Охота на крутых
Шрифт:
– Да ты ни сном ни духом ведать об этом деле не будешь! – успокоил его Федорович. – И оплату я беру в конце...
«Хоть и круто чешет старик, но, судя по всему, лох натуральный! – мелькнуло в голове у Володи. –Такого не грех и «кинуть» после всего...»
Торговались по жизни Рафика недолго – «всего‑то» две тысячи баксов... Договор был тут же обмыт шампанским, а к концу вечера Гребов имел подробную информацию о своей первой жертве, местом проживания которой был город Белгород – также Володина родина. Все старался Иван Федорович запомнить, отложить в памяти, данные и адреса не записывая.
Через пару дней на глав почтамте Волгограда были получены три бандероли и тут же переправлены в Белгород. А сам Иван Федорович согласно инструкции супербоевика проводил предварительную работу: отслеживание режима дня будущей жертвы, выбор позиции для выстрела. Вскоре таковая нашлась – окошко подвала здания напротив. И результат не замедлил сказаться: ранним морозным февральским утром Рафик Алимжанов был обнаружен на выходе из своего подъезда с простреленной головой. Выстрела никто не слышал. Предполагаемую позицию киллера вычислили, но гильзы в подвале так и не нашли – на выбрасыватель Гребов надел специально сшитый холщовый мешок. В Белгородском ГУВД, в отделе расследования убийств, был зарегистрирован очередной «висяк» – нераскрытое депо...
А три посылки с «запчастями» были отправлены в Ростов‑на‑Дону – поближе к дому Ивана Федоровича. Заказчик Володя после смерти компаньона чувствовал какую‑то неуютность – на душе кошки скребли. Ему было бы радоваться: избавился от недруга, фирма процветает, больше никто не посягнет на его любовниц, ан нет!.. Дурное предчувствие не отпускало его. И не напрасно. Поздно вечером в его роскошных апартаментах прозвучал телефонный звонок. По «междугородке» звонил «дядя Леша», как он представился в сочинском ресторане.
– Ну как, племянничек, доволен? Еще бы – я и мои мальчики работаем только качественно! Теперь об оплате. За разговор я, так и быть, заплачу, но и ты не мешкай! У тебя есть всего пару часов, в течение которых ты должен отправить в Киев до востребования на фамилию Петренко валютный перевод. На шесть тысяч баксов!
У коммерсанта Володи отвисла челюсть, а в горле что‑то пересохло.
– Но... мы ведь на две договорились! – попробовал пискнуть он.
– Инфляция, брат, ничего не поделаешь! Ну, если ты не хочешь платить, я возьму эти деньги с родственников твоего компаньона. Они ведь «кровники», люди горячие, за наводку на того, кто принес горе в их семью, любые проценты отвалят. А может быть, еще и «работу» закажут по тебе и твоим родственникам. Ну а что заказ у нас выполняется своевременно и со стопроцентной гарантией, тебе уже хорошо известно. В общем, думай, у тебя еще масса времени – час пятьдесят минут!
... Деньги пришли полностью в назначенный срок.
Приехав домой, Иван Федорович прежде всего закупил в местном сельпо ящик водки и устроил дома небольшой сабантуй, на который пригласил самых языкатых родственников и одностаничников. Повод для пьянки он объяснил под большим, разумеется, секретом где‑то после четвертой или пятой стопки: нашел, мол, в Краснодаре отличную работу за доллары – агентом по распространению компьютерной техники. Уловка сработала без промаха – наутро его «секрет» знала уже вся станина. Алиби на будущее он себе обеспечил, причем подкрепленное купленными на ростовском толчке сертификатами, накладными, командировочными и прочим бюрократическим бумажным хламом. В семье особых проблем по частым отлучкам не возникало – жене он отдавал «много» – до двадцати процентов с очередного заказа. А заказы поищи. Искал их Гребов сам, сам же и выполнял, не допуская никого к своей «святая святых». В деловые контакты ни с кем не вступал. Отработав заказ и получив с клиентов по счету, никогда больше не появлялся в этом месте...
Вторая жизнь, богатая – та, из прочитанных книжек, возникла как бы сама собой, с появлением больших денег: шикарная квартира в Ростове, красивые любовницы, годящиеся порой во внучки, презентабельные рестораны и казино... Одного лишь не позволял себе Иван Федорович – автомобиля, ибо страх как боялся влипнуть в какую‑нибудь аварию: лишние разборки, а там чего‑нибудь не то вякнешь...
