Омут. Книга первая. Клетка
Шрифт:
– Аллергия на алкоголь? – не холодно, но и не дружелюбно спросила она, видимо, для чистой формальности.
– Да, - прохрипела я.
– Может, не стоит в таком случае ходить на вечеринки такого рода? – С насмешкой.
– Я и не собиралась, - грубо ответила я и развернулась к двери.
Какое ее выдрянское дело? Боги! Зачем я вообще сюда пришла? В принципе, можно оправдаться тем, что я живу тут в соседнем доме. Для окружающих, даже для бабули сойдет. А оправдание перед собой, перед своей родной совестью? С минуту я разыскивала свои кеды в общей куче. Опять рой слез зажужжал в горле, аж противно! В конце концов, это не прилично. Приду домой,
– Решено, - сама того не замечая, сказала вслух.
– Тебя проводить? – виновато раздалось позади меня.
Осторожно, как в замедленной съемке, я повернулась на 90 градусов всем телом. Артем стоял, держа в руках свою толстовку.
– Обойдусь, - пожалуй, слишком грубо проворчала я.
Борьба с многочисленными замками на двери увенчалась вмешательством хозяина квартиры. Ему, кажется, было неловко. Но он не виноват, что Деметрий притащил мне пиво. Он не виноват, что я пришла сюда по собственной воле… Но он виноват в том, что пригласил.
Ночной осенний воздух пытался подарить остатки летнего тепла, но был уже октябрь, а значит попытка не прокатила бы в любом случае. Но спасибо тебе, Осень! Зашла в свой подъезд и поняла, почему было зябко: свой черный пиджак я оставила на вешалке в коридоре в общей куче.
В ванной наконец-то познакомилась с отражением в зеркале. И надо сказать, лучше бы я этого не видела. Стерва эта выдра-Аня. Теперь понятно, почему она так терла мое лицо. Пыталась смыть макияж. Вся моя косметика: тени да тушь – водостойкие. Но одинокая пара оторванных ресничек красовалась на красной щеке. И вот жужжание превратилось в гул – отряд соленых солдат ринулся в атаку с сухой и горячей кожей лица.
Я не помню, во сколько легла в постель, но помню точно, что с утра в школу не пошла. То ли бабуля решила не будить, хотя на самом деле я и не спала, то ли она сама проспала и забыла, какой сегодня день недели. В эту ночь я так и не уснула. Хотя обычно во снах я попадаю в другую реальность. Моим снам можно посвятить отдельную главу книги или даже целую книгу, если собрать их все вместе.
5
Как только мы переехали в Новокузнецк, я стала замечать, что ночью сны снятся словно из одной серии. Это типа ты смотришь телесериал, только один день из телесериала обычно длится около двух-трех недель. А мой сон – отдельно прожитый день. Причем главной героиней всегда являлась я сама. Правда, в совершенно другой стране. В одном из своих снов я увидела государственный флаг и на утро проверила свою догадку. Это была Бразилия, Рио-де-Жанейро, город, где мечтал жить Остап Бендер. Соответственно, я - бразильянка с не совсем бразильским именем Луна (ударение на первый слог), моя внешность немного отличается от остальных. Ну, во-первых, я европеоид, как и мои родители, причем моя кожа сметанно-бледная и почти не поддается загару. Во всех отражениях я видела себя такую, какая есть, хотя что-то было и не так.
Странно это. Прожить обычный день в России, а потом ночью жить жизнью девочки в Бразилии, понимающей все, что ей говорят. Луна, то есть я, учится в элитной школе. Богатые родители, вроде бы любящие родственники, крутые друзья, много одежды и денег. Есть все и одновременно нет ничего. Потому что рядом нет человека, с которым можно поговорить и обсудить свои проблемы. Мама Луны занята своим внешним видом: постоянные салоны красоты, чередующиеся с пластическими клиниками. Отец, если не на работе, то, значит, в командировке по этой же работе. Старшая сестра самая настоящая стерва,
Крутые друзья близки, пока у тебя есть деньги. В их компании тусовался парень – Маркус – его отец был крупной шишкой на рынке торговли, но когда он вложил все свои сбережения в хилое дело и обанкротился, с парнем не только перестали разговаривать, но и вовсе начали его избегать и даже издеваться над ним. Разве дети должны отвечать за поступки своих родителей? Луна, кстати, была единственной, кто после всех этих бед продолжал с ним общаться.
Не буду углубляться в описание каждого сна, который наутро в спешке или позже вечером в детальном разборе мы обсуждали с бабулей. У меня такое чувство: она до сих пор уверена, что все это я сочиняла каждое утро, и это при том, что в магию и эзотерику в целом верит она, а не я. Хотя, с другой стороны, люди ее возраста росли в атеистическом мире СССР. Все меняется: возраст, страна, вера. Меняются люди, правда, по моему личному мнению, только в худшую сторону. Возможно, исключения и бывают, но в них я не очень-то верю. Как говорится, «не поверю – пока не проверю». Но вернемся к моим снам.
С сентября по октябрь – все четыре недели – дни Луны были странны и загадочны, конечно, без всякой магии и тому подобного, но очень многого я так и не поняла. Например, диалоги. Словно, моя внутренняя понималка отключалась, и я не могла ни слова за ночь разобрать из разговоров.
А пару дней назад был такой сон. Я (Луна) шла с молодым человеком, своим лучшим другом (кстати, скрывающим от общественности свою ориентацию). Мы шли из школы в центр прошвырнуться по магазинам и посидеть часок-другой в небольшом, но уютном ресторанчике.
– Знаешь, Габриэль, - осторожно начала Луна, - иногда мне кажется, что в своем теле я не одна.
– Что? – парень ошарашено посмотрел на нее, еще минуту назад они обсуждали новую коллекцию модного дизайнера.
– Это как?
– Ну, понимаешь, одно дело, когда ты слышишь внутренний голос, а совсем другое, когда ты как бы чувствуешь, что здесь, - она постучала по своей грудной клетке, - есть кто-то еще…
– Ты беременна? – не совсем логично, но кто поймет мужскую логику, тому торт от меня и букет цветов.
– Нет, что ты! – засмеялась Луна, - просто… - они присели за столик уличной кафешки, - иногда я смотрюсь в зеркало и у меня такое ощущение, что кто-то еще смотрит моими глазами.
– Ты так говоришь, - он оторвал свой взгляд от меню, - что я абсолютно ничего не понимаю.
Подошла официантка.
– Мне капучино и вот это пирожное, - он указал название в меню, - что ты будешь?
– Только капучино.
Девушка с блокнотиком отправилась выполнять заказ. Луна, не отводя глаз, смотрела на свое отражение в металлической подставке для салфеток, а Габриель пытался прочитать по лицу девушки, о чем она думает.
– Знаешь, тот парень из «Крутых оболтусов» (название одной местной подростковой группы) вчера попытался ограбить супермаркет. Прикинь, настоящий оболтус, Святая Мария, неужели он думал, что его не заметят? А ты помнишь гитариста? Он такой...
– в поисках подходящего слова он глянул на Луну – ее положение не изменилось, ни волосинки не шелохнулось на ее голове, когда с легким ветерком появилась официантка с подносом.
– Благодарю, - Габриель поставил перед самым носом Луны ее чашку, - выпей капучино, может, полегчает.