Оленин, машину!
Шрифт:
Марченко и Прокопов вызвались пойти и снять урода с винтовкой.
— Товарищ лейтенант, можно я сам? — предложил я Добролюбову.
— Ты? — удивился он.
— Опыт есть, не сомневайся, — хмуро ответил ему.
Сержант и два бойца посмотрели на меня с интересом. Видимо, были уверены: перед ними простой водила.
— Одного не отпущу. Пусть эти двое идут с тобой.
— Не надо, командир, — сказал я. — Сам справлюсь. Вы лучше Семченко займитесь. Вдруг жив ещё?
Лейтенант подумал, посмотрел на сержанта.
— Марченко, прикроешь старшину, — приказал Жилин. Следак кивнул, соглашаясь.
Я не стал спорить. Только время
Мы добрались до дальней комнаты. Я осторожно открыл окошко, постаравшись не скрипнуть рамой. Фанза оказалась получше, чем остальные. Видать, здесь кто-то зажиточный обитал. Мебель получше, коврики, картинки на стенах, занавесочки на окнах и пара цветков в разукрашенных глиняных горшках. Словом, остатки былой чистоты и уюта. Мы выбрались через окно на задний двор, а потом пошли в сторону, где засел снайпер.
Двигались, прикрывая друг друга. Сначала я делаю несколько шагов, потом замираю, беру пространство под контроль. В этот момент выдвигается Марченко. Когда он останавливается, мой черёд идти дальше. Если ломануться обоим сразу, то легко в переплёт угодить. Кто знает, сколько там японцев? Может, двое, как те с пулемётом? Или вся ДРГ засела и только ждёт, когда мы сунемся, чтобы всех перещёлкать.
Через полчаса примерно вышли на узкую улочку. Двухэтажный дом с вывеской, — ясное дело, ни иероглифа мы с напарником разобрать не могли, — был справа. Мы обошли его с тыла. Теперь следовало перебраться на ту сторону. Оглядевшись, выполнили манёвр и стали двигаться дальше, проходя через палисадники, огородами. За всё это время снайпер сделал ещё выстрелов пять или шесть. Видимо, пытался достать тех, кто пошёл проверить, как там наш подстреленный боец. Ещё оставалась надежда, что жив. Хотя я сам видел, как ему прилетело в грудь. Скорее всего, наповал или жить ему осталось совсем немного. Здесь нет МТЛБ, в тыл на ней не отвезёшь. Да и там не ждёт вертушка, чтобы быстро эвакуировать в госпиталь и сразу на операционный стол.
Мы остановились в доме, стоящем напротив двухэтажного строения, — цели нашего похода. Это была его задняя часть: сюда выходили четыре окна. Все заколоченные. Видать, японец приготовился. Вряд ли там есть растяжки, но консервных банок внутри навешать мог. Сунешься — загремят, предупредят его. Или он до такого не додумался?
— Остаёшься здесь, — тихо сказал я Марченко. — Прикрывай. За мной не суйся. Чёрт его знает, сколько их тут. Понял меня?
— Так точно, — послышалось угрюмое в ответ. Я видел, как разведчику самому хочется поквитаться со снайпером. Всё-таки раненый боец — его сослуживец, не мой.
— Не парься, — сказал я ему. — Если возьму эту паскуду живым, сам с ним расквитаешься за Семченко.
Лицо разведчика просветлело.
Я присмотрелся. С правой стороны дома были несколько досок, закрывающих узкий проход между ним и соседней фанзой. Судя по всему, плохо пригнанные и гнилые. Вот туда и решил забраться, а там видно будет. Я быстро перебежал улицу, остановился, прислушиваясь. Над головой ещё дважды грохнул винтовочный выстрел. Снайпер не собирался никуда уходить. «До скорой встречи, ублюдок», — подумал я злобно и, достав нож, стал осторожно отколупывать доску.
Она поддалась легко — ржавые
«Что ж, так даже лучше», — подумал, двигаясь к выходу. Теперь мне предстояло найти лестницу на второй этаж.
Глава 36
Я осторожно крался по лестнице, каждый шаг отдавался глухим эхом в пустом здании. Здесь никого не было — административное строение пустовало, только пыль да обломки старых бумаг валялись повсюду. Поднимаясь на второй этаж, я старался двигаться как можно тише. Помещения, которые осматривал одно за другим, были пустыми. Наконец, приоткрыв дверь в самое дальнее, я заметил снайпера. Он стоял у окна, сосредоточенно вглядываясь вдаль. Захотелось взять его живым — возможно, удастся выудить информацию о расположении ДРГ.
Я затаился у двери, оценивая противника. Он был сосредоточен, не заметил меня — казалось, шанс сделать всё быстро и тихо был идеальным. Собравшись с мыслями, я выдохнул и сделал рывок, бросившись на него сзади. Руки уже были готовы сомкнуться на его шее, но в последний момент японец резко развернулся. Удар пришёлся мне в грудь — неожиданно, точно и болезненно. Я понял, что снайпер непрост.
Он двигался быстро, его движения были чёткими и отточенными. Я попытался нанести удар в корпус, но он блокировал атаку, разворачивая тело и перехватывая мою руку. Резким движением попытался сбить меня с ног, но я удержался на месте, ответив захватом. Мы сцепились, как звери, каждый пытался найти уязвимость в противнике.
Снайпер быстро пытался освободиться из моего захвата, резко вывернувшись и ударив меня по ноге. Я почувствовал боль, но продолжал держать, стараясь подавить его. Резким движением выкрутил его руку за спину, но он внезапно вывернулся, нанёс мне удар в челюсть и попытался вырваться. Это была настоящая схватка на выживание.
Мы вскочили.
Я отступил на пару шагов, пытаясь восстановить равновесие. Снайпер использовал момент, чтобы нарастить атакующее преимущество. Сразу же бросился в атаку, нанося серию быстрых ударов, которые я едва успевал блокировать. Его движения были лёгкими и плавными, словно он танцевал, но каждый удар заставлял меня чувствовать его силу.
Я собрался, анализируя его стиль. Он полагался на скорость и технику, а я мог использовать свою массу и силу. Когда он снова попытался нанести мне удар в лицо, я поймал его руку и резко повернул, заставляя его податься вперёд. Воспользовавшись его неуверенностью, врезал локтем в его подбородок. Снайпер отшатнулся, но быстро вернулся в бой, выполнив круговой удар ногой.
Упав на пол, я смог увернуться, и его нога прошла над головой. В этот момент я схватил его ступню и, используя его же инерцию, потянул на себя, заставив упасть. Но он не сдался. Перекатился на бок, освободил свою ногу и, вставая, быстро выполнил прыжок, пытаясь ударить меня с разворота.