Окно с видом на площадь
Шрифт:
Если Эндрю и знал, что произошло после того, как он покинул дом в тот день, он даже не упомянул об этом, и хотя я замечала, что он открыто наблюдает за мной, но старалась держать его на расстоянии и не поощряла дружеские отношения между нами. Себе самой я призналась в том, что потеряла к нему уважение из-за того, что он продал свой талант миссис Рейд, но ему я не высказала своего мнения. Время от времени я почти с тоской вспоминала о вечере, который мы с Эндрю провели у мамаши Сантини. Мне не следовало вспоминать об этом.
Я должна надеяться только на себя.
Вскоре после возвращения из поездки к бабушке Селина принялась дразнить нас всех, распевая на все лады: «У Селины
Эта глупая назойливая песенка стала раздражать меня.
— Ну, конечно, у тебя есть секрет, — сказала я ей. — Приближается Рождество, и у нас у всех есть секреты. Но не следует этим хвастаться.
Капризно наморщив носик, она посмотрела на меня.
— Но это совсем не тот секрет. Я знаю то, что вы не знаете. И Джереми тоже не знает. Но я не скажу вам, потому что если я это сделаю, кто-то меня отшлепает.
Лучше всего было не обращать внимания на ее песенку, и я больше не задавала ей вопросов, чтобы не поощрять ее.
Из-под лестницы в эти дни плыли вкусные запахи того, что выпекали к празднику; они добирались до самого верха к нам и заполняли все пространство дома. Аромат душистых пирогов с тыквой и мясным фаршем смешивался с терпким запахом солений. Знакомое теплое благоухание свежеиспеченного хлеба соединялось с запахом корицы и печенья на патоке.
Фуллер втащил в дом огромную рождественскую елку и поставил ее в большой гостиной, а нам предстояло ее нарядить. Появление елки уже само по себе было волнующим событием. Она дарила нам кусочек живого леса в этом мертвенно-коричневом зимнем мире, и аромат хвойных иголок примешивался к рождественским запахам.
И все же, несмотря на обычные приготовления и несколько взволнованную суматоху наверху и внизу, я не могла и сравнить атмосферу в доме Рейдов с теми Рождественскими праздниками, которые запомнила с детства. Рождественские дни для меня всегда были овеяны душевным теплом и любовью. Это было празднование особого и удивительного Дня Рождения, и об этом мы никогда не забывали, даже в радостном предвкушении подарков, которые дарили сами и получали от других.
Хозяйка дома заставила себя подняться с постели, начала череду визитов и приглашений и даже принялась строить планы. Я была уверена, что Гарт не одобряет ее намерений и боится, как бы эти усилия окончательно не лишили ее сил, но Лесли, казалось, с головой ушла в бесконечные разъезды, хотя и без особого чувства радости.
Брэндан оставался безразличным ко всему, что происходило вокруг него. Он делал только то, что требовалось, но держался отстранение и не участвовал в подготовке к празднику. Я мало видела его и, хотя это мне многого стоило, придерживалась только единственной цели: заниматься Джереми, играть и работать вместе с ним, дарить ему мою дружбу. «Этого вполне достаточно, — сказала я себе, — чтобы занять мои мысли и время, а также большую часть моего сердцам.
Между Джереми, Селиной и мной в предрождественские дни велась серьезная игра в секреты. Возможно, я вдохновляла и подстрекала эти преувеличенные предосторожности потому, что на самом деле я остро ощущала внутреннюю пустоту предпраздничной суматохи в доме Рейдов. Поэтому мы сновали из комнаты в комнату, и каждый старался укрыться от того, кто получит подарок, который в данный момент готовился и заворачивался. И это немного помогало. Независимо от бледного света газовых ламп и мрачной темноты холлов, дом казался ожившим, отражая предпраздничное волнение, создаваемое детьми.
За два дня до Рождества Джереми вошел ко мне в комнату и сказал, что Селина подсматривает за другими. Он поймал ее за этим занятием уже дважды. У нее совсем нет понятия чести, когда дело касается секретов других
— Она и в вашу комнату сунула нос, — предупредил он меня. — Я видел, как она выходила из нее вчера, когда вы были внизу. Давайте проведем ее, мисс Меган. Давайте спрячем наши подарки там, куда она не пойдет.
Меня это больше развлекало, чем беспокоило, и я, конечно, не ожидала ничего такого, чего можно было опасаться.
— И где же находится это место, ты полагаешь? — спросила я. Джереми протянул руку и что-то положил мне на ладонь. Я ощутила холодное прикосновение металла и поняла, что он намеревался сделать. Первым моим желанием было отвергнуть идею спрятать наши подарки в комнате его отца. Но все же имелся и довод, чтобы не отказываться от этого немедленно.
Если бы я могла действовать, как мне хотелось, то я давно бы уже открыла комнату, убрала оттуда все, обставила ее заново, придав ей такой вид, который бы не имел ничего общего с прошлым. Такая, как сейчас, запертая и таинственная, с запретом говорить и стремлением избежать даже упоминания о ней, она явно представляла собой нездоровую привлекательность для Джереми. Молчание и то, как другие отводили глаза при упоминании о комнате, только усиливали ужас, который еще не прошел и который так больно ранил Джереми. Даже если мальчик не посещал эту комнату один, а сейчас так и было, тайна запертой комнаты все же привлекала его внимание, а этого я и не хотела допустить. Я быстро приняла решение.
— Почему бы и нет? — сказала я. — Неси сюда твои сверточки и положи их вместе с моими. Когда никого рядом не будет, мы воспользуемся этим и спрячем их там, где Седина не будет их искать.
Джереми, казалось, был доволен, но не очень возбужден по этому поводу, и я поздравила себя с тем, что мое решение оказалось правильным. Время от времени в течение дня он притаскивал свои маленькие, но теперь уже многочисленные подарки ко мне в комнату, а Седина не знала, чем он занят. Мы подождали до вечера и, когда она уже была в постели, приступили к осуществлению своего плана. Признаюсь, что к этому времени я чувствовала себя немного неспокойно. Наша конспирация казалась уже не такой оправданной, как мне представлялось раньше.
Джереми не пошел спать в свое обычное время и проскользнул ко мне в комнату, готовясь отнести подарки вниз. Именно тогда я предложила изменить наши планы:
— Почему бы нам не оставить твои сверточки вместе с моими здесь, Джереми? Седина больше не заглянет сюда. А завтра уже Сочельник, и вечером мы сможем положить их под елку. Мальчик укоризненно покачал головой.
— Вы же обещали мне, мисс Меган. Селина точно будет завтра утром всюду совать свой нос.
Было очень соблазнительно выпытать у него, какая истинная причина скрывалась за этой настойчивостью, но я не смела. Если я сейчас не выполню условия нашего соглашения, он может исключить меня из сообщников и больше не будет доверять мне. Конечно, ничего особенного не произойдет, если я пойду с ним в комнату его отца. Мы спрячем там свои подарки и тут же выйдем обратно. План казался очень простым и неопасным, и я старалась отбросить свои предчувствия.
— Теперь пора, — настаивал Джереми. — Ну пойдемте же, мисс Меган. Мама и дядя Брэндан обедают, и все слуги внизу. У мисс Гарт болит голова, и она отправилась в постель. Селина спит.
Я освободила корзинку для шитья и позволила Джереми положить в нее свои подарки. Затем, держа в руках несколько своих свертков покрупнее, я стала спускаться вниз, а Джереми шел рядом. Мы двигались очень тихо, иногда переглядываясь, как настоящие заговорщики. Мы не смогли захватить с собой сразу все подарки, и Джереми, казалось, был этому рад.