Охотник и его горгулья
Шрифт:
– А Сарендина?
– снова прервала рассказ Нюка.
– Вначале я восхищалась ею. Потом поняла - она круглая дура! Она забросила магические науки, занялась всякой скучной ерундой, начала прожигать жизнь по барам, кутить, курить всякую дрянь. Я понимала - мои визиты в этот мир угнетают ее. Но что я могла поделать? Я к ней не напрашивалась.
– Неужели твой мир никак ее не заинтересовал? Она не получала удовольствия от его посещений?
– подозрительно осведомилась Нюка.
– Почему. Последние годы ее невозможно было оттащить от телевизора. Все свободное
– Что-что?
– не поняли мы.
Хозяйка пояснила. Мне идея понравилась. Нюке тоже.
– Скажи, ты поможешь мне остаться здесь, чародей?
– взмолилась она.
– Не знаю…
Я задумался. Вряд ли у меня хватит знаний для такого. Здесь нужен как минимум ключник. Маги-хранители границ нашего мира не пускали никого за его пределы, но и не позволяли проникнуть к нам чужим сущностям. Всех нарушителей неумолимо настигали и выдворяли домой. Сарендина осталась безнаказанной, вероятно, потому что совершала путешествие не телом, а духом…
– У меня есть книги по магии. И память, - продолжала наша заказчица.
– Я хорошо помню, как Сарендина меня взывала. Она была не одна. Ей помогал чародей. Не Орденский. Он потом погиб. Проигрался в пух и прах, напился по этому поводу и попал под экипаж. С тех пор Сарендина изменилась, стала такой, какой стала.
– Надо подумать, - ответил я, перебирая в уме все возможные последствия. Попробовать должен - Ньего дал добро. Но имею ли я право лишать тела ту, изначальную хозяйку? Я не мог дать ответ.
– Поторопись. Погода меняется. Грядет буря. А значит на этот раз мне отпущено меньше времени. Может, до вечера. В лучшем случае до полуночи, - ответила Са… Катерина.
Она обреченно склонила голову вниз. Беззащитную женщину захотелось пожалеть, утешить… Ньего, посмотрел бы ты на нее такую! Разве так должна выглядеть надежда Ордена Огненных теней? Чтобы представить ее на суд Совета Орденов для утверждения экипажей, придется немало повозиться над внешностью, над созданием образа… Иначе народ просто побоится садиться в ее экипажи, не то что взлетать.
Что же делать? Ньего меня убьет, если оплошаю. От всей души захотелось вырвать Катерину из плена унылого, грустного мира, в котором она прозябала, как в клетке. И настоящая Сарендина, похоже, не скучала на новом месте…
Я ощущал неправильность сложившейся ситуации. Человек отвечает перед Всевеликим своей душой. Именно прибыв на суд за порогом жизни, он отчитывается за каждый поступок, каждую мысль. Тогда-то Солнцеликое божество решает - достоин ли человек нового рассвета, нового рождения в новом теле или нет. Как будет отчитываться Сарендина, я не представлял, ведь в мире Катерины, наверняка, другие боги.
Помучавшись теологическими размышлениями, я рассудил, что правильно будет поступить по принципу: одно тело - одна душа. Я не совершу преступления, разделив женщин, наоборот, соблюду первый завет Всевеликого - не мучай. И я смирился с принятым решением.
– К тому же мы выполним заказ Главного, - легко согласилась с моими доводами Нюка, когда я пришел к ней за советом.
– Ему ведь
Я бродил по дому, пока хозяйка рылась в грудах книг, выискивая то самое заклинание.
От нечего делать, я поднялся на второй этаж и набрел на ее комнату. Каждый шаг давался с трудом: приходилось постоянно смотреть под ноги, чтобы не наступить на мелкие детали, в беспорядке рассыпанные по голому полу. На стенах вместо картин и ковров висели чертежи. Их все я добросовестно скопировал заклинанием и спрятал копии в карман куртки.
В комнате было абсолютно неуютно. Не скрашивали пустоты даже тонкие бирюзовые шторы на окнах. На столе поверх пока чистых листов бумаги лежала скомканная белая шерстяная шаль. Горстка сушеных яблок пылилась в тарелке на подоконнике. Тут же стоял портрет светловолосого мужчины, с грустными глазами, с рыжей лентой на загорелой шее. Это он? Или кто-то еще? Неудобно было спрашивать хозяйку.
Я жалел их обеих, но должен был действовать, пока не вернулась истинная Сарендина и не разгадала моего коварного плана.
Ко мне присоединилась Нюка.
– Что будет, если наше мероприятие не удастся?
– поделился я с ней опасениями.
– Удастся. Мы сделаем счастливой хоть одну из них!
– возразила горгулья.
– Ты наверняка тут времени даром не терял. В соседней комнате я тоже раздобыла полный комплект чертежей воздушного экипажа, - гордо похвасталась она.
– Я их в твой чемодан спрятала в потайное отделение. Чего нам еще желать?
Я пожал плечами и вздохнул.
Вспомнился Мастер Сальвадор - одновременно друг и враг моего учителя. Он не раз рассказывал о своем родном мире и о других мирах, изобилующих чудесами. Мастер Ключей по его словам легко воспринял первое перемещение, и далее не забивал голову всякими этическими рассуждениями, принимая путешествия как должное. Но мне вдруг подумалось, что если это не первый случай, когда ключники не доглядели, пропустили сюда чужую душу и чужое знание? Как отреагирует наш мир, пропитанный магией, на вещи и идеи немагических вселенных? Ведь таковые существуют, Мастер подтверждал. Хватит ли у путешественника между мирами ума не разбрасываться опасными приобретениями или донести на себя ключникам? Ответов я не находил, от того мне становилось неуютно. Катерина нам чужда, не совершаю ли я непоправимого, оставляя душу этой женщины среди нас?
К четырем часам дня книга была найдена. Нужное заклинание тоже. Ингредиенты для него нашлись у меня в чемодане с оборудованием. Подумаешь, порошок из костей желтых ящериц, смешанный с травяным, медная проволока и стальное колечко. Какая малость для совершения чуда!
– Точно это заклинание?
– спросил я, глядя на испещренную рукописными пометками страницу.
– Да. Оно очищает тело от духов. И его нужно читать только тогда, когда хозяйка, а сейчас это я, находится внутри и осознает происходящее. Но поторопись. Мне уже холодно, - она прижала ладонь к своей груди.
– Перемещению предшествует волна холода. Когда тот перейдет в жар, меня выбросит обратно.