Огонь прекрасных глаз
Шрифт:
– Хорошо. Олю Ермакову нашли… мертвой в кафе «Красный конь», это на Максима Горького, ближе к улице Советов, – пояснила она. – Официантка вызвала «Скорую», та установила причину смерти – сердечный приступ. Ну, а в лаборатории исследовали содержимое ее чашки из-под кофе и нашли следы сильнодействующего наркотического вещества. Но этого просто не может быть!
– Чего не может быть? – переспросила я. – Вы не доверяете результатам экспертизы?
– Да нет же! Не в этом смысле! Я ведь вам уже сказала, что Оля никогда не употребляла ничего наркотического, она даже к спиртному испытывала отвращение, наверное, из-за того, что Валерий (это ее бывший муж) был беспробудным пьяницей.
– Был? Его что, уже тоже нет в живых?
– Ну, как же! Он еще всех нас переживет! Наверное, потому
Ну, и вопрос ты мне задала, Ася! Да кто ж его знает! Видимо, так уж было угодно небесам. Как говорится, человек предполагает, а господь бог располагает. А если честно, то я особенно-то и не вникала по-настоящему в вопросы бытия и мироздания. Все больше преступников ловлю и, если возможно, предотвращаю преступления. До философских размышлений как-то руки не доходят. Вот когда выйду на пенсию… Если доживу до нее, при моей-то работе… Ладно, прочь пессимизм и негатив. А то ведь мысли имеют свойство материализовываться. А посему надо думать только о хорошем. Ничего этого я Асе, конечно, не сказала, да она, очевидно, и не ждала ответа на свой вопрос. Немного помолчав, Ася продолжила:
– Оля… была… Никак не могу говорить о ней в прошедшем времени! В общем, в ней я видела сестру, которой у меня никогда не было. Я росла единственным ребенком в семье.
– Вы с ней вместе учились в школе?
– Не совсем так. Мы вместе учились в хореграфическом училище, а поскольку туда принимают с десяти лет, то можно сказать, что мы – школьные подруги.
«Значит, интуиция меня не подвела, Ася действительно балерина».
– Знаете, – продолжала Ася, – я рано осталась без мамы… Папа у меня военный, поэтому много времени уделять мне не мог, и семья Оли и Киры (это младшая сестра Оли) стала мне родной. С Олей я могла делиться самым сокровенным, она всегда меня понимала и поддерживала, хотя когда мы с Игорем… ну, это уже совсем другая история, она касается только меня.
– А где работала Оля? В театре?
– Первое время после окончания училища – да, в нашем Тарасовском театре оперы и балета. А потом она из него ушла. К тому времени у них с Кирой умерли родители. Балетной зарплаты не хватало даже на одну Олю, а ведь надо еще было растить и учить сестру. Кира, кстати, тоже пошла по нашим стопам, закончила училище, сейчас танцует в нашем театре. Ну, а Оля, как и многие другие граждане в то время, занялась коммерцией. Сначала она совершала не очень далекие вояжи: в Польшу, в Турцию. Она привозила самый ходовой товар и сравнительно быстро смогла раскрутиться. Конечно, были свои сложности, и немалые. Приходилось ночей недосыпать, карауля на вокзалах свой товар, из-за непомерного количества выпитой из-за жары кока-колы и фанты она чуть было не заработала диабет. Но потом стало полегче. Постепенно нашлись компаньоны, и наконец появился магазин модной одежды «Мадонна», знаете, на Немецкой, между Горького и Польской.
Я кивнула: сама не раз там была, очень даже миленькие вещички выставлены и на витрине, и в самом магазине.
– Скажите, Ася, а были у Ольги конкуренты, недоброжелатели, враги, наконец? Ведь доля частного предпринимателя – достаточно нелегкая.
– Вот на этот вопрос я вам не могу дать определенный ответ. Враги… Скорее «нет», чем «да». Потому что Оля обязательно бы поделилась со мной своими тревогами, неприятностями. Дела в «Мадонне» шли неплохо, и совсем недавно она летала в Ереван. Там она заключила очень выгодный для магазина контракт с одной из армянских фирм. Правда, после того как она вернулась, мы с ней не виделись, только по телефону разговаривали. Но настроение у нее было приподнятое, я давно не слышала в ее голосе таких ноток. И, подозреваю, дело, наверное, не только в удачном контракте.
