Оля остается в Арктике
Шрифт:
Поезд набирал скорость, тускнели огни города. Тучи на небе становились реже. Сквозь тучи проглядывали кусочки темно-синего неба, утыканного бриллиантовыми звездами. Спустя час небо совсем очистилось от облаков. От бриллиантовых звезд, ковром покрывающих синее небо, с подсветкой луны снег смотрелся голубоватым. Над горизонтом угловатыми и острыми штрихами сверху вниз опускалось северное сияние. Черный дым паровоза от сильного мороза и встречного ветра прижимался к бело-голубому снегу, потом снопом резко поднимался вверх и исчезал во вселенной. От бурно проведенных дней в Хальмер-Ю – улаживания конфликтной ситуации, переживаний – ребята потерялись в пространстве и времени, и лишь голодные животы напоминали о том, что пора ужинать. Они быстро накрыли маленький купейный
Ребята проспали добрых десять часов. Проснулись свежие, веселые, полные сил и положительных эмоций. Там, далеко, за полярным кругом, под покровом длиннющих холодных ночей, Катя оставила все свои двадцать лет, прожитых в Москве, а вместе с ними сомнения, переживания, тревоги за дальнейшую судьбу и нестандартный образ жизни. Впереди Москва, родной дом – папа, мама, друзья. У Кати выросли крылья. Катя едет не одна, она едет со своим законным мужем. Не просто с мужем, а с Андреем, которого папа и мама любят, как своего родного сына. Катя сияла от счастья, в сердце играла музыка, хотелось летать. Ей казалось, что она только прошла чистилище, вышла из Иордана, оставив там все свои грехи, стоит на берегу, залитым утренним солнцем, чистенькая, как стеклышко, а впереди – бесконечные горизонты счастливой семейной жизни. Ее сердце просило подвига, тело нуждалось в невероятно больших нагрузках. Ей хотелось, чтобы Андрей схватил ее своими могучими руками, прижал к себе так, чтобы затрещали кости, и целовал, целовал, целовал бесконечно.
Катя была готова к любовным отношениям. Но не так, как первый раз – авансом, с целью в дальнейшем выставить факт непорочности в качестве оправдания, а потому, что этих отношений просит ее сердце и тело. Кате хотелось испытать любовные отношения с Андреем в новом качестве – в качестве его жены.
Андрей уже давно не спал. Он обдумывал все прошедшие события. Он был доволен, что не произошло разрыва с Катей. Теперь он не сирота. Теперь у него жена-красавица. В Москве такую днем с огнем не найдешь. Он знает, что Катя его любит. Теперь Андрей едет не просто в Москву, а в Москву домой. Андрей представляет, как на вокзале в Москве он встретит Юлю. Теперь Юля ему мама, и теперь на всех законных основаниях он сможет назвать Юлю мамой, обнять и поцеловать как маму. Андрей открыл глаза, посмотрел в сторону Кати и обнаружил, что Катя сидит при полном параде: одета, причесана, подкрашена, столик сервирован.
– О! Катя, ты не спишь!
– Я давно не сплю и все думаю о нас.
– О чем именно?
– Думаю о том, что у нас хватило здравого смысла и не возникло серьезного конфликта.
– Я думаю о том же, – ответил Андрей.
Андрей поднялся на ноги, поднял руки вверх и с многозначительной улыбкой потянулся. Этим упражнением Андрей хотел показать, что он здоров, абсолютно свободен и абсолютно беззаботен.
– Ты, наверно, залежался, Андрюша? – спросила, Катя. – Тебе бы позаниматься зарядкой.
– Да, Катя, ты угадала. Я не против разгрузить пару вагончиков угля…
– Так в чем дело? У тебя нет никаких препятствий. Теперь я твоя жена по закону.
Андрей обхватил Катю выше талии, приподнял, сам сел на ее место. Катю посадил себе на колени.
– Ну, что ты делаешь, Андрюша, мне стыдно…
Андрей еще раз приподнял Катю, крепко прижал к себе и вниз и усеял Катю поцелуями: шею, плечи, голову и везде, где мог достать. Катя почувствовала, как в ее животе появился огромный горячий предмет. И подумала: «Как хорошо иметь своего мужа. Почти никаких слов – и в дамках. А! Пусть делает, что хочет, для меня главное – похвастаться родителям, что я беременна и жду сына, такого же красивого и сильного, как Андрей, или дочь красивую, как моя мама. Если будет сын, назову Андреем, а если дочь – назову Юлей – как зовут маму».
