Оля остается в Арктике
Шрифт:
– Я вышел с Катей потому, – говорит Андрей, – что, во-первых, Катя моя жена, и я обязан ее защитить; во-вторых, я видел в медведе достойного противника. Для меня было делом чести вступить с ним в поединок, конечно, в случае агрессии с его стороны. За Катю этой животине я бы голову открутил!
– Не сомневаюсь! – сказал Славик. – Я, конечно, медведю не противник, но пока бы медведь со мной возился, Катя могла бы спастись. Катя для меня значит многое – она мне как дочь.
– Значит, мы с тобой родственники, Славик. Идем быстрее, Катя уже заждалась.
Катя, одетая, уже топталась возле окна, поджидая Андрея и Славика. Она была счастлива. Она сумела обуздать этого норовистого
Церемония прошла очень быстро: заявление, поздравление, по штампу в паспорта, по фужеру шампанского и домой. Оказывается, Славик был уверен, что у Кати и Андрея все получится, и в клубе с самого утра кипела работа по подготовке к проводам. Славик заказал билеты на рейс Воркута – Москва. Пир начался в шесть-семь часов по московскому времени. Пришли все, кто был вчера. Пили, гуляли, пели песни, танцевали, поздравляли молодоженов. Были вопросы: почему сначала гулянье, а потом регистрация брака? Как-то наоборот. Славик объяснил, что у народа майя был такой обычай – если за время гуляния невесту не украдут, то можно поздравить и благословить. Конечно, пример приведен хотя и невпопад, но все остались довольны. Номер «Амазонка» был пропущен. Катин «клиент» спрятался на два-три месяца.
Где-то к полуночи на проводы пришел косолапый. То ли ему понравилась невеста, то ли запах «Черной магии», то ли шоколад Андрея. По окончании веселья Катя изъявила желание попрощаться с мишкой. Вышли вместе с Андреем. Славик на всякий случай взял мишку на прицел в форточку. Когда Катя и Андрей вышли, косолапый встал. Катя и Андрей подошли к нему. Катя взяла косолапого за морду двумя руками и стала его гладить. Потом прижалась к его морде своим лицом.
– Что, косолапенький, тоже пришел провожать? Спасибо за внимание и за то, что ты меня не съел. Можешь нюхать меня, сколько хочешь, только меня не ешь, и мы с тобой расстанемся друзьями. Может быть, когда-нибудь приеду. А сейчас я оставлю о себе память. Она будет с тобой долгие годы. Ты будешь нюхать и вспоминать меня.
Катя вытащила из кармана флакончик духов – Черной магии, и аккуратно подушила медведя.
– Прощай, дорогой. Мы уезжаем.
Катя на прощание потрепала медведя за ухо, потом за нос. Андрей всунул в пасть медведя одну за другой две плитки шоколада, погладил по огромной бычьей голове, и вместе с Катей зашел в дом. Остатками духов Катя подушила всех женщин. Андрей оставил мужчинам оставшийся у него французский коньяк. К дому провожали все. Когда гости вышли из клуба, мишка отошел в сторону метров на двадцать и смотрел вслед уходящим, пока те не скрылись из вида.
Утром Катя, Андрей, Славик и десяток новых друзей отправились на вокзал. Мороз давил под двадцать. Дул сильный ветер. Снег несло лавиной. Но по арктическим меркам – это теплынь. На улице полная темень – обычная арктическая погода. Провожать пришли все, кто был свободен от работы. Отправились на вокзал. Вокзал представлял собой железнодорожный вагон с автономным угольным отоплением. Зашли в вокзал-вагон – тепло, уютно. Пассажиров было человек пять. Андрей предложил на посошок. Здесь Катя впервые напомнила, кто старший в доме:
– Андрейка, не слишком ли часто!
Андрей одной рукой обнял Катю за плечо, прижал к себе:
– Как скажешь, дорогая.
Пока подошел поезд, успели налить по
Еще совсем недавно Катя ехала в Хальмер-Ю полная тревог и с мизерной надеждой на успех. Ей тогда было страшно подумать, что совсем скоро Андрей может поехать обратно в Москву один. А она останется здесь, в Хальмер-Ю, в глубоких снегах, на берегу Карского моря, презренная, незаслуженно обиженная, отвергнутая. Катя хорошо помнит, как в Оренбурге на вокзале мама шепнула на ухо. «Включи мозг, обаяние, пожертвуй телом, но без Андрея не приезжай».
Катю тешила тогда лишь одна перспектива, что рядом с нею будет красивый, известный и всеми уважаемый человек – Славик, в которого она влюблена с детства. Но кем он ей будет – папой или мужем? В этом она еще не разобралась. Да, ей тогда было все равно. Главное, что Славик знал все о ее маме и о ней самой и воспринимал это все вполне нормально, не смешивая болезнь с моралью. А сейчас Катя счастлива. Она выиграла сражение в неравном бою. Она переломила этого красавчика-гиганта, перетащила на свою сторону. И она вместе с ним едет домой, в Москву. Дома она, несомненно, расскажет родителям о своих походах, о своем шоу, о белом косолапом друге и о том, как он ей помог. В каком состоянии был Андрей, когда увидел ее в обнаженном виде среди незнакомых людей. Как Андрей понял ее и ради нее отказался от генеральских погон и даже попросил прощения. Конечно, Катя знает, что там будет все: и смех, и слезы – от счастья и восторга, от ее смелости и триумфальной победы. А сейчас она едет домой в счастье и радости. У нее выросли крылья, она летит.
«Прощай, Хальмер-Ю, – про себя проговорила Катя. – Ты принес мне счастье и красивого мужа. Все тревоги и сомнения позади. Он меня любит. Теперь он мой навсегда. Прощай, мой дорогой Славик, я люблю тебя! Ты сделал меня счастливой! Если бы я не влюбилась в Андрея, я бы навсегда осталась с тобой в этом суровом райском уголке».
На глазах у Кати появились слезы.
– Ты, что, Катенька, плачешь? – с волнением спросил Андрей.
– Да, я плачу от счастья.
– А я, Катя, от счастья не плачу, а лечу. Любовь к тебе дала мне крылья!
– Значит, мы с тобой с крыльями, и оба летим. Любовь окрыляет человека, – ответила Катя.
За окном было темно. Сильный ветер со снегом, вперемешку с паровозным дымом залепливал окна. Расстояние от Хальмер-Ю до Воркуты чуть больше семидесяти километров, но ехать пришлось очень долго. Железнодорожные пути занесло метровыми сугробами снега. Поезд шел медленно. На некоторых участках приходилось сдавать назад, набирать скорость, пробиваться сквозь сугробы. Андрей сел рядом с Катей, прижал ее к себе и в раздумьях о скорой встрече с родными оба уснули.