Охотники за пармезаном
Шрифт:
Чем бедней город – тем наглее торговцы и попрошайки. Стоило нашей группе выйти из автобуса, как вдруг, откуда ни возьмись, перед нами вырос веселый пузатый мужичок, развернувший открытки с видами Неаполя. По-собачьи преданно глядя на нас, он показал два пальца – мол, всего «дуэ эуро». Дело шло к вечеру, все были уже достаточно измотаны, да и деньгами лишними не обременены – в общем, бойкий неаполитанец был отправлен куда подальше, а мы пошли на пешеходную экскурсию.
Через пару кварталов наша группа остановилась полюбоваться Неаполитанским заливом, и тут путь нам перегородил… кто бы вы думали? Опять тот самый мужичок. То ли быстренько срезал путь по огородам? Он достал свои открытки по-новой и что-то бойко залопотал.
– Синьор говорит, – начала переводить наша итальянская экскурсоводша (как мне показалось, с трудом сдерживая гнев на приставучего коммивояжера), – что в связи с поздним временем суток он готов отдать открытки за полтора евро.
Торговец был вторично отправлен, а мы вновь двинулись в путь. Справедливости ради надо сказать, что нудный разносчик перегородил нам путь еще раза три, пока окончательно не уверовал в свою несчастливую звезду.
Интересен торговый центр Неаполя. Не столько как архитектурное сооружение – здесь-то он решен вполне обычно: огромный стеклянный купол в центре, от которого крестообразно расходятся торговые галереи, – сколько тем, что здесь разного рода коробейники и попрошайки обнаглели уже совершенно. Например, мавр расстелил прямо посреди галереи огромное одеяло (четырехспальное оно, что ли?) и разложил на нем совершенно невероятное количество женских сумок. Естественно, никому ничего не платя за аренду места. Представляете себе этого негра со своими сумками у нас посреди ЦУМа? Здесь же к таким относятся очень лояльно, даже с незаконного места не гонят.
А еще по галерее ходят дуэтом маленькие сопливые и чумазые рэкетиры годиков по пять каждому. Непонятно, где их родители? Один пиликает на маленькой гармошке, терзая уши туристов своей какофонией, другой в этой время протягивает смуглую ладошку – дэнги давай!
Вся бухта Санта-Лючия усеяна лодками, лодочками и лодчонками. А также яхтами и яхточками, катерами и катерищами. Похоже, все богачи Европы собрались здесь покуролесить. А почему бы и нет? Погода располагает. Говорят, недавно здесь видели яхту нашего Абрамовича. Ну этот вообще ухитряется отметиться везде.
На дороге, ведущей к неапольской гавани, рыбаки продают свой утренний улов. Настоящие страшилища! Не рыбаки, а улов. Большую часть морских гадов я даже и не знаю как назвать. Объединяют их только зловещие усы и невероятные цены. Вся эта водоплавающая бяка стоит 35–40 евро за килограмм. На одном из столиков продавалась даже башка от меч-рыбы. Непонятно, кому она нужна и в каких целях ее использовать.
От гавани каждый час отходят мощные суда на подводных крыльях в сторону трех курортных островков – Капри, Искья и Прошиды. Типа нашей «Ракеты», но быстрее, больше и намного комфортабельней. Довелось побывать на Капри и мне… но об этом уже в следующей главе.
Помпеи
Между прочим, в Помпеях мы оказались ровно 24 августа. В годовщину знаменательного потрясения, аккурат 1925 лет спустя.
Вот уж где совсем жуткое и неуместное соседство веселых, цветущих Помпей современных и мирно спящих Помпей исторических. Тревожно, очень тревожно ходить по большому городу, где есть пекарни и лавки, театры и бани, доходные дома и лупанарии, но нет и никогда не будет людей, кроме туристов. Словно собрались потихоньку все помпейцы во тьме, сложили свой скарб в заплечные мешки и ушли куда-то искать себе лучшей доли. Проходя квартал за кварталом, испытываешь все более гнетущее чувство от этого мертвого города. Как человек с фантазией я сразу представил, каково это – отстать здесь от группы и заблудиться в этих катакомбах, особенно на ночь глядя. Бр-р-р!
Зато перед входом в Помпеи установлены палатки развеселых торговцев, которые продают видеокассеты о помпейской трагедии, какие-то гипсовые подделки «под Рим» и упакованные в красные коробочки образцы минералов с Везувия и даже с вулканической пылью. Мы подошли и на плохом итальянском поинтересовались ценой. Ответ был неожиданным.
