Охота на оборотня
Шрифт:
— Да понял я!
— И что теперь будем делать?
— Убираться нахер отсюда, пока не прибыла следующая партия копов!
— Может и нам стоило подождать свое подкрепление?
— Да неужели?! И что, блядь, заставило тебя прозреть? Гора трупов? Восемь тысяч ран от оборотня? Или то, что он угнал нашу тачку?
— Вообще она и не наша-то.
— Да в курсе я! Хочешь верь, хочешь нет, но я не полный дебил и все прекрасно вижу и понимаю.
— Готов поспорить, что не совсем, — Лу остановился.
— В смысле?
— Мы оставили дипломат с деньгами в баре.
— Пиздец!
— Точно!
— Ну что за
— И что теперь будем делать?
— А, снова вернулся тот Лу, который предпочитает, чтобы решения принимал я?
— Джордж, сейчас не время для этого!
— Знаю, знаю. Двигай дальше. Найди машину, которую сможем угнать. А я сбегаю за деньгами и вернусь. Буду через минуту.
— Договорились. Будь осторожен.
— Постараюсь, — Джордж развернулся и побежал к бару. Он поверить не мог, какая же сегодня непруха. Следующим номером в программе, наверно, будет землетрясение. Асфальт перед ним разверзнется, и он провалится прямиком в адскую бездну. Возможно, там более подходящее место для встречи с Иваном.
Как же он… не то чтобы ненавидел этого оборотня. Презирал. Терпеть не мог. На дух не переносил. Да какой синоним ни найди в словаре. И не только английском. Любого иностранного языка, включая мертвые, которые только кучка ученых в мире знает. Какое из этих слов не возьми, оно бы близко не передало всей глубины ненависти Джорджа к этому чудовищу.
С этой минуты всякий раз, когда ему придется ломать пальцы очередному провинившемуся старикану, на месте каждого из них он будет представлять себе Ивана. И не удивится, если будет при этом гоготать, как полоумный.
Черный коп лежал на земле, рация прижата к губам.
— Офицер ранен, — едва слышно говорил он. Его белый напарник жалобно смотрел на Джорджа. Кроме глаз на этом лице не было возможно ничего различить.
Джордж не был копо-ненавистником (до тех пор, пока стражи порядка и их служебные обязанности не угрожали ему), и ему было просто дурно. А что, если у этого парня дети? Но сейчас было не время для сантиментов. Миновав копов, Джордж вошел в бар.
Сверху слышался плачь. Вопрос, как сильно пострадала эта женщина, пронесся в голове Джорджа. Мужчина подбежал к месту, где они с Лу сидели в немного более светлое время, наступив на чьи-то внутренности, но, к счастью, не упав.
Джордж подобрал дипломат, один бок которого был залит кровью оборотня. Взгляд мужчины сновал по помещению в поисках оружия, которое они здесь оставили, крестика, ножа Лу, но все тщетно. Снаружи послышался звук полицейских сирен, и Ортон выскочил из бара. Не ощущать кровь под ногами было уже непривычно.
Сейчас им нужна тачка. Оба напарника знали, как завести машину без ключей, закоротив нужные провода. Хотя в жизни все было не так просто, как в кино. С одной справиться не удалось. Но парни не теряли надежду, что со следующей повезет и они двинуться в путь, не наделав шума.
Сидение под Иваном пропиталось кровью. Ладно. Одной причиной для Бэйтмэна найти и наказать этих некомпетентных неповоротливых громил будет больше. Ликантроп провел ладонью по приборной панели, размазывая кровь и по ней.
Нет, стоп. Иван не хотел, чтобы Джорджа и Лу замочил их заказчик. Это будет слишком
Ликантроп ощупал языком место выбитого зуба. Первый потерянный клык. И новый, наверно, уже не вырастет.
Он ведь может просто развернуть фургон…
Нет.
Пусть идут. Да, он не смог оборвать их никчемные жизни, но сейчас нужно отпустить ситуацию. Он слишком сильно ранен, уязвим. Оборотни, которые не учатся на совершенных за последние десять минут ошибках, обречены на то, чтобы повторить их вновь.
Иван сожалел, что Мишель не пришла с Джорджем и Лу. Он все еще хотел запустить свои клыки в тело девчонки. Интересно, где она сейчас? — подумал Иван, и ответ поверг его в приступ хохота. Он знал на сто процентов, куда она пойдет. GPS-приемник был на своем прежнем месте, на приборной панели. Иван вытер кровь с экрана и нашел ближайшую больницу. Немногим больше десяти километров. Ликантроп вдавил педаль газа в пол и фургон набрал скорость.
Едва оказавшись в машине здоровяка, Мишель подумала было, что он — серийный убийца, который отправит ее конечности по почте в четыре разных страны, но девушка тут же отбросила эту мысль.
Когда в «Таверне» началась вакханалия, Мишель высунулась в окно, и ее стошнило на тротуар. Девушка понимала, что должна была вызвать полицию раньше, но это могло спугнуть Ивана, если бы те раньше времени.
Мужчина настаивал на том, что им нужно уезжать из этого места, но Мишель не соглашалась. Тогда здоровяк объяснил девушке, что машина принадлежала ему, и Мишель может проваливать на все четыре стороны. Девушка вернулась к своим размышлениям об охотниках за бурями и решила остаться в машине.
— Вы можете отвезти меня в больницу? — cпросила она.
— Конечно.
Диалог по пути в больницу не представлял ничего особенного. Мужчина спрашивал девушку, как она? Девушка говорила, что «в порядке», благодарила за помощь, на что здоровяк отвечал, что для него это не представляет «совершенно никаких проблем».
Он припарковал машину у въезда для скорой помощи.
— Может мне пойти с Вами? — поинтересовался мужчина.
— Нет, со мной все будет хорошо. Вы и так много для меня сделали, — сказала девушка, покачав головой.
Она вышла из машины, на прощание помахала рукой, захлопнула дверь. В отражении стекла машины что-то промелькнуло. Мишель развернулась, и перед ней возник оборотень. Удар в живот сбил дыхание.
Ликантроп схватил девушку, закинул ее на свое плечо. Мишель попыталась закричать, но голос исчез… Оборотень бежал, клешня крепко впилась в спину девушки. Не прошло и пары секунд, как они оказали у фургона Джорджа и Лу, задние дверцы которого были распахнуты.
Иван бросил девушку на пол клетки. Мишель приземлилась на плечо. От боли на глаза навернулись слезы. Оборотень закрыл клетку и трансформировался в человеческое обличье. Мужчина, который подвез девушку до больницы, бежал к фургону, но у него не было шансов успеть. Иван захлопнул задние двери фургона, сел в водительское сидение, и машина покинула парковку гостиницы. Мишель едва сдерживала отчаянные рыдания.