Охота на канцлера
Шрифт:
— Поклянись, что не отступишь от своих слов! — тяжело дыша, выдавил Бальцерович.
— Клянусь Иисусом Христом, Пресвятой Девой Марией, великим Яхве клянусь, что немедленно улечу в Южную Америку, — захлебываясь слюной, торопливо проговорил Герек.
— Ладно… Иди!
Тадеуш повернулся и зашагал в противоположную сторону.
Герек замер на месте. Он поверить не мог, что ему удалось избежать смерти, которая стояла так близко. Потом его душу охватили страшные подозрения. Герек подумал, что слова Тадеуша — всего лишь хитрая уловка, призванная вселить в него надежду и заставить потерять бдительность. А на самом деле Бальцерович затаился где-нибудь за фонарем или за кустом и ждет подходящего момента, чтобы выстрелить в спину.
Кусая губы, Герек некоторое время еще продолжал неподвижно стоять на месте. Потом кинулся наутек. Он бежал по обсаженной тополями улице до тех пор, пока в боку не закололо, а глаза едва не выкатились из орбит. Лишь тогда Герек замедлил бег и перешел на шаг. Он несколько раз оглядывался, но не заметил преследователей.
Вскоре Бронислав вышел на оживленную улицу Короля Болеслава. Увидев проезжающее такси, он остановил его взмахом руки и, крикнув шоферу: «министерство внутренних дел», забился в угол автомобиля.
— Вы очень спешите? — не оборачиваясь, спросил таксист.
— Да! А что?
— А у меня бензин на «нуле», — сокрушенно вздохнул водитель. — Разрешите на пару минут завернуть на заправку?
Впереди как раз засветилась реклама фирмы «Тексако».
— Ладно, — смилостивился Герек. — Только побыстрее!
Водитель на полной скорости влетел на автозаправочную станцию и опустил шланг в бак. С глухим бульканьем потек бензин.
Такси взяло с места так быстро, что едва не сбило невысокого мужчину в серой кепке, который шел по тротуару близ станции. Бормоча проклятия, водитель успел затормозить в самый последний момент. И тут зазевавшийся прохожий рванул на себя дверцу машины и взгромоздился на переднее сиденье.
— Руки вверх! — зловеще бросил он, обернувшись к побледневшему Гереку.
Шофер между тем развил бешеную скорость. Такси направлялось в сторону городских окраин.
Герек поднял руки вверх и застыл. Он решил, что уйти из цепких когтей Леха Мазовецкого ему так и не удалось.
Англия (Лондон)
Из кухни доносился манящий запах поджаренных хлебцев и яичницы с ветчиной. После прогулок в Гайд-парке у Веры просыпался зверский аппетит. Служанка Нэнси знала вкусы хозяйки и к ее возвращению приготовила сытный завтрак.
Вера скинула пиджак, бриджи, переоделась в легкий спортивный костюм, облегавший ее стройное и гибкое тело.
Хрустя крахмальным передником, Нэнси налила кофе, поставила перед циркачкой тарелку с яичницей и блюдо с тостами. Вера с удовольствием уселась завтракать.
— Пока вы отсутствовали, мисс, вам принесли посылку, — указала Нэнси на большую коробку в углу.
— От кого?
Слова служанки заинтриговали Веру. За все время жизни в Англии, она еще ни разу не получала посылок.
— Не знаю. Подали еще письмо.
Нэнси вышла и через несколько секунд вернулась с изящным белоснежным конвертом.
Заметив на его лицевой стороне выдавленный дворянский герб, Вера заволновалась.
— Дай нож! — нетерпеливо воскликнула она.
Вскрыв конверт, циркачка обнаружила записку с подписью Сесиля Уорбертона. Юный лорд просил ее принять небольшой сувенир.
Когда Нэнси, по просьбе Веры, разорвала хрустящие бумажные обертки, циркачка захлопала в ладоши. Сувенир представлял собой точную копию Виндзорского замка из шоколада.
Вооружившись ножом, Вера срезала две башенки и положила их на тарелку.
— Запакуй замок. Я отвезу его в цирк. Пусть все порадуются вместе со мной!
Съев башенки, Вера подперла щеку рукой и задумалась. «Милый Сесиль! Вот что значит настоящее аристократическое воспитание!»
Польша (Варшава)
Когда в шестом управлении польского министерства внутренних дел зазвонил телефон, дежурный капитан Остафиньский сразу же передал трубку начальнику секретариата, полковнику Любаньскому. Тот внимательно выслушал собеседника, попросил его подождать у телефона и побежал к генералу Шимчаку.
— Господин генерал! Звонит доверенное лицо главы преступного синдиката из Гданьска Болеслава Цимкевича. Он утверждает, что бандиты захватили полковника нашего Управления некоего Бронислава Герека и предлагает обменять его на своего сына Антонина, который отбывает срок в Варшавской тюрьме.
— Герек, — наморщил лоб начальник управления. — Герек… Нет, полковников с подобной фамилией у нас нет. Но, может быть, этим псевдонимом воспользовался кто-то из наших сотрудников, занятый в тайной операции?
Генерал снял трубку и позвонил в отдел кадров, но в конце концов разочарованно сказал Любаньскому:
— В министерстве работает всего один Герек — техник, обслуживающий копировальные аппараты в Архивном управлении. А такого псевдонима не брал себе ни один оперативный сотрудник… А кто, собственно, звонит? Неужели сам пан Цимкевич?
— Нет, конечно. Бандиты дали совершенно незнакомому с ними посреднику телефон и текст, который он должен был зачитать.
— Ладно… Скажи ему: пусть позвонит через двадцать минут.
Перед генералом Шимчаком, слегка ссутулившись, сидел его заместитель полковник Ридигер, держащий в руках черный фломастер, конец которого завис над распахнутым на чистой странице блокнотом.
— Когда мы схватили Антонина Цимкевича, то предполагали, что через некоторое время старик Болеслав даст о себе знать. Так и произошло. Он предложил обменять своего сына на якобы захваченного его людьми полковника МВД Бронислава Герека. Я проверял: таких полковников в системе нашего министерства нет. Но вся эта история — та ниточка, которая может привести нас к старому Цимкевичу!