Охота на канцлера
Шрифт:
Анна разлила в хрупкие фарфоровые чашечки крепко заваренный цейлонский чай, поставила на поднос вазочку с сахаром и несколько маленьких коробок джема. С полминуты собравшиеся в квартире Тадеуша Бальцеровича заговорщики молча размешивали сахар.
— «Стингер» у нас есть, — скупо, улыбаясь одними уголками рта, произнес Лех. — Осталось кинуть жребий, кто будет стрелять в канцлера. Анна, нарежь бумажки.
Девушка поставила чашечку на поднос и вышла из комнаты. Через минуту она вернулась со стопкой аккуратно нарезанных картонных квадратиков.
— Один из них помечен крестиком. Кому он выпадет, тот и будет стрелять в Фишера, — тряхнула головой стюардесса.
— Надо принести глубокую вазу, — посоветовал Лех.
Анна вернулась с вазой. Лех бросил туда картонные квадратики, энергично встряхнул, поставил на стол и предложил:
— Тяните!
Первым вызвался Тадеуш Бальцерович. Его рука, вытянувшая кусочек картона, дрожала, и Лех ясно видел, как волновался заговорщик. Картонный квадратик был девственно чист.
Мазовецкий крякнул и сам потянул жребий. Тот же результат. Следующим тянул жребий Яцек Михник. Губы его зашевелились в молитве.
— Пресвятая Богородица, спаси и сохрани… — шептал Яцек.
Однако исполнить приговор должен был кто-то другой.
Войцех Куронь и Анна тоже вытянули пустой квадратик. Бронислав Герек, оставшийся последним, до крови закусил губу и вытирал вспотевший лоб платком. В вазе остался последний кусочек картона — тот самый, на котором Анна начертила крест.
— Это не по правилам! — взмолился Герек, оглядываясь на заговорщиков. — Мы должны были сначала кинуть жребий и решить, в каком порядке будем его тянуть…
— Ну! — рявкнул Лех.
Лицо Герека исказила гримаса, он даже не шевельнулся.
— Тяни же! — прохрипел Лех.
Казалось, еще минута и он вцепится Гереку в горло.
Бронислав запустил руку в вазу и вытянул оттуда картонку с крестиком. На него жалко было смотреть.
— Я никогда не предполагал, что именно мне придется убивать канцлера! — горько заключил он.
— Лех, а ведь это и в самом деле несправедливо! — вмешалась Анна. — Бронислав сказал дельную вещь. Прежде, чем тянуть жребий, нам стоило решить, в какой последовательности это делать.
Во взоре Герека появился слабый проблеск надежды. Он даже не ожидал, что у него найдется защитник.
— Анна права, — как и следовало ожидать, поддержал девушку Тадеуш Бальцерович.
«Прямо Тристан и Изольда, черт их возьми», — подумал Лех, обводя остальных пытливым взором. Прочитав в глазах Михника согласие с Анной и Тадеушем, процедил:
— Будь по-вашему.
После нескольких туров жеребьевки очередь вытягивать жребий определилась в следующем порядке: Лех, Герек, Михник, Тадеуш, Анна, Куронь.
Лех злился, что они слишком много времени потеряли на решение организационных вопросов. Он постарался побыстрее вынуть из вазы картонный квадратик. Пусто.
Тянувший вслед за ним жребий Герек, напротив, не спешил. Он долго перебирал пальцами кусочки картона, пытался даже заглянуть в вазу. Наконец решился и… вытащил картонку с крестом!
— Это — судьба, — с выражением суровой решимости на лице заключил Мазовецкий.
Анна поставила вазу в дальний угол комнатки и заговорщики стали прикидывать, когда лучше совершить покушение на Гельмута Фишера.
Они яростно спорили, стараясь, впрочем, не слишком шуметь. Герек сидел с потерянным лицом и машинально теребил конец галстука. Его тоскующий взгляд вопрошал: «За что?»
Остальные террористы старались его не замечать. Наконец Лех не выдержал и дружески положил руку на плечо Бронислава:
— Если ты не считаешь себя в силах совершить покушение, скажи прямо. Стрелять в Фишера будет кто-то другой. А для тебя я подыщу иную работу…
Герек безвольно дернул плечами:
— Чего уж теперь…
— Покушение на Фишера — это не просто выстрел «стингера», — объяснил Мазовецкий. — К нему нужно тщательно подготовиться. Дело найдется каждому…
— Ничего, — пробормотал Герек, — ничего. Я убью Фишера…
Глава III. Неудавшееся покушение
Марокко (Касабланка)
Номер, в который вошли Анна и Тадеуш, был как и любой другой в курортной гостинице средней руки — опрятный, почти аскетически обставленный, с темными шторами от солнца на окнах. Официант принес заказанный Бальцеровичем коньяк и вышел, притворив за собой дверь. Тадеуш сидел напротив Анны на единственном кресле, загорелый, гладко выбритый, элегантный…
Коньяк еще не был допит, когда внезапный порыв бросил их друг к другу. Усадив Анну на кровать, Тадеуш долго целовал ее смуглые колени. Анна не сопротивлялась…
Телефон дребезжал долго и настойчиво. Анна вздохнула и потянулась к нему. Тадеуш перехватил ее кисть:
— Разве ты давала кому-нибудь этот телефон?
— Я оставила его в здешнем представительстве авиакомпании «ЛОТ». Пусти! Может быть, случилось что-то экстраординарное…
Бальцерович неохотно отпустил руку Анны. Однако вместо голоса Вальдемара Бутковского, агента «ЛОТа» в Касабланке, Анна услышала Леха Мазовецкого. У нее чуть не выпала трубка из рук. Но она быстро овладела собой и дослушала Мазовецкого до конца.
— Что произошло? — встревоженно воскликнул Бальцерович, вглядываясь в побледневшее лицо Анны.
— Звонил Лех. Приказал через двадцать минут быть в кафе «Лампа Аладдина». Это за углом.
— Лех… Он здесь?
Анна оставила глупый вопрос без внимания. Соскочив с кровати, стала торопливо одеваться. Впрочем, это заняло у нее немного времени. Солнце над Марокко, как всегда, стояло в зените, и Анна ходила в короткой юбке, белой кофточке без рукавов и легких туфлях. Из-за жары она даже не одевала бюстгальтер.