– Да шо торговаться, я своим за восемь евро отдам.
Мы остолбенели.
– Вы что, русский?
– Ну да, с Краснодарского края, зовут меня Николай, – пояснил словоохотливый помпеянин. – Вот помогаю здесь этому торговать, – он кивнул на мрачноватого итальянца в темных очках, похоже хозяина всей этой мини-барахолки. Тот сильно напрягся, предчувствуя, что для соотечественников Николай даст дисконт гораздо более обычного. – Вон, глядите, уже за сердце хватается. Сейчас вы уйдете, а у него начнутся всякие страдания.
– Ничего, переживет, не облезет, – вступил в разговор торговец из соседней палатки. Наверно, тоже краснодарец. Никогда не думал, что даже Помпеи оккупируют наши. Что касается Украины и Молдовы, то создается впечатление, что уже половина этих суверенных государств проживает в Италии.
Вероятно, нет ни одного ископаемого города в мире, сохранившегося так хорошо. Интересны помпейские лупанарии (черт побери, я уже сам впадаю в менторский тон экскурсовода!). Проще говоря, публичные дома. Все по-спартански просто и сурово. Каменные скамьи, на которые некогда для умягчения стлали соломенные тюфяки. На стенах – росписи своеобразного содержания: гетеры оседлали мужчин в тех иных позициях, ну или наоборот. Дело в том, что у каждой дамы была своя, выразимся так, узкая специализация. А среди многочисленных иностранцев-посетителей редко кто знал латынь до таких нюансов, чтобы сказать: «Хочу развлечься в позе летящей ласточки». Поэтому сии зарисовки сильно облегчали жизнь древних интуристов. Достаточно было ткнуть пальцем в нужную картинку, и чужеземца препровождали к специализированной девушке.
Еще лет восемьдесят назад в Помпеи не пускали дам. Что и понятно – очень уж скабрезная вокруг обстановка. Культ фаллоса, одним словом. Почти каждый дом украшен этим незатейливым предметом, зачастую снабженным крылышками. Многочисленные фрески тоже стыдливостью не отличаются. Например, есть такая фреска: стоит бог плодородия, зовут его, кажется, Приап, с весами наподобие аптекарских. На одной чаше у него разные фрукты-овощи-виноград, а на другую он возложил свое мужское достоинство. Причем достоинство и по длине, и по диаметру напоминает скорее батон сервелата. С этим связана одна смешная история. Наша Алла несколько лет назад водила по Помпеям одну группу. В конце экскурсии она, как водится, спрашивает: было ли интересно, понравилось ли, есть ли вопросы. И вдруг одна экскурсантка говорит этаким серьезным тоном: «Все замечательно, вот только одного я не могу понять. Римская империя, первый век… неужели уже тогда продавали колбасу?» Фраза эта стала еще одним перлом в устном фольклоре наших и итальянских гидов.
Надо отметить также, что подрабатывать проституцией не гнушались даже владелицы лавок. У них тоже где-то в глубине за прилавком был такой же каменный топчан с соломенным тюфяком, а в ассортименте товаров было в том числе и тело.
Такой разврат легко объясним. Помпеи были портовым городом, куда стекались тысячи разных купцов-моряков-путешественников. А что им надо в первую очередь? Правильно, это самое. По крайней мере, дорога к лупанариям протоптана раз в пятьдесят сильнее, чем к театру.
Что показывают обычно в Помпеях? Во-первых, форум, где протекала деловая, торговая, религиозная жизнь. От многих зданий опять же остались рожки да ножки. Не из-за Везувия – на город падали мягкие вулканические породы. А из-за того, что часть Помпей (уже в ХIХ веке) растащили на свои строительные нужды местные жители. Руки бы им пообрывать! Во-вторых, форумские термы-бани с полностью сохранившейся монолитной мраморной чашей для омовения холодной водой, вокруг которой вьется надпись «Подарено городу кандидатом в депутаты таким-то». Политическая реклама, однако. В-третьих, остатки пекарни, где сохранились жернова для пшеницы и были найдены когда-то в печи даже обгорелые булки. В-четвертых, в больших стеклянных ящиках прямо посреди улицы скрюченные тела погибших. Тела, разумеется, не настоящие. В толще вулканического туфа были обнаружены пустоты, по размеру этих пустот сделали гипсовые отливки, и эти отливки уже выставили на обозрение. На лицах погибших явственно написан застывший ужас. Очень страшно. Такого нигде больше, наверно, не увидишь.