Окликни меня среди теней
Шрифт:
– В моем саду я сохраняю прекрасные уголки многих миров, - отдаленно звучит голос.
– И иногда проливаю свет из него на Землю. Я хочу, чтобы она стала прекрасной, как Сад. Но мои цветы здесь умирают…
Русов глядит мимо женщины - возникает ощущение, что он смотрит в белую бездну. Но чувства падения больше нет. Мир послушно застыл вокруг. И зависит от одного его слова…
– Я поеду дальше… - с трудом выговаривает он.
– Мы поедем дальше. Пусть будет, что будет.
– Хорошо, - раздается тихий голос.
– Слово сказано. Когда-нибудь вы поймете,
Женщина вдруг оказывается внутри вертолета, и сердце Русова начинает бешено стучать, словно стремясь вырваться из груди. Мельком глядит на неподвижных солдат:
– Если бы они не полагались на оружие. Если бы знали, что такое истинная мощь и слава…
Она склоняется к Русову. Тот чувствует странный, кружащий и одновременно просветляющий голову аромат цветов, а потом легкие прикосновения к запястьям. Руки освобождаются. Женщина снова стоит снаружи.
– Выходите, - в голосе слышатся юмористические нотки.
– Те, кто сидят здесь, ничего не поймут. В анналах спецслужб появится запись еще об одном загадочном происшествии.
Русов первым прыгает на снег - и с трудом опускается сквозь воздух, словно густую прозрачную патоку. «Мы движемся слишком быстро для этого мира», - понимает он, протягивая руку Джанет.
Та тоже прыгает - ощутимо медленно - и озадаченно оглядывается. Женщина отступает, снежинки образуют мерцающий ореол вокруг лица. Черты его затуманиваются, и Русов моргает несколько раз.
– Спешите, - говорит женщина.
– Эти вас не догонят, но будут другие.
Джанет медлит, пытаясь разглядеть лицо незнакомки.
– Кто ты?
– спрашивает напряженно (или скорее так звучит ее мысль в сознании Русова).
– Как твое имя? Мне кажется, я тоже видела тебя…
Словно сполохи северного сияния возникают вокруг уродливой туши вертолета и стройной фигуры женщины.
– Мое Имя пока не может быть называемо, - тихо звучит в голове Русова.
– Но я знаю, чего ты опасаешься. Не бойся, я тоже чту всемогущего Бога. Только мир устроен сложнее, чем ты думаешь. А теперь до свидания.
Женщина поднимает руку и словно отступает. Миг - и остается только застывшая снежная круговерть. Лишь голубое сияние медлит, но вскоре гаснет. Русов моргает и отворачивается.
– Пошли, - говорит он хрипло.
Преодолевать сопротивление воздуха трудно, снежинки обжигают лицо. Русов прикидывает, что скорость его перемещения относительно окружающего мира составляет, наверное, сотню-другую километров в час. Кто же обладает такой мощью, что в силах останавливать время?
Вдруг двигаться становится легче, давление на щеки ослабевает, и Русов снова видит, как порхают снежинки.
Он оборачивается.
Увиденное навсегда останется в его памяти. Застывшие снежные вихри, словно нарисованные белой краской на фоне темно-зеленых елей. Серая туша вертолета, нацелившаяся ракетами из-под коротких крыльев - но с беспомощно открытым нутром. Лица солдат, так и замерших на скамейках как изваяния…
«Если бы они знали, что такое истинная мощь и слава», - вспоминает он слова женщины.
А затем поворачивается и бежит.
Их «ровер», похоже, никто не тронул. Русов открыл дверцу для Джанет. На ее лице так и застыло удивленное выражение, она села, не произнеся ни слова.
Потом сел за руль сам, оглянулся - и открыл рот от изумления.
Сзади, как ни в чем не бывало, сидела Эмили.
– Ты откуда?
– хрипло спросил он.
– От верблюда, - передразнила Эмили.
– Где вас носило? Поехали!
Русов хотел отругать несносную девчонку, но Джанет коснулась его плеча.
– Оставь ее, Юджин, - невыразительно сказала она.
– Надо ехать.
– Ладно, - угрюмо сказал Русов. У него даже голова разболелась, загадкам конца нет.
Он погнал «ровер» к развилке. Шоссе и в самом деле оказалось расчищенным. Сколько же времени они провели в отеле? Стал поворачивать и тут вспомнил:
– А куда тебе, Эмили?
– Пока с вами, - все еще хмуро ответила девочка.
– Разбросано живет ваша семья, - задумчиво сказала Джанет.
– Что верно, то верно, - согласилась Эмили.
Свет оставался тусклым, они ехали через Лимб. Карта предупреждала, что придется пересечь участок Темной зоны - небольшой, миль в двадцать. На хорошей скорости, да в металлической кабине вполне безопасно. Все же Русов почувствовал холодок по спине и увеличил скорость.
Упали сумерки. Солнце тусклой монетой катилось по темному небу. Ведя машину, Русов поглядывал по сторонам. Но если растительность и была деформирована сильнее, чем в Лимбе, под шапками снега это не было заметно. Только вдоль позвоночника временами словно покалывали тупые иголки. Ничего страшного…
– Остановите, мистер, - неожиданно попросила Эмили.
– Что?
– Русов вздрогнул и сбавил скорость.
– Но здесь Темная зона!
– Сейчас же остановите! Я живу неподалеку.
– Юджин, - попросила Джанет.
Русов нехотя нажал на тормоз. По спине словно прошлись ледяные пальцы, так жутко стало. Но Эмили уже выскочила из машины.
– Постой!
– окликнула Джанет.
Эмили обернулась, помедлила и уселась на корточки, обхватив колени руками. Джанет тоже вышла.
Русов смотрел в бессилии, почти не сомневаясь, что попали в засаду. Потом спохватился и последовал за Джанет. Сразу ощутил на плечах злобное давление Зоны, заглянул обратно в кабину и переложил двустволку так, чтобы мог мгновенно ее выхватить. Болезненные покалывания распространились по всему телу.
Джанет смотрела на девочку с жалостью.
– Мы не знали, что ты здесь живешь, - грустно сказала она.
– У тебя есть братья или сестры? Подруги?
Эмили неопределенно повела плечиками, которые казались слишком широкими под толстой курткой.
– А почему ты выходишь на дорогу, Эмили?
– Джанет присела на корточки, и ее лицо оказалось вровень с лицом девочки.
– Ты знаешь, что это опасно? Проезжающие не любят тех, кто… - она поколебалась, - живут в таких местах. Они могут обидеть тебя.