Огонь ведьмы (Др. издание)
Шрифт:
Прикосновение Элены и ее слова смягчили морщины на его лбу и вокруг глаз, тело заметно расслабилось.
— Благодарю тебя, — прошептал Крал, его глаза закрылись, дыхание стало не таким прерывистым.
Эр'рил сжал плечо Элены:
— Возможно, ты спасла ему жизнь. Чувство вины могло отнять у него волю, а сердце Крала должно сохранять силу и не иметь сомнений, чтобы исцелить раны.
Элена прижалась к груди Эр'рила. Эти слова успокоили ее душу. Глубокий вздох облегчения вырвался из груди девушки. Воин обнял ее за плечи и помог подняться.
Дядя Бол подошел к Рокингему, чтобы осмотреть
Элена ждала. Она вдруг захотела, чтобы дядя поскорее отошел от Рокингема. Негодяй убил ее родителей. Ей не нравилось, что рядом с ним находится близкий ей человек. Она открыла рот, но так ничего и не сказала, чувствуя, что ее слова прозвучали бы глупо.
— Я не ощущаю биения его сердца. И он не дышит, — сказал дядя Бол и со стоном поднялся на ноги, положив руку на поясницу. Повернувшись к ним лицом, он отряхнул руки, словно хотел забыть о том, что прикасался к Рокингему. — Он мертв.
Элена позволила себе расслабиться. Все кончено. Рассвет уже близок. Ей вдруг ужасно захотелось увидеть солнце.
Дядя улыбнулся ей.
Она ответила ему, сначала смущенно, а потом улыбка на ее губах расцвела.
Она все еще продолжала улыбаться, когда нос предупредил ее прежде глаз. Над долиной запахло отверстыми могилами. Она наморщилась, чтобы не вдохнуть отвратительный запах.
Сначала Элена даже не поняла, что поднимается за спиной у дяди, а когда разглядела… неистово закричала!
ГЛАВА 38
Могвид услышал ужасный крик Элены и отступил еще дальше в глубину туннеля. Тот, кто вызвал такой страх, наверняка хуже любых гоблинов. Может быть, он сумеет найти другой выход. Но страх перед темными туннелями и существами, обитающими в подземных пещерах, заставил остановиться в нерешительности.
Тол'чак продолжал бороться с корнями, но ему так и не удалось их разорвать. Шум идущего снаружи сражения только распалял огра. Он яростно сражался с прочнейшими корнями дуба, обломал несколько когтей, руки покрылись кровью. Тол'чак был в бешенстве. Неожиданно он прекратил свою безнадежную борьбу и повернулся к Могвиду. Глаза огра сверкали, но не желтым янтарным светом си'луры, а кровавым огнем огров. Он ткнул когтем в сторону Могвида, направляя свой гнев против него.
— Ты знал, что нас поджидает наверху, однако твой язык молчал!
Могвид отчаянно пытался найти слова, которые позволили бы ему выкрутиться. Но ничего не получалось.
Тол'чак устремился к нему. Через мгновение огр заполнил собой весь туннель, и Могвид закрыл голову обеими руками. Он ощутил жаркое дыхание огра и сжался, ожидая удара когтей.
— Почему? — зашипел Тол'чак, и его голос стал еще страшнее от кипевшей, но сдерживаемой в нем ярости. — Почему ты нас предал?
Могвид понимал, что должен что-то ответить. Тол'чак едва владел собой и мог убить в один миг. Но что ответить? Он действительно их предал. Только Рокингем сумел бы найти слова и обмануть огра. Могвид представил себе фальшивое лицо своего союзника. Да, Рокингем знал бы, что сказать, и как только Могвид подумал о нем, он сразу же сообразил, как следует поступить. Рокингем кое-чему его
Могвид постарался успокоить дыхание и несколько раз сглотнул, не обращая внимания на едкий запах разозленного огра.
— Я знал о крылатых зверях, — наконец признался тонким голосом Могвид.
И тут же ощутил тяжелое горячее дыхание Тол'чака:
— Ты признаешься?
— Да. — Могвид закрыл глаза и представил себе Рокингема. — Но мне пришлось. Ни'лан осталась заложницей, чтобы заставить меня молчать.
— И ты принес всех нас в жертву ради одной Ни'лан?
— Нет, им нужна была только девушка. Они поклялись, что остальные смогут уйти.
Тол'чак ничего ему не ответил.
Могвид решил тут же воспользоваться моментом, как это сделал Рокингем со скал'тумами.
— Я ничего не знал о девушке, но нифай дружат с моим народом — и с твоим тоже. Много веков си'лура и нифай были союзниками. Я не мог допустить, чтобы она умерла ради спасения неизвестной девушки. Люди нас выслеживали, охотились на нас, убивали, точно зверей. Почему я должен был отдать жизнь друга за жизнь неизвестного врага? Вот почему я согласился.
— Ты мог бы нас предупредить, — сказал Тол'чак с сомнением.
Могвид нанес следующий удар:
— Мой язык не дает лживых обещаний. И хотя я заключил подлое соглашение, я поступил так, чтобы спасти невинную жизнь. Если я дал слово, то уже не в силах его нарушить. А ты? Разве у огров другие законы?
Тол'чак опустился на пол туннеля:
— Нет, но подобное предательство одного из моих предков привело к проклятию моего народа, а я был вынужден отправиться в путешествие.
Могвид почувствовал, что сейчас ему нужно помолчать.
— Я приношу свои извинения, — сказал огр после долгого молчания. — Дорога чести часто бывает трудной.
— Твои слова произнесены с уважением, — с серьезным видом сказал Могвид и склонил голову, едва сдерживаясь, чтобы не захохотать. — Я принимаю твои извинения.
Они услышали, как вновь закричала девушка.
Воин прижал Элену к груди. Серое щупальце, толщиной с бедро мужчины, покрытое красными пятнами, обвилось вокруг талии и груди Бола.
О боги неба! Эр'рил отшатнулся и сделал несколько шагов назад, увлекая за собой девушку.
Большие щели, похожие на разинутые рты, присосались к одежде и коже старика. Прежде чем Бол успеть поднять руки, чтобы защититься, он содрогнулся. Его рот открылся, но он даже не смог закричать. Потом его тело обмякло.
Щупальце начало расти, оно подняло хрупкое тело Бола и швырнуло его, словно тряпичную куклу, к опушке леса. Теперь Эр'рил понял, что убило волшебника. Множество твердых шипов, высунувшихся из алых ртов, пробили тело старика. Из кончика каждого шипа сочилась красная масса — яд. Затем они скрылись в своих ртах.
Элена безвольно опустилась на землю, не сводя глаз с неподвижного тела дяди.
Эр'рил попытался поднять ее одной рукой, но ослабевшие мышцы не справлялись с этой задачей. Он не сумел удержать девушку. Тогда он потащил ее за собой, но его сапоги скользили по влажной земле и опавшей листве. Он с ужасом смотрел на то, что их ждет, если они не успеют добраться до деревьев.