Окружное шоссе
Шрифт:
– Любовь Ивановна, с ваших слов я знаю; что, покидая завод, вы всегда сдаете ключи. Сдали вы их в тот раз?
Женщина молчала.
Старший лейтенант повторил вопрос.
– Нет, - растерянно сказала она.
– Не сдавала.
– Вы положили их в сумку?
– Да.
– А сумку у вас взял Виктор.
Она сделала последнюю попытку оправдать его.
– Он сказал, что я сама не своя. Что выгляжу онень плохо... Взял у меня сумку и довел до автобуса.
– Он подвез вас к садику?
–
– Вы выбежали?
– Да.
– Виктор пошел с вами?
– Он остался в автобусе?
– Вы были без сумки?
– Не помню.
Она помнила. Она это хорошо помнила.
– Я была в таком состоянии, что...
– Вы оставили сумку в автобусе, - заключил Киреев.
– Наверное...
– Вы оставили её в автобусе - сумку, в которой были ключи.
Кажется, она поняла.
– Нет, - сказала она.
– Нет... Нет!
Он не давал ей опомниться.
– Вы встретили их на следующий день, Виктора и человека с фотографии. Вы подошли к ним?
Она молчала.
– Вы подошли к ним?
– Да, - неожиданно спокойно ответила Литвинова.
Казалось, ей вдруг стали безразличны и то, что случилось и их разговор.
– Виктор познакомил вас?
– Нет. Тот, второй, сразу распрощался и ушел, а Виктор заспешил куда-то и уехал.
– В последующие дни вы встречались?
– Нет.
– Но с работы вы уезжали на автобусе?
– Я ходила пешком.
– А пятнадцатого?
– Пятнадцатого он подошел сам...
– Она снова заволновалась.
– Просил прощения... Говорил всякие ласковые слова...
– И вы его простили?
– Я его простила.
– Он подошел к вам на втором этаже?
– Да.
– После того, как вы закрыли кассу?
– Да.
– Вы отошли к окну?
– Да.
– И стояли там вместе минут десять?
– Да... Да!
– выкрикнула она.
– Подождите меня, - попросил он.
– Я сейчас вернусь.
– Я вас подожду, - тихо сказала женщина.
– Я вас подожду, потому что мне уже все равно.
Перескакивая через несколько ступенек, Киреев как бомба влетел в кабинет дежурного и там взорвался.
– Управление!
– закричал он дежурному.
– Срочно!
Толя!
– закричал он лейтенанту, работавшему с Литвиновой.
– Мы закончили с твоей подопечной.
– Так, я пошел, - мгновенно отреагировал лейтенант.
– Никуда ты не пошел!
– заорал Киреев, приплясывая от возбуждения. Никуда ты не пошел! Есть дело! Срочное!
Он закашлялся и несколько секунд оглашал дежурку громовыми раскатами, сотрясавшими его большое тело. Потом замолк и, отдышавшись, продолжал поспокойнее:
– Бери ребят, кого найдешь, и поезжайте на завод. В четвертом корпусе общежития живет Бабура Виктор, шофер. Он мне нужен. Он мне очень
Вздохнув так громко, чтобы услышал Киреев, лейтенант вышел.
– Товарищ старший лейтенант, Приморск!
– позвал дежурный.
Переговорив с Приморском, Киреев вернулся в кабинет.
– Почему вы меня не ругаете?
– спросила его Литвинова.
– Потому что я вас понимаю.
– Вы его посадите в тюрьму?
– Это будет зависеть от степени его вины.
– Он виноват. Он меня обманул.
– К сожалению, его вина не исчерпывается этим.
– Он обманул меня, - с каким-то ожесточением повторила она.
– Я знаю.
– Нет, вы не знаете!
– горячо возразила Литвинова.
– Вы просто не понимаете, что теперь у меня впереди.
ДВАДЦАТЬ ДВА ЧАСА
– Выходит, что Бабура и есть тот самый "главный"?
– спросил Зенич.
– Больше некому. Толковый, мерзавец, надо отдать ему должное. После пятнадцатого он ни разу не был у Литвиновой. Киреев считает, что его вообще нет в Южном. Нужен Вул. Нужно, чтобы кто-нибудь или подтвердил все, что мы здесь нагородили, или разнес в пух и прах. Пока это может сделать только он. Вула, - сказал полковник в микрофон.
– Срочно.
Он замолчал, обдумывая что-то. Сидел неподвижно, уставившись в одну точку.
"Он готовится, - подумал капитан.
– Предстоит трудный разговор. Он настраивается на него, как актер на роль"
В дверь постучали. Конвойный ввел Вула и, козырнув, вышел.
Вул посмотрел на Мытарева, потом на Зенича. Узнал капитана. Кивнул ему. И остался стоять у двери.
– Я просил вас подумать, - начал полковник - Вы по думали?
– Подумал, - хмуро изрек Вул.
– И что же?
– Мне, гражданин полковник, сообщить вам больше нечего.
– Тогда кое-что расскажу вам я, - сказал Мытарев - Кое-что из сегодняшних похождений ваших сообщников, знакомство с которыми вы так категорически отрицаете.
– с каждой фразой голос его звучал все гневнее.
– Они убили хорошего парня, солдата. Подло убили, сзади. Они, как бешеные собаки вцепились друг другу в глотки, и для одного из них эта схватка стала последней. Цырин убит. Своим же. Где сейчас Бабура, мы пока не знаем.
Вул вздрогнул.
– Но мы найдем его, - продолжал полковник.
– Обязательно найдем. И будьте уверены, он-то вас не пощадит.
"У него сейчас очень важный момент, - подумал Зенич глядя на Вула.
– У него последняя ставка - Бабура. Он может говорить, может нет. Все зависит от того, каковы наши шансы против Бабуры. Он их не знает. Он должен быть очень уверен в Бабуре, чтобы смолчать".
– Хорошо, - хрипло сказал Вул.
– Я буду говорить.
– Проходите поближе и садитесь.