– Вы имеете в виду что-то личное?
– Может быть. У нас просто не было возможности встретиться и все подробно обсудить. И… вы знаете что? Несмотря на Олино воодушевление, я все же почувствовала некоторый разлад. Ну, как будто что-то ее тревожило, что ли… Да, она
– По какому адресу?
– Главная Казачья, 45, квартира 34. А мой телефон… – Она продиктовала номер.
Я проводила Асю, закрыла за ней дверь и вернулась в комнату. Вот так-так, совсем неожиданно у меня появилось новое дело! И это буквально через день после того, как я завершила предыдущее. «А как же мой законный отдых? – спросила я саму себя. – А никак», – самой же себе ответила я. В конце концов, устрою себе двойной отпуск. Кроме того, заказы на улице не валяются, иной раз приходится сидеть без работы довольно длительное время. А финансы имеют одну очень неприятную особенность: рано или поздно заканчиваются. У меня они вообще надолго не задерживаются, так, побудут в гостях некоторое время и делают мне ручкой. Дескать, пора тебе, Танечка, снова приниматься за работу! Нет, я не транжирка и не мотовка. Просто люблю устраивать себе «праздники жизни», ну, там купить себе какой-нибудь классный прикид или изящную безделушку стоимостью эдак…
А еще я взяла себе за правило отдыхать и на отдыхе ни в чем себе не отказывать. Я уже побывала на Кипре, в Турции, теперь положила глаз на Египет. Да… Ну, ничего, Африка от меня никуда не денется. Вот только разберусь с тем, кому помешала Ольга Ермакова. Или с теми? Собственно, еще до того, как Ася вручила мне аванс, я уже приняла решение взяться за расследование. И, по большому счету, дело было не только и не столько в необходимости финансового вливания. Я стремлюсь восстановить закон и порядок всеми доступными мне средствами. Поэтому ко мне обращаются люди, которые хотят полной конфиденциальности или которые, как Ася, разуверились в «родной» милиции. К тому же я сама сделала свой выбор, побывав после окончания юрфака сначала на государственной службе и вдоволь наслушавшись сентенций своего шефа, терпеливо объяснявшего мне, неразумной, что черное – это белое, и наоборот.
Осточертело мне все это до смерти! Собственно, из-за этого я и решила стать частным детективом. Я отдавала себе отчет в том, что моя работа «и опасна, и трудна». Меня не раз пугали, достаточно часто я подвергалась смертельной опасности. Боялась ли я? Если честно, то да, бывало и страшно. В конце концов, я нормальный человек с достаточно развитым чувством самосохранения, а не супермен какой-нибудь, точнее – супервумен. Конечно, я многим рисковала, и прежде всего жизнью. Но опасные ситуации только подстегивали меня, заставляя мозг напряженно думать, а сердце – бешено колотиться.
Моя работа нравилась мне еще и потому, что избавляла от будничной жизни, присущей многим моим согражданам, которые изо дня в день курсировали по маршруту: работа – магазины – базары – аптеки. А моя работа давала мне возможность играть множество ролей, проживать тысячу ярких, не похожих одна на другую жизней. И, откровенно говоря, если бы мне предложили поменять мою профессию на какую-нибудь другую, менее опасную, я бы, наверное, не согласилась.
Правда, были и такие моменты, когда я чувствовала себя беспомощной и слабой, когда мне хотелось бросить всю свою работу вместе с деньгами и забиться в какой-нибудь тихий и спокойный уголок. Но всегда на помощь приходили друзья: Гарик Папазян со своим неподражаемым армянским колоритом, Андрюша Мельников, Киря – Володька Кирсанов. Все перечисленные лица – сотрудники милиции. Я помогаю им избавиться от какого-нибудь «висяка», а они – мне. В смысле, получить нужные сведения, необходимые для моих расследований, кратчайшим путем.