Охота на викинга

Хаген Нильс

Рита выключила воду и прислушалась.

За все время это была первая ссора. Ну, или лучше сказать — размолвка. Рита догадывалась, что идеальных отношений не бывает. Знала, что когда-то в чем-то да разойдутся. Только не ждала, что причиной станет лысый Николай Александрович и…

Нильс вошел неслышно, подошел сзади, обнял, поцеловал. Рита чуть дрогнула от неожиданности.

— Прости, — тихо сказал он. — Мне просто очень хотелось познакомить тебя с семьей. Я не хотел… извини.

От этой мягкой деликатности, от этих непрошеных и незаслуженных

извинений ей стало совсем горько. Она быстро развернулась и поспешно, чтобы он не видел подступивших вдруг слез, уткнулась ему в грудь.

Он нежно погладил ее по волосам.

— Мы обязательно поедем, — прошептала она, чувствуя себя так, будто обманывает, предает доверившегося ей ребенка. — В другой раз. Обязательно.

Нильс неуклюже поцеловал в макушку. Отстранил чуть, посмотрел обычным теплым взглядом.

— Конечно, Арита. Я вернусь до Нового года. Ты только обещай мне, что не уедешь в этот свой Сибирск, хорошо?

— Не уеду, — пообещала она.

— Честно?

— Честно, Ни. Обещаю.

Билеты Нильс купил быстро. У него вообще все происходило просто и быстро там, где у других возникала куча сложностей.

— Туда двадцать первого, обратно двадцать восьмого. Рождество встречу с родителями, Новый год с тобой, — отчитался он, как примерный муж

— А родственники не обидятся, что ты встречаешь Новый год не с семьей?

— Как раз с семьей, — заговорщицки улыбнулся Нильс и потребовал: — Закрой глаза.

Она послушно смежила веки. Сердце замерло, когда он порывисто ухватил ее за руку. Рита открыла глаза, давя рефлекторное желание отдернуть руку. На безымянном пальце посверкивало бриллиантиком золотое кольцо.

Мир замер. Потом перевернулся, и все, что могло упасть, с хрустальным звоном осыпалось вниз. Рита зависла на одно кратчайшее и в то же время бесконечное мгновение между небом и землей, окруженная множеством сверкающих звездочек.

Ей сделали предложение!

По-настоящему, как в кино — с бриллиантовым кольцом. И предложение сделал не постылый ухажер, а любимый человек.

Сам.

Без намеков.

Сюрпризом.

Счастье!

Оно вошло в Риту, как солнце входит в тучу, озаряя ее изнутри живым, теплым огнем.

— Ни… — прошептала она, — что это?

— Кольцо, — невозмутимо произнес он.

— Это предложение?

— А ты против?

— Ты ведь меня совсем не знаешь, — беспомощно произнесла Рита.

— Я знаю, — Нильс притянул ее к себе и поцеловал. — Я знаю, что я тебя люблю.

И снова внутри Риты что-то всколыхнулось, словно вот сейчас она предавала светлые, искренние и такие наивные чувства большого ребенка.

Аэропорт. Зачем она поехала его провожать, Рита не могла объяснить даже себе. Нильс был против, ворчал, что в этом нет никакого смысла. Но ее с самого утра охватило непонятное чувство тревоги, и Рита настояла на своем.

В «Домодедово» было пустовато. Рита не обнаружила

ни ожидающих задерживающегося вылета пассажиров, спящих в креслах, ни суеты, которая всегда царит в аэропортах в кино. Так, люди то там, то здесь. Может, тут и случалась суматоха, но в огромных пространствах аэровокзала она терялась и лишалась всякой значимости.

Они попили кофе в местной ничем не примечательной кафешке. Потом Нильс сдал чемодан и пошел на посадку. Дальше Риту не пустили, и они целовались на прощание.

Но почему-то беспокойство не уходило. Только обострялось.

— Позвони, как долетишь, — попросила Рита, неожиданно для себя.

Она с детства терпеть не могла «дежурные от-звоны», которые казались бессмысленным ограничением, и никогда не думала, что сама станет приставать к кому-то с дурацкой просьбой «позвони, как только…».

— Конечно, — улыбнулся Нильс. — Да ты не волнуйся, тут лететь меньше трех часов. Домой вернуться не успеешь, а я уже позвоню.

Домой она возвращалась на такси. Водитель, угрюмый небритый мужик, всю дорогу сидел с непроницаемым видом и молчал. Его физиономия, унылая, как грязная московская зима, навевала тоску. Заговорил он лишь раз, когда остановился у подъезда, и то только для того, чтобы озвучить стоимость поездки. Она расплатилась и поднялась к себе наверх.

Снятая Нильсом специально для нее квартира, что всегда нравилась — Рита жалела даже, что жилплощадь не своя и своей никогда не станет, — впервые показалась пустой и мрачной.

Отсутствие Нильса ощущалось почти физически. За окном густели ранние сумерки. Холодно, темно, уныло. В голову лезли дурацкие сюжеты про упавшие самолеты из новостей.

Рита зябко поежилась, прошлась по комнатам. Включила свет во всей квартире, плиту на кухне, обогреватель и телевизор в комнате. Но ни теплее, ни веселее не стало.

Время шло. Телефон молчал.

Бурчание телевизора проплывало мимо ушей. Надо было чем-нибудь заняться. Убраться, что ли? Но мысль об уборке не вдохновляла.

Она выключила телевизор, прилегла на диван и закрыла глаза. Телефон не заставил себя ждать. В тишине пустой квартиры его пронзительный звонок заставил вздрогнуть. Рита подскочила С дивана и бросилась к надрывающемуся аппарату.

— Да?!

— Уехал? — поинтересовалась трубка подзабытым уже голосом лилльского палача.

— Откуда вы знаете?

— Для начала здравствуй, — бесстрастно отозвался Николай Александрович.

— Здравствуйте.

— Уже лучше. Собирайся, приезжай.

— Когда? — опешила Рита.

— Сейчас.

— Я не могу… я звонка жду.

— Не страшно. Он потом перезвонит. А к тебе тут родственники приехали.

— Что?.. — совсем растерялась Рита.

— Больше всего не люблю говорить с глухими и тупыми. Приходится повторять по несколько раз. А чувствовать себя попугаем раздражает, — без намека на раздражение сказал Николай Александрович. — Бери такси и приезжай.