Огненная принцесса
Шрифт:
– Разве я не сказала, что хотела бы расспросить их о Внешнем мире? – властно объявила Ширани. – Нам нужно разузнать о нем, прежде чем мы отправимся его завоевывать.
Борис Брощёфф усмехнулся. И тут же принцесса повернулась к русскому. Выражение его лица стало настороженным.
– Ты смеешься, краснолицый? – поинтересовалась она. – Тебе кажется забавным, что мы, немногочисленные обитатели Кума, планируем завоевать весь мир? – А потом Принцесса тихо рассмеялась. – Но не так забавно будет, когда наступит тот самый день. Да, тот день, когда все народы за этой горной стеной падут на колени перед
Граух, капитан стражи, повернувшись, кивнул Гари, видимо, принимая его за старшего:
– Идите за мной.
Но в последнюю минуту Окара, сделав шаг в сторону, что-то быстро прошептал Джулуну. Гари заметил, что лицо Джулуна вытянулось от удивления, а потом он шагнул вперед.
– Принцесса, я бы хотел на время забрать одного из чужеземцев, – объявил он, указывая на Окару. – Как вы уже знаете, этот коротышка утверждает, что принадлежит одному из кочевых народов, которые только и ждут, когда вы покинете эту горную долину. Я послушаю его сказки и постараюсь выяснить, насколько все это правда.
– Забирай его, если хочешь, – равнодушно ответила Ширани. – Мне не нравится его желтое хитрое лицо. Ты несешь ответственность за него.
Она шагнула к окнам – стройная белая фигура скользнула сквозь солнечные лучи.
Капитан Граух указал Гари, Джоан и Борщёффу чтобы они следовали за ним в другую сторону. Собственно, путникам ничего не оставалось, как последовать за капитаном, потому что позади них выстроился отряд стражей в кольчугах с мечами наголо. Но когда они выходили из зала, Гари с беспокойством посмотрел на Джулуна и Окару.
– Этот проклятый маленький япошка что-то замышляет, – в свою очередь оглянувшись, пробормотал Борщёфф. Казалось, краснолицый русский волнуется.
– Поспешите, незнакомцы, – распорядился Граух. Потом капитан стражи провел их по темному коридору и наверх по каменной лестнице.
Охранники провели «гостей» на третий этаж огромного черного дворца – мрачного лабиринта каменных лестниц, комнат и переходов. Тут и там были высокие окна, больше похожие на бойницы, пропускавшие наклонные лучи солнечного света. Слуги – мужчины и женщины в одеждах синего шелка – проходили мимо.
Наконец Граух доставил их в апартаменты, им предназначенные, а потом ушел, но за дверьми остались стражи. «Гостям» выделили две большие комнаты – большие, с черными стенами, с высокими потолками, и стенами, занавешенными белыми шерстяными коврами. Гари подошел к одному из окон, через которое лился дневной солнечный свет. Джоан и Борщёфф последовали за ним.
Три шпиона выглянули наружу. Стены великого дворца поднимались выше и спускались ниже окна, из которого «гости» смотрели на долину Кум. В шестидесяти футах от них лежала огромная треугольная черная площадь, на другой стороне которой стоял массивный восьмиугольный
– Невероятный город! – воскликнул Борис Борщёфф. – И эта принцесса – она сама похожа на языки пламени! Когда она выйдет из этой долины, все кочевники Средней Азии стекутся под её знамена.
– Она не выберется отсюда, чтобы развязать войну в Азии – войну против всего мира, – помрачнев сказал Гари. – Поэтому я здесь. Я здесь, чтобы остановить её, и я это сделаю.
Круглое, красное лицо Борщёффа скривилось. Он хрюкнул:
– Мы все четверо играем в великую игру, каждый на стороне своего народа. Но теперь Окара что-то мутит с Джулуном, чтобы сделать Ширани инструментом Японии. И если это ему удастся…
– Он не добьется успеха, – заметил Гари. – Не больше, чем ты или Джоан. Вам не удастся превратить её в инструмент России или Британии. Станет ли Ширани вникать в тонкости нашей политики? Она одержима собственной безумной идеей, хочет повести орды безумных кочевников к завоеванию мира, – а потом задумчиво пробормотал: – А ведь такая девушка-воин, как она, могла бы поджечь всю Азию… Вместе с ней из долины должны выйти и её люди. Но, очевидно, эти жрецы выступают против этого плана, потому что он нарушает законы их Древних.
– Кто такие эти Древние? – озадаченно поинтересовалась Джоан. – Или я что-то пропустила? И что за место власти, о котором они все время спорили?
Гари пожал плечами.
– Любой народ вроде этого имеет собственные легенды о богах далекого прошлого. Место силы, вероятно, какое-то святое место, к которому с почитанием относятся аборигены, – а потом он добавил: – Ширани, похоже, считает, что она должна получить какой-то ключ к этому месту, прежде чем отправиться покорять мир. А их первосвященник, упрямый жрец, не дает ей ключ, а без него она не отправится на завоевания… пока не получит его… Она никогда не покинет долину! Да, я смогу остановить её!
Борщёфф ухмыльнулся Гари.
– У вас будет преимущество перед остальными из нас в этой игре… Вы приняли за чистую монету фантазии этой принцессы…
– Чепуха! – резко объявил Гари.
– А кроме того, – заявил русский, – Ширани, как ты её называешь, судя по всему, на тебя запала. Ты незнакомец, человек из внешнего мира, который она так жаждет обрести… а кроме того, симпатичнее, чем Окара.
Джоан хмыкнула. Во взгляде её карих глаз читалось презрение.
– Немного страстной любви, и Ширани сделает все, о чем ты попросишь…
Гари начал было уже сердиться, как двери открылись, и вошел слуга. Он положил перед каждым из чужеземцев одежды из белого или синего шелка, точно такие, как носили благородные жители Кума.
– Подарок принцессы, – пояснил слуга и ушел.
– Разве я не говорил, что принцесса запала на тебя, товарищ? – воскликнул Борщёфф, с усмешкой поглядывая на одежду.
– Видишь, она послала тебе одежду благородного, а нам вручили одежду синего шелка – платье плебеев.
Джоан прикусила губу, собрала свой комплект одежды и зашла в следующую комнату, запахнув хлопковые занавеси, которые заменяли двери.