ООО «Удельная Россия». Почти хроника
Шрифт:
– А кстати, о девушках. Тебе ведь теперь в ОСВИНе секретарша преданная нужна – кофе варить, на ранки дуть, посетителей очаровывать и разочаровывать с милой улыбкой, секреты хранить. У меня такая есть, хрупкая блондинка с железным характером, Агнессой зовут.
– Фу, имя-то какое…
– Не Анжелика, конечно… Но она откликается на Снегурочку. Она у нас в Доме культуры лет семь Снегурочку на новогодних праздниках изображала. Представляешь, каждый день будет у тебя как новогодний праздник в детстве. Зовешь с замирающим сердцем: «Снегурочка!» – и является к тебе из-за офисных кулис прелестное создание.
– Ну, надо на нее
– Так я тебе мигом просмотр организую. Не успеем мы с тобой за великие горизонты выпить, она уже здесь будет, как в волшебной сказке.
– Сказки я люблю.
– Ну, а я сегодня, чур, волшебник. А ты будешь сказочным принцем.
– Нет, лучше королем.
– Как скажете, Ваше величество, – Данила наклонил почтительно голову и достал телефон. – Вот сейчас нажмем на волшебную кнопочку… Снегурочка? Это Кувалдин. Да, с обеда, прямо с обеда. Назначение отмечаю. Нет, я теперь не «Наш», я поменял свой удел, теперь я – главный сибирский ОСВИНянин. Что это такое? Давай быстро подгребай в ресторан «Парий», узнаешь. Тут рядом со мной Дед Мороз сидит, Снегурочку ищет. Нет, я не пьяный. Объяснять некогда. Ну и что ж, что ты на работе. Можешь на нее теперь плюнуть с высокой колокольни. Где взять колокольню? Быстро добежишь – предоставлю. Ну все, целую в косу. – Данила убрал телефон в карман. – Щас будет. А пока давай харчик закажем. Я угощаю! Официант! Нам меню!
Ким взял меню из рук официанта и стал задумчиво его изучать. Меню было разнообразным – «Парий» работал на все категории кремлевских визитеров. На закуску здесь подавали: рыльца в собственном пушку, ученые компостированные мозги, кошерное сало, пролетарские гегемоны под гнетом и мульку с душком. Раздел супов представляли: суп гороховый «Газпром», суп расовый «Прибалтийский», медийная солянка с потугами, щи из зеленой капусты с портретом Линкольна, мисо-суп с галлюциногенными грибами и лапша на ушах. Среди основных блюд значились: вырезка олигархическая, седло барашка со стременами халяль, утка медицинская с яблоками, язык шпионский «Обет молчания», пельмени ручной лепки скульптора Неизвестного и блины со штангой «Тяжелоатлет». На сладкое тут подавали: желе «Тварь дрожащая», «Крым-брюле» в хрустящем суверенном стаканчике, чернослив пиаровский, начиненный сюром и пирожное «Корзинка потребителя». В разделе напитки красовались: виски «Седые», водка «Пустозвон», настойка на профсоюзных корочках, напиток из гранат «Генеральский», кумыс Доброй надежды, пиво армянское «Три звездочки» безалкогольное и минеральная вода «Арзамас-16». Ее-то Данила уже и опробовал.
Ким заказал лапшу на ушах и олигархическую вырезку, а Данила остановился на щах из зеленой капусты и пельменях авторской лепки. В животах громко заурчало – желудочный сок сигнализировал о своей готовности к принятию пищи. Однако не успели они даже слюну сглотнуть, как на пороге появилась запыхавшаяся Агнесса. Завитые локоны на ее голове немножко растрепались, грудка вздымалась от быстрого бега, на круглом личике бисеринками проступил пот. Увидев рядом с Данилой незнакомого человека с портфелем, в возрасте, позволяющем принимать кадровые решения, Агнесса немного смутилась, но быстро поправив наощупь волосы рукой и
– Агнесса, – колокольчиком прозвенела она, подавая незнакомцу руку.
– Какое оригинальное, какое милое имя…
Ким… Борисович. Присаживайтесь. Что желаете?
– Что-нибудь легкое, необременительное.
– Необременительное для желудка?
– Для вашего кошелька.
– О, за мой кошелек не волнуйтесь. Ваш приятель угощает.
– Тем более. Ему я и так уже обязана.
– Чем же, позвольте полюбопытствовать?
– Встречей с вами.
– О-о-о, – Ким даже покраснел от удовольствия. Он, крепкий семьянин с доперестроечным стажем, давно не слышал таких изящных пассажей. Последнее десятилетие он был с головой погружен в индивидуальную борьбу за самоутверждение на околополитической арене и совершенно упустил из виду учение Фрейда о роли женщины в истории мужчины. – Агнесса, вы приняты.
– Это сказочно! И вы даже скажите – куда?
– В мое сердце! – неожиданно для самого себя произнес он. И смутившись, замолчал. – И еще в ОСВИН.
– Простите мою неосведомленность, Ким… Борисович, но не могли вы расшифровать эту загадочную аббревиатуру?
– Общероссийский союз вхожих и невхожих.
– Не хватает одного словечка.
– Какого?
– Вхожих и невхожих куда?
– Агнесса, проявите смекалку!
– А можно воспользоваться помощью друга?
– Нет-нет, – закапризничал Ким. – Сама-сама-сама…
– Ну, а минуту на размышление дадите?
– Ладно, минуту дам.
– Можно поразмышлять вслух?
– Как вам угодно, но только минуту.
– Вы такой властный, фотогеничный, ухоженный мужчина… – Ким посмотрел на свои обгрызенные ногти и спрятал руки под стол. – С солидным, еще новым портфелем, не министерским, конечно…
– Как вы угадали?!
– В ОСВИНе нет буквы М…
– Продолжайте!
– Но тоже большой общественной значимости…
– Да-да-да…
– А такие портфели у нас в стране выдают только в одном месте и это место…
– Да. Да. Да!..
– Кремль, – закончила Агнесса.
– О-о-о! – выдохнул восхищение Ким.
– Уложилась! – глядя на свои командирские часы с секундной стрелкой, констатировал Данила.
– Куда уложилась? – не понял Ким.
– В минуту уложилась. Молодец, Снегурочка!
Ким развернулся к Даниле.
– Кувалдин, если ты не будешь соблюдать субординацию, уволю к чертовой матери, не успев назначить. Хвалить и ругать – это моя компетенция, понял? А ты можешь только согласно кивать и одобрять принятые мною решения.
– Но у нас же в России демократия…
– Все-таки ты дурак, Кувалдин. У нас в стране демократия в рамках родительской тирании. У нас во главе государства как стоял царь-батюшка, так и стоит. И не важно, как его называют: товарищ Генеральный секретарь или господин Президент.
– Простите, Ким Борисович, мои заблуждения. Какой же вы глубокий, государственного ума человек! Вас в Премьер-министры выдвигать надо.
– А чего это ты на «вы» перешел?
– Соблюдаю субординацию.
– Ну, тогда молодец. Тогда не уволю. Нос по ветру держишь.