К концу 1994 года по мелким заказам он уже не работал. Так, иногда, скуки ради, выполнял роль «дворника».
Директору одного из совместных предприятий, например, который не поделил с администрацией доходы «на благотворительность» (в нужных пропорциях), был устроен «маленький сюрприз» на базе «Ф‑1»: граната – в распорку под колесо автомобиля с внутренней стороны, а кольцо – осторожно вытащено. Сработало от легкого дрожания запущенного двигателя – непонятливый директор скончался на месте взрыва, схлопотав четыре осколка... Иногда хотелось острых ощущений грубого убийства, и «дядя Леша» не отказывал себе. Так погибла «крутая» валютная проститутка в Питере, надумавшая вместе с «быками» – своим прикрытием, – фотографиями и негативами с постельными сценами прошантажировать скандинавского дипломата. Несмотря на то, что красавица очень плотно опекалась своими парнями, в один из теплых майских дней она была найдена в своей квартире с проломленным черепом. Кому могло прийти в голову, что орудием убийства явилась обыкновенная бутылка из‑под шампанского, плотно набитая песком? Нелепо было и с убийцей. Единственным человеком, которого «быки» пропустили в квартиру путаны, был старик‑электрик, пришедший починить как‑то вдруг вышедшую из строя электропроводку. Этого «электрика» охрана больше так и не встретила, хоть ребята на совесть перетрясли весь Питер... Из квартиры несостоявшейся шантажистки исчезли негативы и фотографии неприличных похождений иностранца. А заодно – изрядная сумма денег в конвертируемой валюте и большая шкатулка с «бирюльками» – драгоценными украшениями, которые «валютная мадам» любила и коллекционировала с самозабвением, ложась под консулов, дипломатов и прочих иностранных деятелей, находящихся с «дружеским визитом» в России. Этот‑то «клад» и искали ее телохранители...
По всем заказам Гребов работал четко, расчетливо и хладнокровно. Да, это была именно та жизнь, о которой он долго мечтал: интересная в плане новых острых ощущений и оплачиваемая так, что вскоре он не знал, куда девать заработанное. «Светиться» слишком часто – себе дороже выйдет... И он начал потихоньку переводить баксы в золото, постепенно превращаясь в того, против кого выступил с самого начала.
С женой прекрасно отметили серебряную свадьбу: неделю станица «стояла на ушах», а брачную ночь Иван Федорович «отработал» так, что наутро жена, пунцовая от счастья и смущения, призналась:
– Ну ты, отец, и дал жару! За все четверть века оправдался!
Еще бы! У супруга в Ростове уже давно был прикуплен свой частный врач – светило медицинской науки какой‑то там кафедры. Один укол в задницу – и три года можешь трахаться направо и налево, как молодой жеребчик‑производитель. На трехлетний юбилей внучки Инночки дед облагодетельствовал ее мамочку золотым «Картье» – точнейшим женским хронометром, а затем, растроганный счастьем, светившимся в тазах дочки и зятя, махнул на все рукой и подарил им в «нагрузку» пятидверную «Таврию» – на большее не рисковал...
Легенда о помощнике поддерживалась благодаря четкому выполнению, качеству работы и держала многих авторитетов «в стойле». Да и случай время от времени... Однажды один из них, законник преступного мира России, так наотдыхался с друзьями, что наутро был найден в своей комнате мертвым, а рядом с кроватью на полу валялся шприц с остатками морфина. Заключение по вскрытию было однозначным: «смерть наступила в результате попадания воздуха в вену». «Свои» приняли версию как должное – покойник иногда баловался этим делом. Правда, в ту ночь на даче кайфовали не только хозяин с гостями – в конце застолья «долбилась» уже и охрана, в результате прозевавшая визит старика, пришедшего из близлежащего соснового бора где‑то под утро. Уходил Гребов с той дачи улыбаясь – до чего же все просто: посидел с вечера в кустах с биноклем, померз, естественно, а затем – десять минут работы. Клиент будет доволен, ну и... слегка огорчен – в плане финансовом. Пока все шло хорошо.