Охотник
Шрифт:
Из дырочки тонкой струйкой, будто светящийся дым, полилась Сила, рассеиваясь в пространстве.
Сергар бросился к "аквариуму", поднял его, припал к пробитой дырочке, и едва не повизгивая от наслаждаения, стал вливать Силу в рот, глотая, захлебываясь, наслаждаясь каждым живительным глотком, доставшимся его измученной магическим голодом сущности.
Наконец, невидимые "емкости" в теле мага были наполнены и Сергар с облегчением опустил "аквариум", который тут же начал расти, снова превращаясь в громадный барьер, перегородивший Великое Ничто.
Но в этом барьере теперь была дырка. Дырочка – маленькая, крохотная, в которую
Все эти иллюзии, как он прекрасно понимал, были лишь иллюзиями, которые выдавал человеку мозг, стараясь облечь непонятные ощущения в виденные ранее картинки. На самом деле, никто не знал, как выглядит Сила, как выглядит Великое Ничто – каждый видел их так, как…видел. Это знает любой маг, даже самый завалященький, неумелый, начинающий свою карьеру колдуна. И Сергар, магические способности которого уменьшились против прежнего в несколько раз. А может и в несколько десятков раз…
Впрочем – он не отчаивался. Есть в плотине дыра, а там, где есть дыра, вода все равно сделает промоину больше. Проточит.
Время, только время поможет. А времени у Сергара достаточно.
Он открыл глаза. Солнце уже заходило за многоэтажные дома, стоявшие вокруг больницы, и в палату вползли тени. Сергар щелкнул пальцами, и над его изголовьем загорелся яркий, маленький фонарик – магический шар-светильник, размером с ноготь мизинца. Когда-то Сергар мог создать магический шар размером с человеческую голову. Он был сильным магом, что ни говори. Не таким, как сейчас. Но и то, чего удалось добиться, было просто великолепно! Теперь может колдовать! Врачевать, зажигать огонь, и делать еще много, много полезных вещей, которые пригодятся в новом мире!
Или не пригодятся. Зачем магический фонарь, когда можно зажечь лампу? Зачем огневик, когда можно выстрелить из ружья? Или автомата. Или пушки.
Плевать. Он теперь снова маг и все будет замечательно! Сергар счастливо улыбнулся, и провалился в сон – без сновидений, без боли и волнений. Он очень устал. Путешествие в Ничто – это вам не по парку прогуляться.
И ему было хорошо – впервые за долгие дни и месяцы.
– Ты спишь? Олег, ты спишь?
Сергар вначале не понял, что зовут его, но когда прохладная рука коснулась щеки, вздрогнул, и открыл глаза. В свете уличных фонарей увидел миловидное личико со вздернутым вверх носиком, пухлые губки, колечки-сережки, поблескивающие в аккуратных ушках, не прикрытых белой круглой шапочкой, непременным атрибутом здешних лекарок.
Девушка улыбнулась, увидев, что "Олег" проснулся, и аккуратно присела на край кровати, целомудренно сдвинув колени и немного нервно теребя халат на груди.
– Знаешь, а я сейчас хотела сказать тебе: "Я не такая! Не подумай чего! Я тебе не шлюха!" – вдруг прыснула Маша, и Сергар невольно улыбнулся. От девчонки веяло здоровьем – телесным и душевным, а еще – каким-то неистребимым оптимизмом, будто все ей нипочем и любую проблему она рукой разведет. Он и сам был когда-то таким же – молодой парень, завербовавшийся в армию, мечтавший о подвигах и не верящий в свою смерть.
О подвигах он перестал мечтать после пары месяцев службы, еще в учебном подразделении боевых магов, где ему популярно рассказали – кто он есть такой. "Быдло, скот, тупой сельский колдунишка, возомнивший, что армия – это лагерь для увеселения и здесь нужно только жрать, спать, девок трахать, да в сортир бегать!"
В возможность умереть он поверил после первого же боя, когда в двух парней рядом с ним вмазали шары огневиков, и на него свалились их поджаренные трупы. Дооолго после этого он не мог не то что есть – даже видеть, как жарится мясо. Ему все время чудился запах паленой ткани и виделись запеченные, белые глаза Идрана, парня из соседней деревни, который пришел в армию вместе с ним и мечтал, заработав денег на службе, купить дом и жениться на соседке Сергара, золотоволосой Имруле..
После того боя Сергар уже не боялся струсить. Если надо – тут же падал на землю, прямо в грязь, надо – полз тысячу шагов, вжимаясь в размешанную с дерьмом и кровью черную жижу. Странное выражение – "бояться струсить", но правильное. Человек часто думает о том, что подумают люди, что скажут, увидев, что он предпринимает все возможные меры, чтобы избежать гибели. Боится, что его сочтут трусом. И гибнет, хотя легко мог бы избежать гибели. А погибать Сергар не хотел.
А еще – он каждый день учился убивать. Магией, мечом, ножом, голыми руками – только так можно было выжить, только так он мог сохранить свою жизнь – забрав чужую.
– А я и не думаю, что ты шлюха – улыбнулся Сергар, очень надеявшийся на обратное. От девушки пахло благовониями, чистым женским телом, и у бывшего боевого мага снова начался процесс, доказывающий, что Сергар стоит на пути выздоровления. И скорого!
– Врешь небось! – усмехнулась девушка, и вздохнула так, что ее груди поднялись вверх, как и восставшая плоть Сергара – Мол, зачем пришла в парню ночью в его палату? Для чего?
– Нуу…скучно, наверное – предположил Сергар, дыхание которого слегка участилось – Ты же обещала прийти. А этот…мент, он не помешал? Ну…охранник?
– Охранник? Он с Ленкой из кардиологии куда-то попилил, твой охранник! – пренебрежительно фыркнула Маша – Не люблю ментов! У нас в районе все их не любят! Тьфу! Не хочу про них говорить. Давай лучше про тебя поговорим, а? Ты такой интересный! Как ты смог здорового парня завалить?! Мне Петька…ну мент этот…рассказал, что ты и правда одним ударом завалил парня, что к тебе докопался в камере! Ты что, какой-нибудь спецназовец? Откуда научился так драться?
– Ээээ…ммм… – не нашелся что сказать Сергар, и невзначай положил руку ближе к бедру девушки, коснувшись ее костяшками пальцев – Я вообще-то много чего не помню. После комы. Не помню даже, что значит "спецназовец". Слышал где-то, но не помню, что это такое. Извини.
– Это как так – не помнишь? – удивилась Маша, и тихо хихикнула – Все знают, что такое спецназ!
Облегченно вздохнула:
– Врешь! Мне Петька…мент, рассказал, что ты крутой спецназовец, что тебе в бою спину перебило, и что ты владеешь приемами специальной борьбы, которую только спецназовцев учат! А когда в камере тебя хотел баклан опустить, ты не выдержал беспредела, и убил гада!
– Хмм…нуу…да, обучен кое-какой борьбе – принался Сергар, и снова чуть придвинул руку. Бедро девушки было гладким, упругим, и таким желанным, что простыня над пахом приподнялась бугорком, и не видно этого было только благодаря темноте.