Охота за атомной бомбой

Чиков Владимир

Вы прекрасно понимаете, что отъезд был делом нешуточным. Даже встретиться и подать знак было нелегко. Но мы справились. Делали на скамье мелом отметку, и больше ничего. Наш товарищ приезжал и считывал сигнал. Иногда мы вбивали гвоздь в забор так, чтобы его заметили. Это означало, что этой ночью или этим вечером в условленном месте состоится встреча. Мы все это делали. Нам также предстояло раздобывать паспорта. Причем не фальшивые, а настоящие...

У Хелен и у меня были родители. Через наших советских товарищей мы могли передавать нашим родителям записки и даже письма. Мы были спокойны за родителей. Естественно, очень переживали, что покинули их. Ведь они были уже пожилыми людьми. Однако мы понимали, что в сложившихся условиях поступить было иначе нельзя. Если бы мы не уехали, то было бы гораздо хуже и для нас, и для них. Вы не представляете себе, какая обстановка была тогда

в Соединенных Штатах. Мы знали, что все будет очень плохо. И для семьи Хелен, и для моей семьи. Нам ничего другого не оставалось. Мы должны были уехать. Это означало, что нам предстояло проехать полмира. Как мы уже говорили, мы приехали в Западную Германию. С этой стороны границы было только заграждение из колючей проволоки, сетка. С той стороны был Хеб. Если вы посмотрите на карту Чехословакии, то найдете на ней город Хеб. Мы увидели поезд с красной звездой, стоявший на той стороне. Он был таким близким, но недоступным. Мы услышали, как в дверь нашего купе стучат. Мы открыли. В коридоре стояли таможенники. По всей видимости, они служили в фашистской армии. Это было видно по их походке. Они попросили нас предъявить документы. Мы сделали это. Они внимательно изучили их. Я видел, что Хелен была готова взорваться. Таможенник сказал нам: "Следуйте за нами". Они были одеты в бело-голубую форму и вели себя очень строго. Привели нас в вокзальную комнату. Там располагался их штаб. Они вновь изучили наши документы и сказали: "Вы должны остаться здесь".

Хелен вступила с ними в спор, в настоящий спор...

Хелен. Минутку! Подожди минутку, я расскажу сама.

Питер. Ладно, рассказывай ты.

Хелен. Видите ли, вопрос заключался в следующем. Я стала с ними спорить: "Послушайте, кто выиграл войну? Мы, американцы, или же вы, немцы?" Они молча смотрели на меня. И тогда я твердо, с угрозой сказала: "Пропустите нас. Я дам вам за это настоящих американских сигарет". Таможенники переглянулись. Одному очень хотелось, а другому - нет. Но дело все-таки сдвинулось с места. Я захотела видеть коменданта города. Он сказал: "Хорошо, пойду разыщу этого типа". Пришел американский сержант. Он спросил: "В чем дело?"

Я сказала ему: "Послушайте, что же это такое? Почему нас заставили выйти из поезда? Мы - американцы. Кто выиграл войну - мы или они?" - "Не сердитесь. Все уладится, - ответил он.
– В ваших паспортах не проставлена виза".
– "А зачем мне нужна виза? Я американка. Я не нуждаюсь в визе". "Знаете ли, это таможня. Не берите в голову. Я обращусь к генералу".

Интервьюер. Куда? В Веймар?

Хелен. В Мюнхен.

Питер. Генерал находился в Мюнхене.

Хелен. Слава богу, было воскресенье. Сержант был пьян. Генерал тоже.

Питер. В тот день они устроили попойку.

Хелен. И тогда сержант сказал: "Не волнуйтесь". Затем он обратился к германским таможенникам: "Это американцы. Пропустите их". Вот и все. Но это отняло много времени. Затем мы пошли в маленький немецкий домик, где и провели ночь.

Питер. В октябре 1950 года мы очутились в Чехословакии. Наступили Октябрьские праздники. Товарищи нам сказали: "Будет лучше, если вы на время праздников останетесь в Праге, поскольку приехало много народу. Вы останетесь здесь. В гостинице". И мы остались. Хелен подружилась с персоналом. Они любили играть в карты. Хелен тоже играла и даже выигрывала...

Хелен. Я выиграла у них все деньги, а потом сказала: "Вы можете взять их обратно".
– "Нет, - ответили они.
– Вы все потеряли, поэтому оставьте эти деньги себе". Эти слова растрогали меня до слез.

Питер. Самое интересное, что директором этой гостиницы был англичанин. Мне кажется, мы жили в гостинице "Бристоль".

Хелен. Нет, в "Эспланаде".

Питер. В "Эспланаде". Короче говоря, мы оставались в ней приблизительно до 17 ноября, а затем уехали в Советский Союз. Разумеется, товарищи устроили нам торжественные проводы.

Хелен. Вспомни, когда мы ехали в аэропорт, то ужасно торопились. Мы ехали на машине и чуть было не столкнулись с крестьянской телегой. Наш водитель закричал: "Прочь с дороги, троцкист!" Помнишь? Мы очень смеялись.

