Окончательный диагноз
Шрифт:
– А что, они бывают разные?
– Конечно: цементные или бесцементные, например. Это определяется рекомендацией оперирующего хирурга. Есть и другие детали, которые необходимо выяснить заранее.
– Спасибо, – сказала я. – Теперь благодаря вам я знаю, как это делается.
– Как только получите бумагу от врача, приходите, – сказала девушка. – Можете даже приехать и поговорить с одним из наших специалистов.
– А сегодня можно?
– Конечно, мы работаем без перерыва до семи вечера.
Я повесила трубку. Интересные дела получаются: Павел сказал, что за время его пребывания в больнице он не слышал, чтобы кому-то ставили «СПАН». Тем не менее в фирме «Новая жизнь» мне сообщили совсем другую информацию. Паша работает с нами уже около двух лет, и Олег также упоминал, что, судя по документам, никто в отделении со «СПАНОМ» не работал. Конечно, нет ничего удивительного, что врач рекомендует пациенту тот или иной протез, основываясь на цене, качестве и индивидуальных показаниях, но тогда почему же никто не в курсе? Я решила, что пока остановлюсь именно на «Новой жизни» и не стану обзванивать две оставшиеся фирмы – все равно вряд ли успею объездить все, так как располагались они в разных концах города, а дома куча дел, которые нужно успеть переделать за выходной.
…В холле «Новой жизни» все выглядело так, чтобы вызвать доверие у посетителей и убедить их в том, что они обратились именно туда, где им помогут наилучшим образом. Неброские цвета, удобная мебель, большие аквариумы с экзотическими рыбками вдоль стен, приглушенный свет – в общем, чрезвычайно располагающая и приятная обстановка.
В приемной, вопреки моему ожиданию, сидел молодой человек, а не девушка, с которой я беседовала утром.
– Чем могу служить? – дружелюбно улыбнулся он, поднимаясь с места.
– Я хотела бы побеседовать с вашим директором или его заместителем, – ответила я.
– Вы по частному делу или представляете какую-то организацию?
– По частному. Дело в том, что мне предстоит операция…
Я осеклась, заметив, как взгляд молодого человека скользнул по моей фигуре, словно пытаясь понять, в чем именно состоит моя проблема.
– То есть, – мило улыбнулась я, заметив его плохо скрываемое удивление, – не мне, конечно, а моему мужу предстоит операция по эндопротезированию тазобедренного сустава.
– А-а, – протянул молодой человек, и на его лице появилось выражение понимания. – Конечно! Ему, наверное, трудно передвигаться самостоятельно?
– Вот-вот! – подхватила я. – Поэтому я везде хожу за него.
– У вас имеется направление от лечащего врача?
– Я пока что лишь интересуюсь. – Снова улыбнулась, стараясь выглядеть как можно более убедительно. – Видите ли, весь вопрос в цене…
– Но цена порой зависит от комплектации, – заметил молодой человек. – Ничего невозможно сказать без соответствующего документа.
– Меня интересует примерный разброс цен на протезы различного производства – просто чтобы составить впечатление о том, в какую сумму может вылиться операция.
– Подождите пару минут, – сказал мой собеседник. – Я посмотрю, у себя ли Леонид Петрович.
Он вышел из холла в узкий коридор, оставив меня в компании рыб. Через несколько минут парень вернулся и с вежливой улыбкой сообщил:
– Леонид Петрович вас ожидает.
В кабинете генерального директора «Новой жизни» было так же солидно и уютно, как и в приемной, – та же удобная мебель из настоящей кожи и приятные для глаза пастельные тона. Сам директор также производил соответствующее обстановке впечатление: небольшого роста мужчина немного за сорок в очках и дорогом костюме, прекрасно сидевшем на подтянутой фигуре. При моем появлении он вежливо встал и улыбнулся.
– Проходите, присаживайтесь. Меня зовут…
– Леонид Петрович, – сказала я быстро, – я уже в курсе.
– А вы..?
– А… Анна Романовна, – быстро выдала я имя-отчество матери.
– Очень приятно. Так вы по поводу мужа, как я понял?
– Совершенно верно. Дело в том, что у него был перелом шейки бедра, и теперь необходимо эндопротезирование. Понимаете, мой Слава – он еще молодой, полный сил и энергии мужчина…
– Конечно, конечно, – закивал генеральный директор. – Качество жизни вашего мужа должно соответствовать его возрасту и занятию. Наверное, лечащий врач убедил вас в том, что операция позволит ему вернуться к той жизни, которую ваш муж привык вести?
– Да, – кивнула я, – и мы уже смирились с необходимостью операции, хоть и нелегко было решиться, вы же понимаете?
– Разумеется, – благожелательно улыбнулся директор.
– Теперь весь вопрос в том, какой протез выбрать – отечественного производства или зарубежного?
– Лично я рекомендую зарубежный, – сказал Леонид Петрович. – Видите ли, у них больше срок службы, да и механические функции обычно лучше.
– Видите ли, – смущенно произнесла я, – мы несколько ограничены в средствах…
– Тогда нет вопросов – существуют и отечественные протезы, мало в чем уступающие заграничным.
– Например, «СПАН»? – подсказала я.
– Совершенно верно. Если не секрет, в какой больнице планирует оперироваться ваш муж? – поинтересовался директор.
Я назвала номер больницы, где работаю.
Лицо Леонида Петровича оставалось по-прежнему доброжелательным, но выглядел он несколько удивленным.
– А фамилия врача? – задал он следующий вопрос.
– Караев, – ответила я. – Роберт Альбертович Караев. Ваша секретарша сказала мне по телефону, что вы сотрудничаете с больницей №…
– Боюсь, вы ошибаетесь, Анна Романовна, – мягко прервал меня директор. – Дело в том, что мы никогда раньше не работали с этой больницей. Понимаете, у нас есть определенные заказчики, с которыми мы постоянно сотрудничаем, но, к сожалению, эта больница в их число не входит.
– Но ваша секретарша… – пробовала возразить я.
– У меня нет секретарши, – покачал головой Леонид Петрович. – Молодой человек в приемной – единственный, кто отвечает на все телефонные звонки.
– Но тогда с кем же я разговаривала утром?