Олег Рязанский
Шрифт:
– Так бери!
– К сожалению, он не твой подданный…
– Чей?
– Князя московского. И без его разрешения…
– Я разрешаю! Уверен, князь московский не станет предъявлять претензий.
Федор Шиловец обрадовался, а Олег Рязанский расщедрился:
– Может, тебе и третьего надобно?
– Что ж, третий – не лишний, на подмену, на замену… А кто он? Не тверской ли?
– Самый что ни на есть рязанский, путятинский. Покажи ему бревно и враз определит, где бревно срублено, кем срублено и где живет рубщик. Охранителем леса работает. Жалельщик заболотин, комаров, муравьев, любой живности бегающей, плавающей, летающей, даже гибельных для людей тварей. Каждую сохлую травину, лист павший, пень гнильный в дело пускает для обновления живородящего слоя земли. Отшельником живет, а в остальном мужик как мужик.
Легким на помине оказался лесовик путятинский, явился – не запылился. С бородой до колен, в долгополом одеянии, лысый и уши оттопыренные. Суть поручения уловил сразу:
– Один человек – хорошо, двое – лучше, а трое – вроде как пятеро! Провалиться мне на этом самом месте, ежели втроем не отмахаем 180 верст за полдня: на каждого всего-навсего до 40 верст семечки!
Олег Рязанский не стал спорить, напомнил лишь:
– Осторожность – превыше всего, не ломитесь напрямик.
В ответ Шил овец:
– Пойдем к цели обдуманно. Боком. Загребая ногами, как рак клешнями.
– Время на вес золота, иди, собирайся!
– Мне собраться, что подпоясаться…, – и, чтобы Ольг Иваныч подольше претерпел его общество, пошел к двери зигзагом, а притворив с той стороны, распахнул вновь с пояснением, что забыл попрощаться и рассыпал напоследок каблуками дробчатого трепака…
Весть о нашествии Тохтамыш-хана стремительно бежала к Москве, обрастая слухами и домыслами. Почасовыми, верстовыми в обрамлении рассказываний всякого рода попутчиков: торгашей-коробейников, странствующих проповедников, бродяг-скитальников и прочих ходячих справочников:
– Тохтамыш? Из потомков старшего сына Чингизхана. По наследству получил во владения территорию от Иртыша до степей кипчаков-половцев. Обрадовался. Заважничал. Характер показывать стал, линяет как червь шелковичный. То с одним, то с другим правителем дружится, недавно покровителем заполучил самаркандского Тимур-Аксака, Железного Хромца…
В другом ходячем изложении:
– Тохтамыш? Обычный выдвиженец по родовому признаку. Звезд с неба не хватает, брошенную наживку на лету заглатывает. Стал ханом и обабился, для пятой ханши походную юрту на четырех быках возит.
– Врешь! – вскипел очередной странник, по мусульманскому закону, хану как и простому смертному разрешается иметь только четырех жен!
– Тохтамыш-хан законы чтит, – последовало объяснение, – чтобы жениться на пятой, он развелся с третьей. Проныра! Горазд чужими руками жар загребать. За душой, не свались наследство, всего-навсего отцовый надел Мангышлак на побережье моря каспийского, где нет ничего кроме такыров-батыров, песков-солончаков, верблюдов-тарантулов, саксаулов-аксакалов – тоска зеленая.
– Не возводи на природу понапраслину. Пустыня полна жизненности! Не зря говорил златоустый песнопевец Саади: хочешь получить наслаждение – иди в пустыню! Там тюльпаны по весне, перекати-поле осенью, черепахи, сайгаки, куланы, ящериц – тысяча: агамы, гекконы, гологлазы, желтопузики, вараны…
– Вороны? – переспросил кто-то, дважды делая ударение на “о”.
– Вороны с двумя ногами, как человеки, а вараны – крокодилы сухопутные, с четырьмя лапами. Ворон ворону глаз не выклюет, а метровой длины рассерженный варан ударом хвоста валит с ног себе подобного и плюет ему в глаза при этом.
– А человеку с варана какая выгода?
– Разве не слышал, что очередной правитель всея Руси из роду медвежьего, народу клятву верности давал, положа ладонь правой руки на Конституцию – самую главную книгу страны в переплете из красной кожи варана! Не с Мангышлакского ли варана шкуру содрали? [13]
– Мангышлакский варан серый. Под цвет песков Каракумов.
– Кожу серого варана, можно покрасить. С помощью корня урюкового дерева.
– Вряд ли правителю такого ранга подсунут главную книгу страны в крашеном переплете.
13
В 2004 году? вторично избранный президентом России В.В. Путин, при церемонии инаугурации – вступления в должность, стоя на подиуме в Андреевском зале Кремлевского дворца в Москве, произнес присягу, “держа руку на специальном экземпляре Конституции с обложкой красного цвета из кожи варана”.
– Значит, изловили варана под цвет красных песков Кызылкумов.
– Вообще-то, вараны вид исчезающий и можно предъявить претензии…
– К кому?
– К изготовителям… поставщикам… браконьерам. Нынешний вымирающий человек сам не ведает, что творит. Вместе с собой хочет выморить и флору с фауной….
Не будем углубляться в непролазные дебри источников, а вернемся к Тохтамыш-хану. Обычно, все важные события предваряются чем-то необычным: видениями, знамениями… Так вот, весной 1382 года по небу летело тело небесное: двухголовое, хвостатое, змееподобное, предвещая нашествие Тохтамыш-хана. По другим сведениям – загорелось Каспийское море! [14]
14
В 1928 году во время Крымского землетрясения разразилась гроза и загорелось Черное море. Столбы пламени поднимались из волн на высоту 500 метров и горение продолжалось 12 часов. (Из статьи В.Рогожкина “Лисички? Море Черное зажгли?”, журнал “Свет”, № 2, 2010 г. стр. 75)
– Отчего? – удивились слушатели, – от спички или пролетной синички?
– По рассказам, Тохтамыш-хан сам и поджег. Для устрашения врагов и соперников…
Обычно, перед бурей, верблюды прячут головы в песок, но на этот раз корабли пустыни сорвались с якорей и помчались, подгоняемые густым, липким и вонючим дымом… Это горела, низвергаемая из недр, черная кровь земли! Испуганные тюлени обреченно выползали из горящей воды на сушь, где их, неуклюжих, алчные пески засасывали живьем. Стада рыб взметались в воздух! От безысходности они, вдруг, вспомнили, что когда-то плавники служили им крыльями и сельдь со стерлядью превратились в птиц с курсом на сухую сушу… Осетра горячего копчения, готового к употреблению, можно и ныне откопать под песками барханными. Если хорошо постараться. Народ, он все знает, все видит, обо всем ведает…
Замышляя карательный поход на князя московского, Тохтамыш-хан делал ставку на неожиданность, но постоянно возникающие помехи сводили на нет все потуги. Сначала солнце взошло слишком поздно. Потом пал туман и переправа через Волгу застопорилась. Когда же рассвело по настоящему, кормчие – людишки вольные, избалованные, поштучно привязанные веревками к рулям лодейного управления, потребовали достойной оплаты за перевозку тохтамышева войска скоростным методом, а им в ответ показали шиш.