Охота на левиафана
Шрифт:
Мы слышали, что за время нашего отсутствия цена на ворвань поднялась, а так как «Летучее облако» несло полные трюмы жира высшего качества, рассчитывали на великолепные барыши. Эти барыши каждый из нас уже распределил по-своему.
Но мы были пока не в Нью-Бедфорде, сотни миль отделяли нас от него, впереди же расстилались воды самого опасного из океанов. И вскоре нам пришлось вспомнить об этом. Мы еще не достигли тридцатиградусной широты, как противные ветры повлекли нас к западу и заставили спуститься
Если бы мы попали в Гольфстрим, то, придерживаясь его течения, при попутном ветре могли бы легко пройти на север. Но ни того, ни другого в нашем распоряжении не было, и, что всего тревожнее, мы должны были обогнуть мыс Гаттерас. Это опасное место, судя по всему, обещало взять с нас обычную дань. Бриз, который дул накануне, словно собрал все свои силы, чтобы заставить нас идти в определенном направлении. Он был так крепок, что мы были вынуждены убрать часть парусов. По всей длине берегов мы видели бурно вспененные волны: там было полно рифов. Если бы «Летучее облако» попало на них, гибели не миновать.
Все видели это и понимали опасность. Кроме капитана. Он один не знал об опасности, так как было еще очень рано, а он поздно заснул по причинам, увы, всем хорошо известным. Наконец он появился, взглянул на паруса и крикнул:
— Зачем с марселя убраны паруса?
Я был дежурным офицером и ответил:
— Ветер начинает крепчать.
— Ну, судно может нести парусов вдвое больше, даже когда ветер превращается в бурю.
— Взгляните на эти волны, — показал я ему на прибрежные рифы.
— Черт их побери! «Летучее облако» легко повинуется рулю, оно шутя…
Его панегирик «Летучему облаку» был, однако, прерван. Огромная волна отбросила судно назад, в то время как другая ударила его в борт, и сигнальный колокол прозвонил сам собою.
Я думал, эта качка заставит капитана осознать грозящую опасность, но случилось как раз наоборот. Довольным голосом он произнес:
— Браво, «Облако», тебе уже не нужны матросы, чтобы мыть палубу или звонить в колокол!
Он поглядел на берег и добавил:
— А, старина Гаттерас! Теперь, по крайней мере, мы знаем, где находимся. И если Дик Дринкуотер не ошибается, самое опасное место мы прошли.
Мы с радостью восприняли это заявление, хотя наши сомнения оно рассеяло не вполне. Не было ли оно вызвано утренней порцией, принятой, «чтобы прочистить глотку»? Вкупе с вечерней она могла довести капитана до безрассудства.
— Надо прибавить парусов, Мэси, — сказал он мне, — а то можно подумать, что судно идет под носовыми платками или циновками.
— Я не думаю, что корабль сможет это выдержать.
Но он настаивал, говоря, что он, Дик Дринкуотер, человек решительный, что медлить нечего, пусть все увидят, что из этого выйдет. Он забрал
Момент был критический, и я почувствовал облегчение, когда появился первый офицер, чтобы сменить меня на дежурстве. Может быть, ему удастся убедить этого бешеного.
К счастью, именно в эту минуту вахтенный крикнул:
— Парус!
Весь экипаж бросился на нос, в том числе и первый офицер с подзорной трубой в руках. Корабль виднелся примерно в двух милях от нас, и мы очень скоро должны были при нашей скорости его настигнуть.
— Это китолов! — крикнул первый офицер.
— Как вы это узнали? — спросил капитан Дринкуотер.
— По форме шлюпок и по тому, что его нос не обшит медью.
— В таком случае вы правы.
Первый офицер протянул ему подзорную трубу, и капитан вскоре воскликнул с живейшим волнением:
— Да, это китолов, и черт меня возьми, если это не «Дерзкая Сара»!
Встреча с «Дерзкой Сарой» чрезвычайно взволновала нашего капитана. Такое же впечатление произвела она и на экипаж, точнее, на тех, кто знал о давнем соперничестве двух капитанов. Несмотря на волны и опасное соседство рифов, было очевидно, что все не прочь воспользоваться случаем и помериться силами. Даже первый офицер, которого я считал более благоразумным, разделял настроение других. Я почти пожалел, что среди нас не было Коффена с его предусмотрительностью и авторитетом.
— Он возвращается, — вскричал капитан, — и он в дрейфе! Не случилось ли с ним чего-нибудь?
Он снова посмотрел в трубу.
— Нет, все цело. О чем думает Босток, ложась в дрейф?
— Может быть, — заметил первый офицер, — «Сара» не чувствует в себе достаточно силы бежать под ветром? Это хорошо только для «Летучего облака».
— Ага, на этот раз вы правы, — проговорил капитан, покраснев от удовольствия. — Сейчас я покажу Бостоку, на что способно «Летучее облако».
И он дал приказ поднять последние паруса. Этот приказ привел всех в отчаяние, но был исполнен буквально. Казалось, судно готово было выскочить из воды. Оно летело. Водяные горы поднимались, катились за ним и не могли его догнать.
— Внимание на руле! — крикнул капитан двум матросам, стоявшим у рулевого колеса. — Держать курс на мачту «Сары»!
— Я полагаю, сударь, вы не намерены пройти рядом с «Сарой»? — робко спросил первый офицер.
Я заметил, что он начал проявлять некоторые признаки беспокойства.
— Хочу пройти достаточно близко, чтобы поговорить, — категорично ответил капитан. — Таково мое намерение. Дайте мне рупор.
— Маневр не из легких, — настаивал первый офицер. — Посмотрите, какое море!