ООО «Удельная Россия». Почти хроника

Хаммер Ната

Ким поспешно надел на себя пиджак и застегнул на все пуговицы. Незаправленная рубашка предательски торчала из-под полы.

– Ну вот, уважаемые, – обратился хозяин кабинета к гостям. – Знакомьтесь. Новое главное лицо и генеральный спонсор Союза.

Ким попытался соответствовать ситуации, но тараканий бег по телу не давал ему сосредоточиться. Он как-то нервно дергался и все пытался шарить по себе руками.

– Позвольте, Ким Борисович, передать вам портфель. Хоть и не министерский, конечно, но тоже большой общественной значимости.

И Сусликов протянул Киму рыжий портфель.

– Благодарю вас, – вежливо и достойно произнес

Неуемный, принимая портфель правой рукой, в то время как левая продолжала жить отдельной жизнью джазового пианиста, лихорадочно рыская по телу.

– Как вы понимаете, – продолжил Сусликов, обращаясь к свидетелям назначения, – мы не можем оставить его в таком неспокойном состоянии без поддержки. Его группой поддержки будете вы, да-да, вы трое, в статусе сопредседателей. Уравновешивать, балансировать, прикрывать и защищать от нападок мерзких насекомых – вот ваша задача, обязанности между собою разделите самостоятельно. Вопросы есть? – поинтересовался он у онемевших посетителей. – Вопросов нет, – ответил он сам себе. – Благодарить не надо. Отработаете. Все свободны.

Мирослав крутанулся на пятках и вышел из переговорной. Оставшиеся наедине сопредседатели ошарашенно молчали и откровенно пялились друг на друга. Первым опомнился Карасев. «Ким, дружище, мои поздравления!» «Ну, что ты, Володя, рано еще, должен же избирать съезд». «Какой, в жопу, съезд! Все происходит здесь: и съезд, и наезд, и налет, и на… б. Остальное – формальности». Карасев двинулся, было, обнять Неуемного, но вспомнил, что где-то на его теле все еще ползает таракан, и ограничился коротким рукопожатием. Затонов похлопал Неуемного по плечу кончиками длинных пальцев и выдавил из себя: «Теперь ОСВИН в надежных руках». Адмиралов же ограничился коротким кивком и фразой: «Ну, ты звони, если что. Уравновесим и сбалансируем». Ким кивал и благодарил, одновременно ерзая руками по телу и гримасничая лицом. Усатый оккупант, несомненно, портил момент триумфа. Наконец, Неуемный счел возможным извиниться и с возгласом: «Я вас всех обзвоню!» – выскочил из Сусликовых пределов и ринулся по направлению к туалету для посетителей. Там он заперся в кабинке, и завернувший к писсуару перед выходом из Кремля Карасев слышал звуки отчаянной борьбы, доносившиеся из кабинки.

Сцена шестая

Тефлоновый Скворцов

А в это время к кремлевским апартаментам Сусликова твердой, но торопливой поступью направлялся Кладимир Скворцов. Он был полон возмущения. На входе у него затребовали документы, и, заглянув в паспорт, постовой отчеканил, что человека с фамилией Зильденшухер в списках нет. Скворцов поинтересовался, не узнает ли его постовой в лицо. Постовой заявил, что он не взирает на лица, его интересует только совпадение документов подателя с утвержденным начальником безопасности списком. Скворцов потребовал позвонить в приемную Сусликова. Постовой сказал, что в приемную звонить не уполномочен, но начальнику смены доложит. Он попросил Скворцова-Зильденшухера отойти в сторонку и постоять там до выяснения ситуации. Сесть было негде, телефоном пользоваться было нельзя. Кладу ничего не оставалось, как переминаться у колонны и наблюдать за пропускным режимом.

– Алло! Первый? Первый, я седьмой. Тут у нас нештатная ситуация. Пришел посетитель с фамилией Зильденшухер, утверждает, что он Скворцов. Говорит, что это его, ну…, – часовой понизил голос – пездоним такой. Имя-отчество совпадают.

Но документов на пездоним у него нет. – К кому пришел? К Сусликову. Ясно, есть ожидать. Ожидайте, гражданин, – бросил постовой в сторону Скворцова.

Скворцов прислонился к колонне задней частью своего торса и сложил на груди руки. Входящие и выходящие, знавшие его если не лично, то в лицо, кивали приветственно головами, но никто не останавливался и не любопытствовал, что заставило его подпирать в столь неудобном месте правящую колонну. Не то место, чтобы приставать с расспросами, да еще на виду у охраны.

– Видите, какая у меня известность, – обронил постовому Кладимир.

– А у нас тут неизвестные не ходят, – отрезал постовой.

Прошло минут пятнадцать, пока информация прошла в одну сторону и вернулась обратно в виде нарочного, принесшего дополнительный список на одну персону с печатью и начальственной подписью. Скворцова пропустили. Быстрым шагом он проследовал к чертогам Сусликова и, круто заворачивая за угол, чуть не наткнулся на Неуемного, покидающего туалет. Вид у Неуемного был взъерошенный, как после большой головомойки. Похоже, что-то было не так с портативной этикой, которой Кремль поручил ему заниматься, заключил Скворцов.

Сусликов встречал его в дверях.

– Ждать себя заставляешь, Клад. Важным себя почувствовал? Яблочный сок в голову ударил?

– Виноградный.

– Ты смотри, блюди себя. Не теряй головы. А то отберу «Виноградный сок», на одном «Скворцовом гомоне» пятерых детей не прокормишь. У тебя ведь теперь пятеро?

– Пятеро.

– Плодовитый. Всех зачал кошерно?

– Я не ортодокс, хоть и еврей.

– Ну, значит, ничто греховное тебе не чуждо. Продолжим грешить вместе.

– У меня на мужиков нет тяги.

– А это не важно. Здесь я всех натягиваю. А тебе надо только зубы сжать и потерпеть.

– А мне все пополам. Я тефлоновый.

– Ну, и отлично. Металлическими приблудами скрести тебя не буду. Деревянной лопаточкой попользуюсь.

– Главное, чтобы без заноз…

– В тефлоне не застрянут.

– Тоже верно. А за что скрести будешь, можно поинтересоваться?

– За твой «Сок». Забродил он, похоже, сок в смысле, и ударил тебе в голову. Мы с Президентом недовольны. У меня тут все твои цитаты собраны. На баррикады призываешь. Систему осуждаешь. Говоришь, что люди в Кремле – мошенники. Ну и много чего еще.

– Передергиваешь, Слава. Я ничего такого не утверждаю, а всего лишь задаю вопросы собеседникам.

– Не, передергивать – это твой хлеб. У меня другие функции: я поставлен бдить общественное стадо.

– Это, конечно. Что от меня надо? Покаяться?

– Аккуратнее вопросы задавать. У тебя следующая передача с Сальным?

– С Сальным.

– Он будет утверждать, что Президент будет править до тридцать второго года. Не перечь, можешь только удивиться и попросить объяснений.

– Конечно, удивлюсь, хотя чему удивляться…

– Главное – не ерничай. А то ты любишь дураком собеседника выставлять.

– Только с твоей санкции, Слава. Значит, до тридцать второго?

– До тридцать второго.

– Понял и принял к сведению.

– Тогда пока будь свободен. Дави «Сок» дальше.

– До новых встреч, Пастырь. Желательно, нечастых.

– Будь здоров. Плодись и размножайся. Улучшай демографию страны.

– Ну, обозначенная тобою стабильная перспектива укрепляет мою несомненную уверенность в будущем дне.