Ома Дзидай
Шрифт:
– Заходите, – мрачно призвал один из них и отошел подальше. – Босс уже здесь.
– Он осмотрел каюту капитана? – поинтересовался колосс.
– А как же! – отозвался второй привратник, контрастируя энтузиазмом.
– И че там? – Лоб людоеда смялся, обнажая морщины.
– Все схвачено!
– Благодарствую, братец, – Мутант кивнул и обратился ко мне, очередной раз унижая мое мужское достоинство. – Ходу, кобылица, ходу.
Говна поешь.
Мы проследовали внутрь. По бокам трюм был битком набит всевозможными ящиками, сундуками и другими контейнерами с
Внутри этого просторного, темного и сырого помещения, расположившись по центру, передо мной предстали выжившие торутийцы.
Повязанные по рукам и ногам, на коленях и с опущенными головами в ряд выстроилась целая дюжина членов экипажа «Навты». Все, кто пережил абордаж. Сломленные морально и побитые. Никто из моряков и понятия не имел, что их ждет в финале. До последней минуты участия в этой истории.
Их окружали враги – пятнадцать человек, не меньше. Следили за порядком. Ни надзирателям, ни торутийцам ничего не мешало поддерживать коммуникацию в своих так разнящихся кругах, пока дело ползло к развязке.
Земляки заметили мое появление. Ивентарцы, разошедшиеся по трюму, – тоже. Все они позакрывали рты, но только на секунду.
Вдруг я услышал голос, четко выделяющийся в создавшейся какофонии. Парадоксальный голос другого анонима – легкий и плавный, как гусиное перышко в полете, но такой по-мужски суровый:
– Уик, это он и есть?
– Да, босс, – льстиво подтвердил верзила с фамилией, полностью антонимичной физическим параметрам. «Не такой уж ты и слабый», – мысленно заключил я. – Альфред Карел Богарт, мэйнанист. Немножко упрямый, но слушается. Думаю, сработаемся.
– Во-о-от как, – задумчиво протянул обладатель сребристого голоса.
Я глянул туда, откуда тот доносился, но там стоял полный мрак. Взгляд нащупал силуэт – высокий и стройный. На голову выше здоровяка Уика!
Он приблизился ко мне. Фигура проявлялась четче с каждым шагом – по-кошачьи легким, почти невесомым и лишенным шума несмотря на долговязость. Точь-в-точь фантом шел мне навстречу.
С головы до пят лидер ивентарцев отличался от своих подчиненных. Я не мог назвать ни одной детали, охарактеризовавшей бы его как кельвинтийца, да и как человека в принципе.
Комплекцию босса надежно скрывал особый плащ с воротником-стойкой ему по подбородок. Мастера соткали его из белоснежного шелка, чей цвет был осквернен грязными пятнами пролитой крови. Ход белизны местами перекраивал затейливый, диковинный узор из черного бархата. Сзади, как станет видно потом, спину ивентарского командира украшал вышитый тигр в круге с каймой из разных иероглифов. Обнажив когти, хищник стоял полубоком с грозным, голодным оскалом.
Черные хлопчатые штаны его отличались контрастной простотой и даже безвкусицей. Что делало общий вид ног примечательным, так это обмотки на ногах под выкрашенными в винный цвет металлическими пластинчатыми поножами и причудливые деревянные сандалии-скамеечки. Таких на ступнях кельвинтийца не увидишь.
Из-под широких рукавов плаща выглядывали такие же полурукавицы из металла и беспалые перчатки жесткой вороненой кожи. Аккуратные тоненькие пальцы обтягивала молочно-белая кожа – то был чуть ли не уникальный в своей открытости участок тела.
Потребовалось время, чтобы зрение привыкло к темноте. Но даже так я едва сумел рассмотреть два черенка экзотических западных мечей, что виднелись из-за спины лидера агрессоров. Инструменты виртуозного убийства покоились в продолговатых деревянных ножнах.
Капитан ивентарского корабля отпустил по-женски длинные волосы цвета вечерней синевы, собранные в ниспадающий остроконечный хвост на темени.
Лицо было скрыто под маской. Но какой! Ни одни андонезийские и варварские аналоги у шаманов и прочих фальшивых знахарей не шли ни в какое сравнение с этой. Те представляли собой экземпляры гротеска и неотесанности, мерзости и сумасбродства.
А босс прятал наружность под маской аккурат устрашающей, вселяющей ужас в душу всякого, кто решится бросить взгляд. Вырезанная то ли из черного хрусталя, то ли алмаза, что немыслимо, она повторяла лицевые кости человеческого черепа. А временами будто бы двигалась в согласии с мимикой обладателя. Либо это какая-то магия, либо мое психическое здоровье достигло нуля. По-другому не аргументировать увиденное.
Маска предательски указывала на четко очерченные скулы, прямой и вздернутый нос, а также невысокий широкий лоб того, кто ее носил. Воздух поступал обладателю монструозного аксессуара через прорезь на месте обнаженных зубов и открытые ноздри.
Единственной особенностью, которую я мог увидеть четко и ясно, были желтые глаза – два кошачьих. Такие же водянистые, огромные, заметно раскосые и проницательные. Ими босс взаимно изучал меня, как хищник – пойманную добычу.
Сомневаюсь, что его занимало, как я выгляжу. Все, что вызывало у него интерес к моей персоне, крылось внутри: дух, воля и суть. Что я из себя представляю и чего стою.
Даже эти глаза не могли ответить, к какой расе он принадлежал. Они просто навели на догадку, как и чуждые кельвинтийцу одежды. Правда крылась в его ушах – длинных и острых. Эльф…
– Ты и вправду говоришь по-мэйнански? – осведомилась фигура в плаще на своем родном языке.
***
– Говорю.
– Насколько хорошо?
– Шесть лет обучения языку. Два года повторения. Пять лет непрерывного пользования.
– Итак, меня постигла удача, раз мы выбрали целью именно это судно, – резюмировал командир ивентарцев.
Он позволил себе тихо усмехнуться и смягчиться в лице: было видно по добродушному прищуру золотистых глаз тигра. Но это меня не успокаивало.
– Я хочу заключить с тобой сделку. Она очень важная. Не для меня одного. От нее зависит будущее двух наших миров. Их сосуществование. Мэйнана и Кельвинтии. Выслушаешь?
Меня захлестнуло волнение. Я проникся чувством нежелательной ответственности, отказаться от которой – опрометчиво. Напрягся так сильно, что ноги бессмысленно и бесконтрольно задрожали. Эльф если даже заметил мой тремор, не подал виду.