Охотники за Костями
Шрифт:
— Ты бредишь, Быстрый. Мне тревожно.
— Сам побредь, если хочешь. Тебе не пришло в голову, что мы все прохлопали?
— Что?
— Дриджна, Апокалипсис, все это пророчество — мы никогда не понимали — а тебе и мне, Калам, нам надо было понять. Восстание. Чего оно достигло? Резня, анархия, гниющие трупы там и сям. А что началось потом? Чума. Откровение, Калам, было не войной, а чумой. Так что мы вроде победили, а вроде и проиграли. Одновременно. Понял?
— Дриджна никогда не подчинялась Увечному Богу.
— Это неважно. В конце все они получили чего желали, не так ли?
— Мы не можем сражаться со всем сразу. Было восстание. Мы подавили его. А дела проклятых богов и богинь — не наше дело. Это не битва империи, в том числе и лично Лейсин. Она не увидит во всем этом нашего поражения. Тавора сделала что приказали и теперь мы плывем назад. Потом нас пошлют куда-то еще. Вот и всё.
— Тавора послала нас в Имперский садок, Калам. Зачем?
Ассасин пожал плечами. — Ладно, ладно. Она загадка, как ты и говорил.
Быстрый Бен пролез в узкое пространство между грузами. — Здесь есть место.
Калам присоединился к нему. — У тебя тут есть еда? Выпивка?
— Естественно.
— Отлично!
Когда впередсмотрящий объявил о появлении Сепика на горизонте, Апсалар поспешила на переднюю надстройку. Там уже собрались Адъюнкт, Нил, Кенеб и Нетер. Низкое солнце висело на западе, придавая появляющимся по правому борту (два пункта от носа) очертаниям суши золотистый оттенок.
Встав у ограждения, Апсалар уже смогла рассмотреть притаившийся в изогнутой бухте городок. Ни дымка у причалов; лишь несколько суденышек стоят на якорях, причем ближайшее из них, похоже, потеряло кормовой якорь и получило пробоину — правый борт почти черпает воду.
Кенеб сказал: — Увидим Сепик через четыре или пять дней. — По его тону было ясно — он повторяет чьи — то слова.
Апсалар увидела, как две галеры скользнули к берегу. Одна из них — флагман адмирала Нока.
— Что-то не так, — заявила Нетер.
— Кулак Кенеб, — спокойно произнесла Адъюнкт, — людей наверх не вызывать.
— Адъюнкт?
— Мы не будем высаживаться.
Передний дромон внезапно замедлил ход, как будто едва не наткнулся на что-то; команда муравьями забегала по палубе, паруса заполоскали. Через мгновение то же случилось с флагманом Нока. По флагштоку побежали сигнальные флажки.
А город Сепик за ними ожил.
Чайки. Десятки тысяч чаек поднимались с улиц и крыш. Между ними темными пятнами вороны, стервятники — словно клочья сажи и пепла среди белого дыма. Они взлетали, кружились, бросая на город хаотические тени.
Нил прошептал: — Они все мертвы…
— Тисте Эдур навестили, — буркнула Апсалар.
Тавора поглядела ей в глаза: — Резня — их ответ всем и на всё?
— Они нашли здесь своих сородичей. Остатки древней расы, подъяремные, почти рабы. Эти Эдур не привыкли
— Откуда ты это знаешь, Сжигатель?
Апсалар бросила: — А вы откуда узнали, Адъюнкт?
Тавора отвернулась.
Кенеб переводил взор с одной женщины на другую, снова и снова.
Апсалар снова поглядела на гавань. Чайки вернулись к пиршеству; галеры поспешно уходили, и паруса их снова наполнились ветром. Корабли, намеревавшиеся идти вслед за ними, меняли курс.
— Мы поищем продовольствия в Немиле, — сказала Адъюнкт. Пошла было прочь, но помедлила, бросив через плечо: — Апсалар, найдите Быстрого Бена. Если хотите, привлекайте своих костяных служителей.
— Верховный Маг прячется в трюме, среди груза.
Брови Таворы высоко взлетели: — Никаких колдовских штучек?
— Нет.
Когда затих стук каблуков Адъюнкта, Кенеб подошел к Апсалар. — Эдурский флот… Вы думаете, он преследует нас?
— Нет. Они возвращаются домой.
— И откуда вам это известно?
Ответила ему Нетер: — Кулак, ее посетил бог. Он приходит, чтобы разбивать ей сердце. Снова и снова.
Апсалар показалось, что грудь ей пронзил клинок. Удар отозвался в костях, сердце застучало неровно, по венам хлынул поток жара. Но она ухитрилась сохранить наружное спокойствие.
Голос Кенеба наполнился яростью: — Это было так необходимо, Нетер?
— Не обращайте внимания на сестренку, — сказал Нил. — Она сохнет кое по кому.
— Выродок!
Молодая виканка убежала. Нил посмотрел ей в спину, потом перевел взгляд на Апсалар с Кенебом и пожал плечами.
Миг спустя он тоже ушел.
— Примите мои извинения, — обратился к Апсалар Кенеб. — Я не ожидал такой грубости… знай я заранее, я бы не…
— Ладно, Кулак. Не надо извиняться.
— И все же больше я не буду любопытствовать.
Она смотрела ему в лицо. Кулак неловко кивнул и удалился.
Остров теперь лежал на пять пунктов по правому борту. "Он приходит, чтобы разбивать ей сердце. Снова и снова". О, на таком корабле тайн не сохранишь. А вот Адъюнкту, кажется, хранить тайны удается…
"Не удивляюсь, что Быстрый Бен прячется".
— Они убили всех, — сказал, вздрогнув, Бутыл. — Целый треклятый остров народу. И Монкан тоже — ветер свидетельствует.
— Радуйся ветру, — отозвался Корик. — Мы уходим от здешних кошмаров быстро, очень быстро. Разве это не хорошо?
Каракатица выпрямил спину и поглядел на Скрипача: — Сержант, Сепик был вассалом Империи?
Тот кивнул.
— Тогда действия Тисте Эдур — акт войны?
Бутыл и остальные уставились на сержанта. А он состроил рожу, будто пытаясь не подавиться словами Каракатицы. — Технически, да. Увидит ли это Императрица в том же свете? Озаботится ли? У нас и так врагов хватает.