Охотница. Игра на жизнь. Книга четвёртая
Шрифт:
И когда его встретили эльфийские стрелы, в первое мгновение вампир предпочёл, чтобы они оказались отравленными.
* * *
Я резко просыпаюсь от собственного крика и короткой вспышки боли в животе. Впрочем, она тут же успокаивается, но ей на смену приходит необъяснимое чувство потери чего-то важного, и оно заставляет подскочить меня, как ужаленную, чтобы мгновенно оказаться в тёплых объятиях, слыша родной голос.
– Что? Что стряслось?
– успокаивающе поглаживая
Я расслабленно откидываюсь на его грудь, позволяя ненадолго забыться в его объятиях, не понимая, отчего так встревожилась, а губы уже скользят по шее, пока я мучительно пытаюсь понять, что не так.
– Наверное, что-то приснилось, - отзываюсь, стряхивая остатки сна, и едва чужая рука пытается пробраться под ночную рубашку, касаясь обнажённой кожи, я отпихиваю от себя Смерть, окончательно просыпаясь и приходя в ярость.
– Не делай так больше!
Он только веселится, забавляясь моим сопротивлением, но не спешит вставать с постели. Смотрит своими тёмными глазами и ищет что-то, только ему понятное, будто я – какая-то загадка, и разгадывать меня раз за разом, доставляет ему огромную радость, как большому ребёнку. Хотя, возможно, так и есть.
Самое забавное во всей этой ситуации, это только то, что благодаря прикосновениям бога я вспоминаю. Постепенно всё больше начинаю вырывать у собственного подсознания нужные мне части этой головоломки, где являюсь ключевой фигурой, вокруг которой кружатся фантомы моей прежней жизни, а я всё никак не могу поймать их. Но сегодня мне удаётся вспомнить Ника и кое-кого из моих настоящих родных, а это уже прогресс.
– Почему? Это было забавно… Ты почти купилась, охотница, - смеётся так заразительно, что я и правда начинаю видеть в нём всего лишь маленького мальчика.
– Похоже, Шутом надо было стать именно тебе, - в очередной раз не сдерживаюсь я, но Смерть уже не реагирует на мои замечания, предпочитая их попросту не замечать.
Отходит, наконец, к полыхнувшему при его приближении камину и долго, как любит это делать, смотрит на меня, пожирая глазами, а я гадаю, что у него на уме.
За пару дней, кажущихся бесконечной вереницей, проведённых здесь, я выучила главное правило: не поддаваться на все его манипуляции, иначе можно на самом деле спутать реальность с воображением. Это последнее, чего я для себя хотела, но за это время он уже несколько раз попытался воспользоваться моей уязвимостью и продолжал играть в свою игру.
– Возможно, - соглашается в итоге, всё так же веселясь.
– Мне всегда было любопытно, что испытывают другие.
– Ты, должно быть, обожал наблюдать за всеми, как извращенец.
Ему смешно, и сдаётся мне, веселит его отнюдь не моё замечание.
– Ты, наверное, не в куре, но есть одна забавная история, которая давно стала среди богов поучительной легендой, - отсмеявшись, говорит он, не сводя с меня взгляда.
– И ты, конечно же, расскажешь мне её, ведь она обязательно окажется важной для меня, - предполагаю я, ловя очередную
Я знаю, не стоит пропускать мимо ушей никакую информацию, поэтому слушаю, стараясь быть внимательной, и Смерти нравится такой интерес.
– Как-то раз, когда Инрем был ещё очень молодым миром, один жнец – мой самый верный друг и соратник был отправлен за душой. Привычная работёнка, ничего сложного – тем не менее, душа эта оказалась просто неуловимой, и я мог доверить это дело только ему. В процессе охоты выяснился прелюбопытнейший факт… Душенька оказалась под защитой Судьбы, и эта с-стерва, - прошипел он со злостью, - так просто не собиралась отдавать свою подопечную в мои объятия. Послала за ней свою прекрасную помощницу, и мой дорогой друг неожиданно влюбился в неё. Увидел и пропал.
– Я так понимаю, тем самым он нарушил какой-то закон? В этом вся драма?
– Именно! Мало того, что душу упустил, так ещё и втюрился в существо, противоположное ему по силе, забыв про все клятвы. Обманул меня, сказав, что избавился от проблемы, а сам подменил душу, убив мелкое божество, чтобы я ничего не заподозрил, и начал всё чаще навещать свою возлюбленную, - не скрывая сарказма, скривился Смерть.
– Даже зная, что наказание будет суровым и коснётся их двоих, всё равно не отказался от неё. И вот мне интересно, сможет ли он вновь обмануть меня?
Он что, переродился? Эта история явно имеет непосредственное отношение ко мне, но как узнать?
– К чему ты вообще клонишь? Этот твой друг жив?
Какое-то время бог молчит, явно стараясь понять ход моих мыслей, а потом вновь оказывается близко, но я не шарахаюсь от него.
– Давай заключим сделку.
– Какую?
– Если сможешь от меня сбежать, ну или твой рыцарь вытащит тебя, что маловероятно, так и быть – мстить я не буду. Тёмный, конечно, обретёт свою силу и выследит тебя, а потом будет иметь ночами и днями напролёт, но ты увидишься со своим любимым, верно? Это ведь самое важное…
Звучит заманчиво, но почему я чувствую недосказанность во всём этом?
– А если не получится?
Он наклоняется, но я опять не двигаюсь, чем, похоже, приятно его удивляю.
– Станешь моей навеки вечные, - звучит зловеще, и мужчина, видя, как я колеблюсь, отстраняется, медленно шагая к выходу спиной вперёд. Его шаги, как последние секунды, чтобы передумать, отсчитывают время моих раздумий, а я опять воспоминаю те слова охотницы.
«Делай всё, чтобы выжить…»
Знаю, что ещё пожалею, но лучше уж официально пытаться покинуть это мрачное место, чем наткнуться на гнев непредсказуемого бога, когда он поймает меня при попытке.
– Ладно!
– соглашаюсь, когда он почти покидает комнату, и не может скрыть довольный блеск в глазах.
– Ты меня всё больше радуешь, охотница. Так и быть, завтра прогуляемся кое-куда, - обещает, выходя за дверь, оставшуюся незапертой.
Я же обессиленно падаю на спину, натыкаясь рукой на карту.
Влюблённые.