Огнетушитель для дракона
Шрифт:
– Как это ты нашёл меня так вовремя, брат?
Злой, мокрый и замерзший после купания Дима натаскал веток, разжёг костер на гальке, и отвечать не собирался. Но от огня отогреваются не только тела, но и души. Потихоньку я его разговорил.
Его побег от места гибели деда Горыхрыча не удался с самого начала: когда он сел за руль повреждённой машины, один из недобитых чернобородых бандитов на заднем сиденье пришел в себя, и Дима гнал «джип» уже под дулом автомата. Тогда и настиг их мессершмидт. По характеру обстрела не трудно было догадаться, что это не самолёт-призрак
Я понял, что бандита забрал Средний, приняв за моего спутника, а остальных в «джипе» посчитал мёртвыми.
– Но как ты попал на просеку?
– Люди из «Хонды» подобрали. У них машина в кювет съехала и застряла, потому они не далеко отъехали. Наверняка видели, как мессершмидт на нас охотился, и пришли потом проверить.
– Не понимаю. Ларика ехала к ангарам, а ты навстречу.
– Мы по вырубкам к посёлку двинулись, когда по рации сообщили, что в воздухе дирижабль странный с северо-запада движется. Знал бы ты, как бандюги перепугались. Они ещё летающего трактора не видели. Меня с конвойным на КАМАЗ пересадили и к складу отправили, оттуда на базу собирались вернуть. «Хонда», наверное, отправилась ловить дирижабль.
Дима ухмыльнулся. Потрогал треснувшую и засочившуюся сукровицей губу.
– Это на складе тебя так оприходовали? – спросил я.
– Ага… Говорил я им: не кантовать.
Что такое «кантовать», я уточнять не стал. И так ясно – что-то дизайнерское. Засохшие кровавые дорожки обрамили Димкино лицо. Может, они еще синяки тюнингом назовут? Да что взять с юного агрессивного вида приматов! Вообще-то… много чего можно взять. Горыхрыч говорил – я ещё их космодромов не видел. Царевич Хрос видел – всю зиму потом болел завистью.
Я протянул крыловой щуп к ране на Димином лице. Дал самую слабую искру. Парень подскочил, вопя от боли.
– Ты что током бьёшься?
– Электричеством, – я развёл щупы на крыле, и тут же их опутал клубок тонких голубых разрядов. – Зато рану прижёг. Не волнуйся, кожа быстро восстановится.
– Огненный палец, – пробормотал Дима, ощупывая лицо. Корочки отваливались от его прикосновений, открывая чистую кожу.
– Какой палец?
– Из сказок. Русских. Я всё их вспоминаю после нашей встречи. Когда Иван-дурак голову Змею Горынычу рубил, тот чиркал по шее огненным пальцем, и та заново прирастала.
– Ты мне клыки не заговаривай, брат. Как ты КАМАЗ угнал?
– На их складе только один охранник был: остальные, похоже, на отстрел дирижабля отправились. Когда шофёру с охранником надоело меня бить, они в каптёрку ушли. Потом кто-то шум устроил у ворот. Я видел, как тащили того чернобородого, который в джипе меня под прицелом держал. А там бандюгам не до меня стало: братана откачивали. Я и бежал.
– А человека спасли? – живо заинтересовался я.
– Нет. Я слышал, как братва по рации докладывала: его словно молнией прошило. Сверху вроде цел, а коснулись – внутри
Вот вам и «электрошок». Мне не хотелось думать, что на его месте мог оказаться Дима, не огрей его бандит прикладом. Плохо. Всё очень плохо. Драконы не убивают людей без крайней необходимости, только защищаясь при нападении. Таков кодекс. Тройка повела себя неадекватно. Значит, Средний сначала допросил пойманного человека, и теперь они знают, что мой проводник в мир людей уцелел. И ещё это означало – у дозорных есть санкция на подобные действия. А это совсем плохо: значит, Гнездо решило изменить политику по отношению к людям.
– Гор, это ваш дракон так с ним расправился? – прищурился студент. – Понятно, что бандит был, но за что?
Я закашлялся, соображая, как выкрутиться.
– Печальная случайность, Дима. Иначе его не привезли бы к самым воротам.
– Чтобы напугать людей? Как подстреленную ворону вешают на огороде, чтобы другим не повадно было?
– Нет! Чтобы ему помощь оказали! Мы ж не сведущи в человеческой медицине… Эх, не к добру я на тебя свалился.
– Если б не ты, меня б давно в тайге пристрелили. Или волк задрал бы. Я уж лучше с тобой, Гор.
– Со мной опасно.
– Со мной тоже. Я базу данных у них забрал. Всю. Винчестера скрутил, когда там все перепились. Вот они за мной и охотятся.
Винчестер – это такой пистолет, вспомнил я. И отдал парню конфискованное оружие. Мне эта железка ничем не могла пригодиться.
Дима набрал воды в пустую канистру – затушить костерок. Вода, смешанная с остатками бензина полыхнула, и костёр пришлось тушить вдвоём и всерьёз. Белёсый дымок напомнил о пожаре. Я оглянулся на берег. Тайга после перестрелки Ларики и Юя должна бы уже полыхать. Но там дыма не было. Студент, похоже, понял мой взгляд.
– Пожара не будет, – сказал он. – В КАМАЗе полный кузов песка был. Я высыпал на просеке, пока не разгорелось. А после вчерашнего ливня лес сырой, не должен затлеть.
– Как ты всё успел? – поразился я. – И огонь потушить, и меня вытащить.
Он зябко передернул плечами. Забрался по лесенке в кабину громадины, ответил, высунувшись в окно с опущенным стеклом:
– Это я на автопилоте, почти не соображал, что делал. Гор, я из разговоров этих братков понял, что «Хонду» они в товарняк будут грузить. Тут до ветки рукой подать. Забирайся в кузов. Теперь я тебя повезу.
– Ага, до ближайшей реки, – прищурился я на широкие воды Енисея. Под чешуёй сразу побежали мурашки при воспоминании о ледяном прикосновении реки.
Но железная дорога – это хорошая идея. Я взгромоздился в кузов, и мне показалось, что саженях в ста от КАМАЗа среди густой поросли подлеска мелькнули багровые огоньки глаз, но, сколько я не вглядывался, никого не разглядел. Померещилось.
Глава пятая. Страсти по Зелёному змию
Даже заяц, петляя, смог бы продвинуться дальше к Москве, чем я сумел почти за сутки. С другой стороны, мои следы теперь так запутаны, что и самому Ме не разобраться. Вот только зачем кому-то за мной следить – непонятно.