Далеко позади остался Полярный круг. Ночи стали короче, а дни длиннее. Погода стояла теплая,
Поезд мчался. Где-то далеко, в дремучих лесах остался Сыктывкар, проехали Котлас. Поезд повернул на запад. Впереди Вологда, Ярославль. Чуть-чуть – и Москва. Погода стояла теплая, сухая. Обдумывая все, что происходило каких-то три-четыре дня тому назад, Кате казалось, что это был либо сон, либо сказка. Но в этой сказке Катя играла главную роль. Это была битва за счастье, и в этой битве Катя победила. Поезд подъезжал к Москве, скорость снизилась. По сторонам медленно проплывали дачные массивы. Железнодорожных путей становилось все больше и больше – целые поля, заставленные длиннющими составами грузовых вагонов. Показались высотные дома города. Пассажиры стали шевелиться, собирать вещи, проводники бегали с вениками, совками – убирали вагоны. Катя с Андреем уже давно собрали вещи, сидели по двум сторонам столика, смотрели в окно.
Сердца стучали все сильнее. Здесь они родились, здесь живут родители Кати, здесь проходили школьные и студенческие годы – лучшие годы их жизни. Вот уже показался перрон. Здесь день и ночь кипит особая жизнь. Встречи – проводы, радости – страдания, смех – слезы: все это перемешивается, перетирается, проходит через сердца людей, и все это быстро уносится в разные концы огромной страны, либо разъезжается по огромному городу. И тут же, через каждые десять-двадцать минут, с прибытием или отправлением нового поезда, все начинается сначала. И так дни, месяцы и долгие годы.
На перроне толкотня: люди с чемоданами и с мешками, сумками и сумочками, портфелями и рюкзаками идут, бегут, летят, налетают друг на друга, извиняются, ругаются. Тут же носильщики с тележками и без тележек. Таксисты предлагают свои услуги. Многие встречающие, увидев своих, прыгают под окнами вагона, машут руками, приветствуют, посылают воздушные поцелуи. Среди этой качающейся массы людей прыгают или порхают сотни голубей, аккуратно штукатуря платформу своим пометом. Голуби на вокзалах Москвы пользуются особой привилегией, ведь они – это символ мира и толерантности.
Юля точно знала, где остановится вагон с ее дорогими пассажирами. Она стояла одна, в праздничном наряде, светилась от счастья. В обеих руках держала огромный букет цветов. Для Андрея у Юли был особый подарок. Юля точно знала, что осчастливит Андрея – это ее божественный поцелуй. Катя первая увидела маму: заулыбалась, закричала, затопала ногами, замахала руками: мама, мама, мамочка! Андрей тоже выглядывал из-за плеча Кати, улыбался и махал рукой. На выходе попрощались с Зоей – кондуктором, обменялись телефонами, пригласили в гости. Катя выходила первой, за ней – Андрей с вещами. Юля вручила Кате букет цветов, очень долго поздравляла, они целовались, обнимались, иногда что-то подшептывали друг другу, с улыбками поглядывая на Андрея. Наконец очередь дошла до Андрея. Юля и Андрей сделали по шагу навстречу друг другу, глядя друг другу прямо в глаза, протянули руки. Андрей пропустил свои руки под руки Юли, взял Юлю за плечи и потихоньку стал прижимать Юлю к себе.
– Ну, здравствуй, сынок, – с улыбкой сказала Юля. – Ты взял в жены самую красивую и самую умную девушку в Москве. Ты сделал исключительно правильный выбор. Катя любит тебя, будет верной и преданной тебе всю жизнь. Она никогда не поранит твое сердце. Она будет мамой твоих детей. Ты с Катей будешь счастлив – поздравляю, дорогой зять!
Андрей впервые в своей жизни услышал в свой адрес слово «сынок» и покраснел, как ребенок.
– Мне Катя сказала, что она, возможно, беременна, – сказала Юля. Я это подтверждаю. Поэтому поздравляю тебя с зачатием вашего ребенка. Я уверена, что он будет такой же сильный и умный, как его родители. Андрюша, береги Катю, она – твое сокровище, а ты – ее. Берегите друг друга.