Око Дракона
Шрифт:
Валентин, Гуруджи и Лера теперь ощущали себя на этом вполне гостеприимном греческом берегу чужаками.
Гуруджи первым прервал молчание.
— Э-э… тут вот… э-э-э, из той таверны такой запах… Мне кажется, они жарят рыбу.
Лера и Валентин, погруженные в свои мысли, отреагировали не сразу. Валентин поднял голову. Действительно, из ближайшей таверны на берегу, покрытой пальмовыми листьями вместо крыши, доносился запах хорошо прожаренной на гриле рыбы.
— Да, это лишь в древности тут повсюду в городах были театры, а сегодня как-то больше кафе таверны и рестораны… — философски отозвался Валентин.
Он еще какое-то время раздумывал, пока его
Валерия тоже встрепенулась. Действительно, пора зайти куда-то и подзарядить свой мобильник, а то в цивилизованном мире без него, как без рук.
Таверна представляла собой довольно странное сооружение из крупных каменных коричневатых блоков. Что-то вроде летнего варианта кафе-веранды на открытом воздухе. Возможно, этой таверне было лет двести-триста и она переходила из поколение в поколение, от деда к сыну, от сына к внуку.
Говорят, аппетит приходит во время еды. То, что они заказали, могли бы умять человек пять-шесть. В общем, они явно не рассчитали свои силы и теперь сидели, пытаясь отдышаться после обильного ужина, запивая его чашечкой великолепного греческого кофе.
Лодки у берега, увешанные гирляндам лампочек, были похожи на плавающие по воде новогодние елки.
Когда Лера попыталась расплатиться за ужин с помощью пластиковой карточки, их ожидал сюрприз. Хозяин таверны только развел руками, давая понять, что он принимает только кэш, наличные.
Оставив друзей допивать кофе, Лера вышла на улицу в поисках ближайшего банкомата. Но на все вопросы о банках и банкоматах, ей отвечали, что они здесь работают только до обеда.
В общем, до этого маленького островка, судя по всему, ни туристы, ни законы цивилизации еще не добрались.
Пока Лера, подзарядив свой мобильный, звонила Кириллу, Гуруджи попытался поговорить с хозяином таверны насчет кредита для них.
А Валентин, философски оценивая ситуацию, склонялся к мысли, что кредит им не светит по ряду причин. Во-первых, только что в зеркале в туалете он увидал свое отражение. Обветренное красное лицо, синяк под глазом, да огромная заметная ссадина на лбу, спутанные волосы, — зря он стал отращивать их накануне поездки. Одежда — лучше о ней не думать, она наводила на мысль о кораблекрушении и судьбе Робинзона Крузо на необитаемом острове. Валдис со своей могучей, выдающейся вперед челюстью, тот хоть мог просто сойти за обветренного морского волка, недавно списанного на берег, но уже промотавшего все свое имущество. Лера — единственная из них, кто внушал доверие, но сейчас она разговаривала по телефону с Кириллом.
В общем, хозяин таверны, грек средних лет, очень дружелюбный, как и все греки, постоянно улыбался, но, даже разговаривая с Валдисом, нет-нет, да и поглядывал с опаской на Валентина.
Лера вернулась, но вид у нее был довольно растерянный.
— Кирилл, конечно, очень обрадовался, что мы уже здесь. Но сегодня вряд ли сможет приехать за нами, вечером парома нет, будет только утром. В общем… нам придется как-то устраиваться на ночлег самим.
Тут к столику с очень важным видом подбежал Гуруджи. Одной рукой отодвинул в сторонку посуду и ловко выдернул из-под нее клеенку, накрывавшую столик, затем куда-то умчался, держа ее на вытянутых руках.
— Но я узнала и кое-что интересное, — продолжала Лера, не обращая внимания на странное поведение Валдиса, — Мне сказала жена хозяина таверны, — Лера кивнула в сторону приятной молодой гречанки,
Вскоре вернулся Гуруджи, весь измазанный краской, но вид у него был ужасно гордый. Следом за ним к столику подошла женщина и принесла на подносе три рюмки узо.
— Мы это не заказывали, — быстро проговорил Валентин, думая о том, как им расплатиться за уже съеденный ужин.
— Нет проблем, — произнес Гуруджи, словно все они сделали одолжение этой таверне, отобедав в ней. — Мне тут причитается гонорар за работу, так что… не стесняйтесь.
Как выяснилось, Гуруджи смог каким-то образом завоевать доверие хозяина таверны, предложив ему свои услуги в качестве художника-оформителя. Гуруджи начал с того, что раскритиковал оформление его заведения, пояснив, что без приличной вывески тому нечего рассчитывать на серьезный коммерческий успех. И поскольку Валдис в последнее время дома поднаторел, оформляя подобные заведения, то ему удалось убедить грека согласиться посмотреть его эскизы.
Валдису в каком-то озарении вспомнил жизнь и творчество грузинского художника Пиросмани, рисовавшего на клеенках в тавернах, и жившего за этот счет. Поэтому-то он и схватил тогда клеенку со стола, и в качестве весомого аргумента набросал на ее обратной стороне для хозяина эскиз вывески. …А еще он обещал сделать греку несколько полотен для зала. Таким образом, этот ужин может быть зачтен как аванс за будущую работу.
— Отлично. В конце тоннеля, похоже, брезжит какой-то свет, а? — Валентин одобрительно похлопал его по плечу, хотя, честно говоря, не ожидал от Валдиса такой прыти. Кажется, Создатель не совсем отвернулся от них. Ведь вот и Гуруджи на что-то сгодился.
— А где ты краски-то раздобыл с такой скоростью? Как настоящий фокусник, у которого всегда в кустах рояль?
— Знаем, где они водятся, — Гуруджи был страшно доволен, что спас ситуацию. — А краски нашлись у хозяина, у Евтихи, — это его имя, клянусь! У него уже до меня в прошлом году работал один художник. Так вот, краски остались от того парня. Я ими и воспользовался.
— Художник, говоришь? — машинально переспросил Валентин. — Да, в этом краю — поэтов, драматургов, философов и художников, что грибов в наших краях… А ты, прежде чем наниматься к хозяину на работу, хоть поинтересовался, почему это он отказался от услуг предыдущего художника. А вдруг хозяин не платил человеку, и тот вынужден был от него уйти?
— Разве у нас есть варианты? — спросила Лера, роясь в сумочке в поисках помады.
— Нет, с тем художником была целая история… Евтиха, то есть, хозяин, однажды нашел его на берегу моря. Тот плохо помнил, кто он и что. Но хозяин таверны — добрый мужик, он приютил его, а тот человек в благодарность стал рисовать ему картины. А недавно тот художник перебрался жить в миссию при монастыре. Он, во-первых, немой и, потом, у него проблемы с головой…
— Послушайте, — вид у Леры был очень озадаченный. — Что же такое получается? Мы сюда приезжаем специально для того, чтобы разыскать художника Николая Мая, который пропал где-то в этих краях. И вдруг выясняется, что здесь эти художники, как по заказу, просто пачками валяются по берегам? Постойте… «Выход не всегда там, где вход…» Какая-то интересная карусель получается.