего острова. Значит, пограничник?

Жека кивнул.

— У меня на приёме бывают пограничники, и я ни разу не видела, чтобы кто-нибудь плакал.

— А я не плачу, — сказал Жека.

— Очень хорошо, — сказала доктор. — Значит, мне просто показалось. А вообще-то я даже не понимаю, чего тут плакать? Разве я такая страшная? У вас на острове медведи водятся? — спросила она вдруг.