Огонь войны и пламя любви
Шрифт:
— Много ли у нас осталось продовольствия? — поинтересовался князь у Рэхорта Шарха.
— С теми яблоками, что вам всё-таки удалось вчера доставить в крепость, на месяц хватит, — ответил начальник крепости, почёсывая русоволосую голову.
— Месяц…этого мало, — сделал мрачные выводы Ранарт.
— Может это не самое страшное, — медленно проговорил присутствующий при разговоре Волхарт, — у нас есть проблема посущественнее.
— Что ты имеешь ввиду? — удивился князь.
— Я имею ввиду пленницу, глухо отозвался обертлуг. — Варкан ведь мечтает вернуть племянницу в Чёрный замок, чтобы совершить поганый обряд. Если это случится и он сможет вызвать из приисподни непобедимое войско, Свободным Землям наступит конец. Боюсь, Гартари не будет тратить время на осаду. Зная, что Милена у нас, он прикажет штурмовать Лаштах, чтобы захватить девушку.
— И что ты предлагаешь? — насторожился Ранарт.
— То, что надо было сделать уже давно, — сверкнул глазами Волхарт.
— Что? — прорычал князь.
— Убить её! — крикнул Волхарт и тут же увернулся от тяжёлой княжеской руки.
Ранарт бросился на него вновь и, ухватив за грудки, прижал к стене.
— Что ты несёшь! — задыхаясь от ярости произнёс правитель Вулквонса.
— Ты же сам это собирался сделать, помнишь? — пропыхтел Волхарт. — Разве не ясно тебе, что и эта девица колдунья? Такая же коварная, как и её дядя! У них злоба в крови! Убей её, а тело отошли Варкану, таким образом обезопасим мы Свободные Земли и устраним много проблем.
Ранарт взревел, как раненый медведь и со всей силой швырнул обертлуга. Тот пролетел через всё помещение и ударился о противоположную стену. Ранарт, разрываемый злобой, подскочил к Волхарту вновь. Он оскалился, едва не начав перевоплощаться, но потом взял себя в руки и произнёс сурово:
— Если ты ещё раз заикнёшься о подобном и если только приблизишься к Милене, я сам тебя убью! Пошёл вон, пёс! Как только ситуация проясниться, я отошлю тебя в Вулквонс охранять женщин и стариков. Твоя военная карьера на этом закончена!
Волхарт медленно встал, злобно посмотрел на князя и ушёл, не произнося ни слова. Ранарт вновь заметался из угла в угол.
— Вот подлец! — возмущался он. — Посметь предложить такое! Разве можно просто так взять и убить кого-то, даже не попытавшись доказать его вину? Разве это достойное поведение вулквонского воина?
Рэхорт молчал.
— Что же ты ничего не говоришь? — насторожился князь. — Или ты тоже считаешь, что Милена околдовала меня?
— Я так не считаю, Ранарт, — задумчиво проговорил начальник крепости, — однако Волхарт прав в том, что нельзя допустить, чтобы девушка попала в руки Варкана. Это черевато огромными бедами для всех нас. Убить, конечно, её было бы излишней жестокостью. Она и в самом деле хорошая, а главное она…
— Что? Говори же! — нетерпеливо потребовал князь.
— Она изменила тебя, — ответил Рэхорт. — Ты стал другим.
— Каким таким другим? — не понял Ранарт. — Более сдержанным что ли?
— Э…я бы не сказал, — пробормотал Рэхорт, вспомнив о только что состоявшейся перепалке Ранарта и Волхарта, — просто у тебя в глазах появился огонь.
— Какой ещё огонь? — продолжал удивляться Ранарт.
— Даже не огонь, а пламя, — уточнил начальник крепости, — пламя… оно сделало твой взгляд более живым. Ты как будто начал жить не только войной, не только местью, но и чем-то ещё…или кем-то…
— Пламя в моих глазах, — усмехнулся Ранарт, — и как думаешь, что это за пламя?
— Может… пламя любви? — сделал предположение Рэхорт и тут же пожалел об этом, так как лицо Ранарта исказилось настолько, что вновь сделалось страшным.
— Ладно, я молчу! Молчу, — замямлил Рэхорт, — пойду проверю, все ли надлежащим образом выполняют свои должностные обязанности.
Он поспешил уйти из княжеских покоев, пока Ранарт окончательно не разозлился из-за того, что Рэхорт правильно уловил суть произошедших с князем перемен. Ранарта же поглотили смешанные чувства. С удивлением он обнаружил в своей душе страх. Такого не случалось с ним давненько. Он испытывал страх за Милену, и чувство это мешало думать.
— Вот уж не кстати я влюбился, — проворчал князь. — Прав был всё-таки Юлкан, когда говорил, что любовь не выбирает время, когда ей приходить. Ей всё равно, что война, что мир на грани гибели. Не думал я, что со мной такое приключиться, однако скрывать этот факт от себя самого бессмысленно, если он очевиден другим. Он замер на секунду, а потом, приняв какое-то решение, стремительно покинул покои. Ранарт разыскивал Нэкхара и нашёл его в казарме. Вызвав юного обертлуга на разговор, князь убедился, что никто их не слышит.
— Слушай, Нэкхар, ты славный малый и я благодарен тебе за твоё мужество и преданность. И у меня есть для тебя особое задание.
— Какое же, мой князь? — захлопал глазами юноша.
— Ты хорошо проявил свою доблесть, защищая Милену. Я бы хотел, чтобы ты и дальше продолжал её охранять, ведь я не всегда могу быть рядом с ней.
— Ты что хочешь сделать из меня телохранителя? Я вообще мечтаю о воинской славе, — огорчился Нэкхар.
— Разумеется ты мечтаешь о воинской славе, и, боюсь, что охраняя Милену, у тебя будет множество возможностей эту славу заслужить. Теперь у неё есть враги и среди обертлугов…
— Я понимаю, но я бы хотел проявить себя на поле брани, а не…
— А вдруг я предлагаю тебе охранять будущую княгиню Вулквонса? — перебил его Ранарт.
Нэкхар изумлённо уставился на князя.
— Ты хочешь сказать, что ты и Милена… ну это…того самого… — забормотал юноша.
— Я хочу сказать, что прошу тебя встать на защиту той, что более всего дорога моему сердцу и только твоей чистой душе, ещё не запятнанной слепой ненавистью, я могу доверить это дело.
— Э…хорошо…раз так, я с радостью выполню твой приказ, — отозвался поражённый обертлуг.
— Вот и отлично, — хлопнул его по плечу Ранарт, — отныне ты освобождаешься от прочих обязанностей и поступаешь в личное моё распоряжение. Ступай к Милене и не отходи от неё ни на шаг.
Забрезжил рассвет. Небо постепенно освобождалось от власти ночи. Оно бледнело, готовое принять животворящие солнечные лучи. Милена очень удивилась, когда увидела в Палатах Нэкхара и узнала, что князь прислал юношу охранять её. Рохана же нахмурилась и сказала:
— Знаешь что значит это решение князя? Это значит, что ты ему дорога. Ведь даже у него нет личной охраны, а у тебя будет. И ещё это означает, что приближается нечто страшное. От этого предположения у Милены взволнованно застучало сердце.