Око Дракона
Шрифт:
А у друзей как раз сегодня и был настоящий праздник. День возвращения к ним Иванки!
Друзья провели еще одну ночь в монастырском приюте, на этот раз — уже вместе со вновь обретенной Иванкой. Утром вместе с Кириллом обсудили планы возвращения.
— А как же …он? — вдруг спросила Иванка, запинаясь, словно подбирая слова, как будто припоминала чье-то имя.
— Анастасиос? — Валентин догадался, о ком она.
— Да, Николай.
— Ты его сразу узнала? — спросил Валентин, который упорно старался найти во всех событиях
— Дело в том, — Иванка помедлила, — что мы оба… узнали друг друга.
— Каким образом? Ты ведь поначалу находилась там, «во втором мире», во второй реальности, — пытал ее Валентин.
— Да именно там мы и встретились, — спокойно ответила Иванка. — Хотя, скорее, встретились где-то между этими двумя мирами. Я уже тогда понимала, что они реально существуют, два этих мира. Думаю, Николай тоже. — Лицо ее жалобно сморщилось, как у ребенка, собиравшегося заплакать.
— Но вот то, как я оказалась здесь? И что было непосредственно перед этим… не помню. — Иванка задумалась, выбирая себе одежду среди благотворительных даров, которые им отдали монахи, потому что купить новое здесь было негде, а банкоматы далеко.
Она выбрала легкий коричневый джемпер и бриджи цвета хаки.
. — Помню это странное ощущение, что распадаюсь на атомы, растворяюсь в волнах какого-то необычного света… Но это был вовсе и не свет, а… не знаю, как это передать словами. А потом — кто-то грубо хватает меня, точнее, выхватывает из бездны, и… швыряет назад, обратно в темное пространство со словами: «ты еще не готова… туда нельзя», — или что-то вроде того. Причем, голос-то был знакомый.
— А дальше? — затаив дыхание, спрашивает Лера.
— А дальше? Оттолкнув меня, он сам падает с обрыва вниз, туда… в тот серебристый океан, куда я сама чуть не свалилась.
— Это, наверно, был Валентин или Валдис? — спросила Лера.
Иванка лишь покачала головой. Она-то догадывалась, кто это был, но что-то мешало ей озвучить свою догадку.
И только один из присутствующих, похоже, понимал ее больше остальных.
— Эдик, — невольно произнес Валентин.
Иванка удивленно взглянула на него. Похоже, она ожидала услышать другое имя.
— Прости, я давно должен был тебе рассказать, — немного смущенно проговорил Валентин. Он понимал, что сейчас должен объяснить кое-что Иванке. Перед его глазами стояла картина: брошенная одежда дайвера на берегу, и не давала покоя мысль о, похоже, еще одном пропавшем во время урагана на Василикосе. О человеке, которого сейчас никто не ищет. О том, кто, возможно, спас тогда Иванке жизнь.
— Видишь ли… Так случилось… Дело в том, что вы знаете его как Артура, …на самом деле он — Эдик. Артур — это, что называется, «технический» «ник», то есть псевдоним.
— Он что, криминальный авторитет? — с интересом спросила Лера. — А ведь производил совсем другое впечатление!
— Нет, — рассмеялся Валентин. Просто парень работает под прикрытием, в этом-то
— Прости, — с искренним сожалением он глянул Иванке в глаза, — я просто не успел тебе это сказать.
— А тогда, когда ты встретил его у меня дома?… — спросила она.
— Тогда я просто не узнал его…
Иванка замолчала, глядя на быстро темнеющие небеса, на эту сгущающуюся синеву. Валентина немного мучила совесть, — Иванка перенесла, пожалуй, б'oльший стресс, чем они все, возможно, не стоило ее пока нагружать всей информацией вот так сразу. Но раз уж так получилось… Он чувствовал, что настала пора рассказать Иванке все это.
— Не переживай, — нарочито беззаботно посоветовала ей Лера. — Ведь сказал же Соломон: «Вход не всегда там, где выход», — так было и с Валентином, и с Гуруджи. Они в конце концов нашлись. И Николай, кстати, тоже нашелся! — воскликнула она.
— Если бы еще этот древний царь, великий маг и философ удосужился объяснить, что он имел в виду… — меланхолично резюмировал Валентин.
Теперь, на корабле, плывущем домой, они, конечно, радовались, что все самое трудное для них, к счастью, осталось позади.
Но только не для Николая и Артура.
Нет-нет, да и приходило на память то последнее утро перед их отъездом из монастыря.
Все оставшееся время до отъезда из монастыря Иванка провела с Николасом. Изо всех окружающих, он замечал только ее. Судя по всему, ему пока не удавалось вернуться из «параллельного мира» на эту землю.
Тоннель не спешил его отпускать.
Врач монастырской больницы не рекомендовал пока Николаю покидать больницу. Тем более, что художник Анастасиос, (что означало «воскресший»), имел здесь свою комнатушку под лестницей. Он выполнял при монастыре разные работы, ремонтировал, убирал. А также реставрировал иконы, ремонтировал оклады.
Врачи рекомендовали ему еще раз пройти обряд экзорцизма. Да и брать его сейчас с собой в «большой», обычный мир пока не имело смысла. «Этот» мир был для него пока чужой. Главное, что Николай Май все-таки нашелся!
Но, судя по всему, он чувствовал, что Иванка уезжает. И, как мог, старался дать ей понять, что опечален.
Собрав свои немудреные пожитки, друзья уже собрались ехать на пристань. Иванка обняла Анастасиоса, потерлась носом о его нос, как эскимоска, заглянула в глаза. Они о чем-то переговорили без слов.
Иванка, как могла, старалась объяснить ему, что покидает его не навсегда, что не забудет, и чтобы он не грустил.
У Валентина защемило сердце, хотя он не считал себя сентиментальным. Эти двое вели разговор на каком-то своем, «потустороннем» языке. Что ж, возможно там, во «второй» реальности люди действительно обходятся без слов…