ООО «Удельная Россия». Почти хроника

Хаммер Ната

– Тут какие-то царапины в районе поясницы… – заметил Кувалдин.

– Это я таракана ловил.

– Поймал?

– Не… Свалился с меня, зараза, и за унитаз заполз… А-а-а! – завопил вдруг Неуемный. Кувалдин от неожиданности выронил стакан. Стакан ударился о край унитаза и разбился.

– Ты че?! – оторопел Кувалдин.

– А ты че? Царапины ведь. Что, подуть не мог? Мне всегда мама на ранку дула, когда зеленкой мазала. И жена тоже дует…

– Извини, Ким. Я не знал, что ты такой нежный. В следующий раз обязательно подую.

– Ну, все. Теперь иди. Дальше я сам.

Ким открыл защелку и распахнул дверь. Прямо в лицо ему смотрело хищное дуло фотообъектива.

Дежурный папарацци, ошивавшийся в «Парии» в поисках наживы, нажал на спусковой крючок. – Тра-та-та, тра-та-та, – услышали зазевавшиеся герои. Кувалдин коршуном кинулся на фоторепортера. Репортер выскочил в предусмотрительно открытую дверь и рванул к выходу из «Пария», бережно придерживая на груди своего кормильца. Привыкший к таким сценам персонал ресторана равнодушно проводил его взглядом.

Пока грузный и нетрезвый Кувалдин, натыкаясь на стулья, достиг выхода, репортера как будто ветром сдуло. Багровый и потный, Данила вернулся к своему угловому столику и попросил еще водки. Карьера не задавалась.

 …Когда сегодня в двенадцать он, трезвый, выбритый, в новом прикиде и дорогом галстуке, явился в «Парий», Люберецкий встретил его холодно и насмешливо.

– И куда это ты так вырядился?

– Как куда? Вы же сказали, Василь Кузьмич, что идем на обед в Кремль.

– Не могу я тебя в таком виде в Кремль взять, друг мой.

– А что такого в моем виде? Я вчера в ГУМе весь лимит с кредитки вычерпал, чтобы соответствовать.

– А скажи мне, Данила, ты какую организацию в Кремле представлять собирался?

– «Жующих», то есть «Наших», то есть еще пока жующих, но уже как бы наших.

– То есть молодежную?

– Ну да.

– А молодежь у нас так не одевается, Кувалдин. А ты одет как средней руки провинциальный бизнесмен на своей второй свадьбе.

– Почему на второй?

– Потому что на первой он был одет в малиновый пиджак и слаксы, и женился на пышнотелой шатенке. А вторым браком он женится на тощей белобрысой модельке и покупает готовый брендовый костюм и дорогой галстук цвета кремлевских звезд.

– И что же мне делать?

– Учиться, учиться и учиться, как завещал нам еще вождь пролетариата, товарищ Ленин.

– Но товарищ Ленин и сам не умел одеваться. Полжизни проходил в одном и том же галстуке в мелкий горошек.

– Иные времена, иные нравы, Данила. Вот посмотри на меня. Рубашка свободного стиля, неформальный пиджак и дорогие джинсы.

– И где вы все это брали, если не секрет?

– Секрет, конечно, но для тебя открою. Одежду мне подбирает мой личный стилист, чтобы и по фигуре, и в тренде, и имиджу, и ситуации соответствовать.

– Блин, а у нас в Омске стилистов нету.

– А ты что, в Омске одеваешься?

– Не, я – в Москве.

– Вот в Москве и поищи. Это тебе такое мое задание. Как будешь соответствовать – сразу на кремлевский обед возьму. А пока, брат, извини, – Люберецкий похлопал Кувалдина по плечу, поднялся из-за столика и был таков.

Опущенный ниже ватерлинии Кувалдин оставался сидеть. Он стал мучительно соображать, где ему взять московского стилиста, хорошо бы, чтобы еще и недорого. Минут через пятнадцать, перебрав в уме все московские контакты, понял, что без стакана не разберется. И заказал графинчик водки и закуску. Выпил, но не проняло. На душе было так же горько, как и во рту. Заказал второй. Вот тут в ресторане, как черт из коробочки, появляется Неуемный. Он, Данила, натурально, обрадовался – московский от ушей и до хвоста Ким наверняка знал, где тут водятся хорошие стилисты. И вдруг Неуемный сообщает такую новость, что хоть в пляс пускайся.

