Охота на кентавра (сборник)
Шрифт:
Заскрипели двери, оказалось, что вчерашние мусорщики прекрасно справляются с замками. Оставив шедарцев толковать о своих делах, Роже бросился на верхние этажи. Вначале он насытился, потом принял ванну, затем сменил одежду. И отправился гулять по станции. Все носило следы поспешных сборов, брошенные вещи лежали кучами, даже энергопитание осталось не отключенным.
Роже нашел и нацепил себе на шею портативную рацию, потом лучемет засунул за пояс.
Отправился искать сейф, заглядывая в каюты и прихватывая по пути нужные вещи. В конце концов он наткнулся на Ллоха.
— Хорош! —
— Да? Я подумал: хватит в рубище ходить, — Роже был смущен. — Здесь все на месте, целое богатство! Энергоисточники, еда, фильмы. Останемся здесь! Здесь можно жить год и больше!
— Оставь. Здесь на всем «плесень»!
— Радиация? — Вещи повалились у Роже из рук, одна за другой раскатываясь по полу. Почему же ты мне раньше не сказал, что станция заражена? — И принялся срывать блестящий комбинезон.
— Я имел в виду, «плесень» несчастья, беды. Они бросили, а ты хочешь подобрать? Неудача передается, как зараза.
— Ох, уж твои шуточки! — Роже в сердцах пнул груду вещей. — А я уже решил было, что моя детская мечта сбылась. Я в детстве мечтал о таком: входишь в пустой магазин и берешь, что хочешь, и платить не надо, и все твое… Да, невозможно сейчас представить, что я ходил когда-то с мамой в магазин и она мне покупала игрушки. Сколько радости было. Вот и сейчас я испытал нечто подобное, а ты все испортил!
— А тебя учили, что брать чужое нельзя?
— Учили! Не бери, не делай, не ходи! И в результате — что я имею, что здесь мое?
— Ветер, который тебя несет. Ты забыл? Нам пора. Кто-то в нас нуждается. Как имя того человека, которого нам нужно найти?
— Кротон. Уж мы доберемся до этого нуждающегося! Мы потрясем его цитадель простотой, пока он нами в футбол играть будет!
— Что такое футбол?
— Это я пошутил. Пошли, нас ждут великие дела, пророк!
Они подошли к лесу. Черные скрученные корни ползучих деревьев говорили о скрытой мощи, о вечном движении природы. Зеленые кроны были полны ветра и света. Лес, который жгли, но не сожгли войны, жил, шумел, тихонько полз куда-то.
Друзья остановились, чтобы попрощаться с мусорщиками, которые провожали их. Вдали, на куполах брошенной станции, яркими бликами горел полдень. Брошенная Цитадель. Роже вспомнил, как стучался в нее. Он подумал, что купола со временем потускнеют, и чутьчуть пожалел об этом.
— Старина, скажи мне: долго я буду жить? Я давно хотел спросить тебя об этом.
— Долго. Дольше, чем я. Твое зеркало чистое. Я вижу в нем маленьких Роже. Ты прорастешь.
— А ты?
— Я буду жить меньше, но вначале я научу тебя всему, что сам умею.
— Меня, землянина?
— Да, разве истина не одна и для шедарца, и для землянина?
— Одна.
— Ты слышишь, как влага идет из почвы по этим корням и наливает их силой?
— Слышу.
— Ты видишь, как там, на вершинах, рождается жизнь на столкновениях ветра, света и влаги? — спросил Ллох.
— Вижу, — ответил Роже.
Жертвоприношение
Памяти Андрея
1
Вцепившись в сухие стебли, Марк подтянулся последний раз и вытолкнул тележку на пологую вершину холма. Дыхание с хрипом вырывалось из легких. Марк замер, упираясь кулаками в землю и уронив голову. Словно в тумане, он видел, как капли пота с его лица падают в пыль. Проклятая тележка последние метры подъема была невыносимо тяжелой.
Иногда во сне Марку казалось, что удерживает его в этом мире лишь эта тележка. Что нужно только отстегнуть ремни, оттолкнуться руками, и тело его снова будет отдано во власть ветра и солнца, как прежде, когда он летал на рукокрыле. Но это было лишь сном. Без тележки он как без ног. Тележка заменяла ему ноги, которых у него не было.
Марк выпрямился, снял меховую шапку и вытер лицо. Горячий ветер не приносил облегчения, он тяжело топтал плоские холмы, рвал и уносил пыльное марево, пронзительный, как лезвие. Засуха, ветер пустыни — сахлеб.
Только в низинах еще синели кое-где не тронутые жаром голубые полосы исс-люфы шедарского хлопка.
В узкой и глубокой долине, зажатой холмами, Марк рассмотрел деревья и черепичные крыши. Это местечко называлось поэтично и странно. Юэль название городка звучало для него музыкой надежды долгие годы. Когда он впервые узнал о нем?
Марк хорошо помнил тот день. Он стоял у ЭВМ и держал в руках широкий лист распечатки, на которой была развернутая карта Шедара. Карта была опутана плетением линий и знаков. Редкие «узлы», в которых сходились линии, лежали на морях и пустынях планеты.
Но один «узел» почти совпадал с кружочком маленького городка. Марк наклонился и — прочитал: Юэль.
Два его друга, Миас и Плотин, смотрели на карту поверх его плеч. Они были молоды и горды собой. Только что они доказали, что движение вне пространства и времени, так называемая «Абсолютная транспортировка», в принципе возможно. Моделируя на ЭВМ искривление пространственно-временного фона в гравитационном поле, рассекая его временными плоскостями, они нашли, что на поверхности планеты будут периодически возникать некие критические точки. Предположительно, что в этих местах функциональная связь между пройденным расстоянием и временем была не столь непреложной. Следовательно, существовал намек, очень туманный, на возможность абсолютного смещения. Не зная, КАК проявляются необычные свойства и КОГДА, с какой периодичностью, они знали ГДЕ, и это было открытием.
— Если есть на свете перекресток всех времен, то он находится в этом городишке, — Миас прервал молчание, и друзья удивились. — Да, что уставились? Если 0-транспортировка когда-либо была осуществлена, то следы ее следует искать именно здесь.
— Вселенская почта? — усмехнулся Марк.
— А почему бы нет? Оборудование для 0-транспортировки должно быть практически вечным. Что-нибудь там осталось.
Они находились на наблюдательной станции, которая вращалась вокруг Шедара, небольшой планеты с обычным климатом. На планете обитала раса альмеков, создавшая мирную аграрную культуру.