Океан

Доктор Некрас

«Зачем я здесь? – Мой ли это мир? Или я просто заблудился в лабиринтах судьбы? Кто ты, человек из другого мира? Ответь мне».

Лена.

Уж в этот вечер Константин точно не мог усидеть в гостинице перед телевизором. Молодая кровь этого просто не позволяла. Он сначала не знал, куда пойдет, всё решил тот трамвай, в который он запрыгнул. В громыхании колес за окном он стал узнавать знакомую улицу, ту самую, Первомайскую. «Ну что ж, это судьба». Ноги его принесли к бару, название которого идёт от лошадиного инвентаря, – «Подкова».

Лёгкий полумрак, музыка от двухкассетного магнитофона, и всё та же знакомая девушка за стойкой бара, черноволосая Лена.

За столиком сидели двое уже «тёплых» мужчин и клялись друг другу в вечной дружбе и огромном уважении. Их диалог немного зациклился, и каждая вновь начатая фраза сводилась к одному:

– Ты меня уважаешь…?

Разгорячённые лица в этот момент излучали такую любовь к ближнему, что аж прошибало слезу.

Появление Константина разбавило это унылое однообразие. Лена сразу расплылась в улыбке:

– Товарищ капитан.

– Ну что ты, Лена. Ты всех клиентов распугаешь.

В полумраке бара глаза Лены светились радостью. Она сразу скинула с себя усталость и безразличие. И медленно двигающаяся к финалу рабочая смена уже не казалась такой нудной и выматывающей. В ярких глазах молодой девушки прочитывалось всё – её темперамент, азарт, женственность, и Константину почему-то стало тепло и уютно. Беседа текла непринуждённо и легко, как легко бывает дышать свежим и прохладным воздухом улиц, после долгого прозябания в удушливых зданиях. Их лица расплывались в свете красного фонаря, они, то заливались смехом, то тихо мурлыкали друг другу что-то на ухо. О, эти прекрасные мгновения молодости!

– Костя, скажи, ты ведь не зашёл бы просто так в этот бар проводить время?

– Нет. И завтра точно не зайду.

– Почему?

– Потому что завтра я не встречу одной очень красивой девушки.

– И ты хотел бы встретить её здесь завтра?

– Очень.

Константин шёл домой по ночному городу, ничуть не жалея о проведённом времени, о приятных минутах, о девушке, разбавившей приторное однообразие его рутины. И даже то, что он не выспится, а времени отдохнуть или хотя бы перевести дух оставалось мало, его уж точно не волновало. Жизнь прекрасна, чёрт возьми!

***

– А Лоза – молодец. Прослышал, что дело заберут, и пальцем не пошевелил, чтобы хоть что-то сдвинулось, – Чесноков медленно переворачивал листки в папке. – Ну что, господа офицеры, поздравляю – работы прибавилось, так что скучать не придется. Что мы имеем для того, чтобы картина нарисовалась? Первое, у Васютина в последние дни были причины для неадекватного поведения, то есть были события, предшествующие и дающие повод для нервозности, раздражённости, озадаченности. Какие это события? И куда ездил за день до смерти Васютин и вернулся ещё более раздражённым?

– Алексей Петрович, – обратился он к Колобову, – если коллеги водителя по гаражу не знают, куда мог ездить Васютин, это ещё не значит, что на этом можно успокоиться. Этот вопрос надо проработать конкретно.

Колобов кивнул, хотел было что-то сказать, но Чесноков приподнял вверх руку, как бы говоря: «Потом».

– Бандитская разборка на Матырском. Почему именно заместитель начальника Управления лично ездил и лично интересовался? – Чесноков выдержал паузу, вглядываясь в лица сидящих. В этот момент никто не решался что-либо комментировать по этому поводу, кроме Вяземского.

– Это же не Москва, где таким делом никого не удивишь – разборка с четырьмя трупами. Тут самому Асколичу можно было съездить.

– Всё равно проверить на наличие какой-либо связи. Далее: если дело шло к тому, чтобы его забрать, значит были конкретные люди, которые им конкретно займутся. Мне нужны имена, фамилии. Вяземский! Уж очень мне не нравится, что по люку ничего нет. Если эксперты утверждают, что мина была закреплена с помощью магнита, это ещё не значит, что установить её было очень просто. Я ещё представляю, что кто-то рассчитал идеально время. Представим, что дело было ночью и ему повезло: рядом не проезжала машина, не проходил какой-нибудь человек, возвращающийся с ночной смены, или парень, запозднившийся у девушки, или кто-то не вышел покурить на балкон. Но мы знаем, что это место находится под фонарём. И это зима, люк закатан снегом, его вообще тяжело обнаружить. И если бы даже кто-то отколотил снег, то наутро это место бросалось бы в глаза, и этого не смог бы не заметить дворник. Тогда что? Тогда нужно обратиться в гидрометиоцентр и изучить погоду и вычислить периоды оголения ниток теплотрасс. Маликов! – Он указал пальцем на Константина, тот только одобрительно кивнул.

– Анализ взрывов в Москве и Волгодонске показывает, что есть сходства и разница, – размышлял вслух полковник. – Разница в том, что взрывчатка приводилась в действие более сложным механизмом, и взрыв был направлен против конкретного лица. Ведь тем же количеством взрывчатого вещества можно произвести взрыв с намного большими человеческими жертвами, установив её в людном месте и приведя в действие в час пик. Это было бы намного проще и не понадобилось бы усложнять механизм детонатором…

Помолчав, Чесноков продолжил:

– Значит, будем предполагать прямую связь с разборкой на Матырском. Хотя не утверждаю, что в процессе её разработки она может не отпасть, так что её придется проверять досконально с сегодняшнего дня. Хотя версия во многих местах не находит подтверждения логическими выводами, она всё же есть, и на этом порешим. А в дальнейшем, когда мы будем располагать более подробной информацией по Матырскому, будем анализировать. Ну, что ж, работы у нас с вами хоть отбавляй. Я продолжу анализ документации компьютера Васютина. Кто-нибудь что-нибудь хочет добавить? – Чесноков окинул всех взглядом исподлобья, в то же время своим видом отбивая последнее желание подчинённых высказаться. Все понимали, что это обыкновенное выражение лица Чеснокова, а не маска ярости или злобы, но понимать одно, а вот привыкнуть и начать запросто общаться…

Пожалуй, только Вяземский чувствовал себя не по-деловому, рассказывая:

– Я возьму с собой Маликова, так мы быстрее управимся.

– Как хотите.

Выйдя из кабинета, Вяземский и Маликов пошли выпить кофе к Колобову:

– Костя, ты что красный? Не выспался?

– А что, заметно?

– Ну, ещё можно предположить, что ты с похмелья.

– Ну, нет уж, лучше первое.

– Что, уже нашел, где проводить время вечерами? Молодец. Когда же мы тебя уже женим, а? На свадьбе погуляем, – Вяземский ощетинил в улыбке свои усы.