Как будто святой Петр побренчал заветными ключами, хоть, может, и не от рая, но ОСВИН тоже ничего себе перспектива. И так хотелось ему, Даниле, угодить, услужить, оказаться полезным. И вот, на тебе, угодил. Завтра, да что там завтра, может уже сегодня, Интернет будет полон их туалетными фотами: Ким с голым торсом и он, Данила, с красной рожей. Ну, и понятно, с какими комментариями. Да, сверкнула звезда красивого будущего и разбилась, как тот стакан с водкой о край унитаза. Только несбыточный запах и остался… Щас Ким вернется из туалета, хорошо, если портфелем по башке не надает. Он, Данила, готов и в ноги Киму пасть, но вдруг еще какой-нибудь папарацци среди посетителей затесался. И пойдут новые интерпретации порочащей их связи. Кувалдин почувствовал, что от бега и волнения пересохло горло и попросил у официанта воды. Тот принес стеклянную бутылку. Бутылка почему-то имела форму ракеты. Данила выхлебал всю воду одним махом из горлышка и машинально нагнулся, чтобы согласно традиции поставить пустую бутылку под стол…

Когда Данила вынырнул из-под стола, перед ним стоял прибранный Ким, и лицо его сияло как медный таз в солнечную погоду.

– Не понял, – произнес Данила.

– Чего не понял?

– Ты, что, Ким, не боишься?

– Чего?

– Нас же разложат по всему Интернету.

– И слава Богу! Я уже давно мечтал в «Компромат. ру» попасть, теперь, глядишь, и попаду.

– Это зачем?

– Эх, Кувалдин, темный ты человек… Любое упоминание в медиа идет в зачет, а если сайт с высоким рейтингом, типа «Компромата», так это же какая читаемость! Лицо мое начнут узнавать. И грудь. Грудь-то у меня еще ничего, мускулатура накачана, живота почти нет… А когда пойдет сообщение, что я начальником ОСВИНа стал, публика меня идентифицирует: «А, это тот, который из туалета…»

– Да, ну и нравы у вас тут в столице… Меня, боюсь, в Омске ребята не одобрят.

– Да ерунда! Напечатаешь в «Омской правде» опровержение – мол, оказывал первую помощь пострадавшему Председателю. И волки сыты, и овцы целы.

– Умище, вот умище, – восхитился Данила и опять полез было обниматься, но вспомнил про папарацци и сдержал себя. – Не зря тебя, Ким, ОСВИНом руководить поставили. Какая дальновидность! Какой гениальный расклад!

– Да, я такой, – скромно подтвердил Неуемный. – Просто до сих пор у меня не было достойного поля действий. Но вот теперь…

– Ким, ты теперь такой крутой станешь, что на кривой козе к тебе не подъедешь. Только на мерине.

– Да брось, я не чванлив. Ко мне можно запросто, по-дружески.

– Вот я тебя по-дружески и прошу: сделай меня главным ОСВИНином в Омске, а лучше во всем Сибирском округе.

– Да мне это теперь – раз плюнуть. Тьфу! – плюнул Ким прямо на лацкан Данилова пиджака.

– Ты не плюйся, что ты плюешься. Костюм у меня новый.

– Да уж, вырядился как на свадьбу.

– И ты туда же, – огорчился Кувалдин, вспомнив утренний разговор с Люберецким. – Слушай, дай адресок хорошего стилиста, мне надо срочно облик обновить.

– Зачем? Для представителя сибирского ОСВИНа ты отлично выглядишь – корпулентный мужчина в хорошем галстуке и брендовом костюме с иголочки. На работу – как на праздник.

– Ну, Ким, ты даже не представляешь, как ты меня сейчас поднял в собственных глазах. Прям бы расцеловал тебя, если бы не проклятые партизаны-папарацци. Ты, Ким, – самый человечный человек. Всегда уважал тебя, а теперь еще и люблю горячо и безмерно. Я теперь – весь твой.

– Спасибо, весь – не надо, мне достаточно до пояса. Нижнюю часть оставь для девушек.