Охотники на мутантов
Шрифт:
Лесник сдвинул одну ногу, другую. Он был зверски тяжелый, но Настька, закусив губу, поддерживала его, и сталкер медленно побрел вперед. Повезло, что он недалеко убежал от тропы — вскоре они вернулись туда.
— Все хорошо, — ласково, будто обращаясь к младенцу, повторяла она в сотый раз. Это действовало — тупая злоба уходила из глаз Лесника, лицо разглаживалось.
— Надо… уйти отсюда… — пробормотал он, тяжело опираясь на девушку и с трудом передвигая ноги. — Быстрее, а то опять… Здесь аномалия, она действует…
— Идем, мы идем, дядя Василь, — согласилась Настька, пошатываясь под его весом. — Скоро будем дома, ты не сомневайся,
Они шли, она шептала что-то ему на ухо — и скоро глухая серая пелена поредела, туман рассеялся, а когда Настька вытерла рукавом лицо, липкие капли на нем больше не появились. Впереди показалось поле, за которым виднелась роща и крыши домов. Это была Бобловка.
2
Рамир подошел к тропе. Вересковый лабиринт остался позади, тропинка уходила вправо, впереди виднелось редколесье. Надо было сориентироваться.
Он скинул рюкзак, пошарив в боковом отделении, вытащил прозрачный файл с картой. Посмотрел на затянутое облаками небо, пытаясь определить, где солнце, вынул карту, расстелил на земле и склонился над нею. Могильник, изгибаясь, уходил на северо-восток, он тянулся до самой реки. Рамир прикинул расстояние. По всему выходило, что до Бобловки осталось совсем чуть-чуть. Что ни говори, а Лесник этот — хороший следопыт и места знает. В другое время на то, чтобы достичь центра Могильника, много дней ушло бы, но зверолов как-то хитро пошел, и дорога оказалась короткой.
А Умник ждет где-то за лесом, в единственном, не считая руин и Мозголома, относительно безопасном месте, где можно покинуть Могильник. Припомнив лес-аномалию, Рамир внутренне содрогнулся. И это — безопасное место? Относительно безопасное? Относительно чего — пасти слепого пса или желудка псевдоплоти? Ладно, так что тут у нас… Если сейчас быстро догнать зверолова, то можно выйти к Умнику уже через пару-тройку часов. Вон тропка через лес идет — отходит от той, возле которой Рамир сейчас, причем где-то недалеко отходит. Но лучше не соваться туда без кое-чьей головы… Умник ждет до вечера, сейчас утро, время есть, хотя затягивать все равно нельзя.
Рамир сунул карту обратно. Надо идти. К черту всех малахольных девиц, какое ему вообще дело до нее? В конце концов, появятся деньги — его и так все любить будут. Мужик он или не мужик? Из-за девки раскис, слюнтяй. Да таких, как эта, в мире пучок за копейку на каждом углу, далеко ходить не надо. Цыган сплюнул и поднялся. На душе свербило, но он загнал неприятные чувства куда-то в глубину, закинул рюкзак на спину, повесил на плечо автомат и бодрым шагом пошел по тропе.
Зеленый мох пружинил под ногами, шуршали опавшие листья. Длинный холм по правую руку наконец закончился. Покосившись на него, Рамир вспомнил долину бюреров и сталкера Колю Кипятка, который умер на руках у них с девушкой. Глупая смерть. Да и жизнь, надо сказать, среднего удовольствия. Бегаешь, как мальчишка, с оружием по Зоне, собираешь цацки, продаешь, покупаешь на деньги новое оружие, снова бегаешь… Это все подростковая романтика, разве настоящий мужчина может жить так всю жизнь? Только тот имеет право считать, что жизнь удалась, кто занял в роду высокое положение, добился почета и уважения в семье и обществе. И если нет семьи, если ты безродный бродяга, слоняющийся по Землям Отчуждения, — о каком мужском достоинстве вообще говорить?
Деревья
Девушка из этой деревни — интересно, что там все-таки в Бобловке? Рамир, ясное дело, туда не полезет, сделает дело раньше, но любопытно все же, что скрывается в центре Могильника? Вроде бы слышал он, что в Крепости под деревней водятся какие-то призраки, но что за твари, откуда взялись — непонятно. Вообще-то призраки суть материя потусторонняя… Может, жители деревни чем-то небеса прогневили, вот и покарали их, и бродят теперь неупокоенные души селян по окрестностям да под землей прячутся?
Потянуло холодком, и Рамир невольно оглянулся. Погруженный в свои мысли, он и не заметил, как вышел из леса и отмахал треть поля. Так нельзя, Зона за любую неосторожность быстро наказывает. Совсем запудрила ему мозги эта девица. Цыган пошел медленнее, осматриваясь. На открытом пространстве он — хорошая мишень, если бы зверолов захотел, мог бы сейчас легко его подстрелить…
Хотя они слишком торопятся, чтобы охотиться на него. Да к тому же… Поток мыслей оборвался, Рамир крякнул, увидев две фигурки, входящие в стену плотного тумана далеко впереди. Вот так вот! Он на верном пути и скоро догонит их!
Здесь, у центра Могильника, аномалии не встречались, и Цыган рысью бросился следом, передвинув автомат на грудь. От серой пелены, к которой он приближался, дул ветер и тянуло затхлой сыростью, как от болота, хотя на карте никакого болота не было. Туман, туман… что-то он слышал про этот туман. Почему-то его называли живым, хотя это полная чепуха, даже в Зоне не бывает живых туманов. Впрочем, сам Рамир совсем недавно говорил Насте про живую землю, которой может являться «Брюхо»… Да нет, ерунда — никакой этот туман не живой, обычная пелена влаги, висящая над землей.
Когда Рамир вошел в туман, его сразу облепило пленкой росы. Пару раз он стряхнул липкие капли с лица и одежды, но быстро понял, что это бесполезно. Пригнувшись, прижимая «G-36» к груди, Цыган пробирался по тропе, внимательно глядя перед собой. Он слышал какие-то звуки впереди, но туман глушил их, превращая в смутное рокотание — совершенно непонятно, что там творится. Вроде послышался крик, потом в густой пелене раскатился звук выстрела… На мутантов, что ли, они каких-то наткнулись?
Рамир кинул быстрый взгляд на детектор аномалий, висящий на груди. Детектор молчал, узкий монитор затянула пленка болотного цвета. Проверил — нормально, работает, просто его сенсоры ничего подозрительного не засекают. Вытер монитор рукавом. Ну и хорошо, главное теперь, чтобы эти мутанты, или по кому там зверолов палит, не сожрали их. Подумав об этом, Рамир побежал. А еще лучше — чтобы сожрали, но одну голову оставили. Впрочем, он вовсе не был уверен, что слышал выстрел. Туман искажал звуки до неузнаваемости.
Из пелены то тут, то там выныривали деревья, иногда так неожиданно, что Рамир дергался и пару раз чуть не выстрелил. К тому же они напоминали каких-то тварей, а еще у сталкера начало свербеть в мозгу, будто где-то неподалеку засел контролер. Поле зрения сузилось, как бывает при сильных головных болях, теперь деревья появлялись совсем уж неожиданно, выскакивали из пелены слева и справа.
Поэтому и высокую сутулую фигуру он заметил, только когда был в двух шагах от нее. Цыган вскинул автомат, а человек обернулся.