Приезд в Москву

Хелен. В самолете, который доставил нас в Москву, находились только советские граждане. В Москве было очень холодно. Мы стояли и ждали, поскольку нам сказали, что нас встретят. Все пассажиры вышли из салона. И только мы, как последние дураки, озирались вокруг и ждали. Где эти люди, которые должны были нас встретить, и что нам

делать? У нас не было ни единого рубля. Я хотела есть. Мы думали, что в самолете нас накормят. Но нам совсем ничего не дали. А мы ничего не взяли с собой. В тот момент, когда по трапу спустился последним командир корабля, он спросил: "Чего вы ждете?" Я сказала, что нас должны были встретить. Нам велели ждать здесь. Но никто не пришел. Он ответил: "Очень хорошо". И ушел. Пришел другой человек и сказал: "Хотите, мы вас отвезем в посольство Соединенных Штатов?" Я сказала: "Спасибо, нет. Мы делегация из двух человек. Нас должны были встретить, но не встретили". Тогда он предложил: "Пойдемте, я отвезу вас в гостиницу". Я ответила: "Замечательно".

Питер. Он отвел нас в буфет, угостил пирожками. И после этого повез нас в гостиницу. Когда мы пересекали Красную площадь, куранты пробили полдень. Как это было замечательно! Били наши куранты. Какая радость! Я никогда не забуду этого чувства... Мы ужинали с советскими товарищами. Они пришли отпраздновать событие - наше незаметное исчезновение из Америки и прилет в Москву. Каждые пятнадцать минут нам звонили по телефону...

Пребывание в Варшаве.

1953-1954 годы

Питер. В Польше мы прожили полтора года и узнали очень много об этой стране. Например, мы поняли, что маршалу Рокоссовскому не следовало становиться во главе польской армии. Мы знали, что об этом говорили поляки, это была ошибка.

Хелен. Я понимала по-польски. Люди думали, что я уроженка Силезии. Почему Силезиии? Возможно, мой польский акцент, наложившийся на американский, давал им основания так думать.

Питер. Там мы встретили одного польского разведчика. Он венчался в церкви. Вот какие вещи мы видели в Варшаве.

Хелен. И я спросила себя: какие же они коммунисты? Они ходят в церковь и венчаются в церкви!

Питер. Думаю, пребывание в Варшаве способствовало расширению нашего кругозора. Возможно, наша первоначальная реакция была такой, как ты говоришь. Но с течением времени мы многое поняли. Какое впечатление сложилось у нас о поляках? В Польше существовали рабочий класс и Коммунистическая партия. Но в то время люди еще только отходили от боев, от войны. В Варшаве было восстание. Вы знаете, что произошло в Варшаве. Это очень много значило для людей, и мы это видели. Мы приехали в Варшаву незадолго до Пасхи. Мы не любим мясо. Что же мы могли купить? Наш товарищ предложил нам взять колбасы. Но вместо колбасы продавалась конина. В те времена в Варшаве было много мясных магазинов. Там, где на вывесках была изображена конская голова, продавалась конина. Приходилось занимать очередь с четырех часов утра. Однажды я отстоял подобную очередь, чтобы купить кусок конины.

Хелен. Нам предлагали, чтобы мы питались в посольстве. Но мы отказались. Мы не хотели иметь какие-либо привилегии.

Питер. В конце концов, мы познакомились с Варшавой, с польской жизнью, посетили дом Шопена, смотрели советские и польские фильмы, ходили по театрам. А также время от времени работали с молодыми начинающими разведчиками.

Приезд в Лондон

Питер. Сначала мы поселились в гостинице около Пикадилли. Мы искали квартиру, а также помещение, где могли бы вести дела. И однажды увидели выставленное в витрине объявление о продаже и сдаче внаем недвижимости. Мы записали адрес. Контора находилась в самом центре Лондона. Вот так мы сняли квартиру, где прожили четыре или пять недель. Но мы не прекращали поиска дома. А я к тому же искал помещение для книжного магазина. Вскоре Хелен повезло. Она разыскала превосходный дом.

Хелен. Но сначала был Кэтфорд. Там мы прожили около года. Профессор уезжал в Америку преподавать в Корнеллском университете и хотел сдать дом на год.

Питер. Мы поняли, что нужно все посмотреть. Мы отправились в Кэтфорд, чтобы поговорить с профессором и его женой. Кэтфорд - это один из лондонских кварталов. Мы обговорили все условия. Плата за аренду составляла около пяти фунтов в неделю. В Соединенных Штатах плата вносится ежемесячно, а в Великобритании - еженедельно. Они очень обрадовались, что у нас нет детей: мебель останется в целости и сохранности. Нас представили сестре хозяйки. Впоследствии мы с ней иногда встречались. Какое-то время мы жили в Кэтфорде. Занимаясь поиском помещения, я напал на другое агентство. Оно находилось на улице Стрэнд. Эта улица ведет в самый центр Лондона. На ней расположены редакции многих газет. Там нам подобрали квартиру, похожую на эту. Мы были очень довольны. На противоположной стороне улицы находилась Лондонская школа экономики - знаменитое учебное заведение. Там также расположилось здание гражданского суда. Именно в этом месте мы и открыли торговлю.