Опасные пассажиры поезда 123
Шрифт:
— Не могли бы вы выяснить, не находится ли в этом поезде мой брат? Он сказал, что, может, заедет сегодня. Я нутром чую, что он в этом поезде. Ему всю жизнь везет как утопленнику…
— Благослови Бог нашего мэра. Что бы он ни решил, пусть знает — он прекрасный человек. Передайте, что я молюсь за него.
— Если в этом поезде есть наши братья пуэрториканцы, то мы требуем, чтобы город выплатил им компенсацию за любые мучения, которые им причинят. Наш народ не смирится с унижениями в метро, за проезд в котором с нас, кстати, дерут втридорога. А если наши братья пуэрториканцы есть среди тех, кто захватил поезд, то мы требуем для них полной амнистии. И торг тут неуместен!
— Я не хочу сказать, что преступники обязательно цветные, но если уж девяносто девять из ста преступлений в этом городе совершаются цветными, то, согласитесь, вероятность того, что преступники цветные, — девяносто девять из ста.
— Передайте полиции: надо просто затопить туннель…
Глава XI
Его честь господин мэр
В обычных обстоятельствах его честь наслаждался бы, наблюдая, как его подчиненные грызутся друг с другом, причем каждым движут исключительно предрассудки и корысть. Но сейчас у него текло из носа, кружилась голова, он был в жару и боялся, что может принять неверное — то есть политически невыгодное — решение. Не то чтобы он был совсем уж беспринципным человеком, наоборот — он всегда старался найти компромисс между личной выгодой и честностью, этой пагубной человеческой слабостью, которую он никак не мог побороть.
У кровати мэра сидели комиссар полиции, городской казначей, начальник Транспортного управления, председатель городского совета, Мюррей Лассаль, жена мэра и врач.
Сопя, фыркая и пытаясь пореже моргать слезящимися глазами, мэр доверил руководство совещанием Лассалю, и тот со свойственной ему циничной точностью изложил суть дела:
— У нас нет времени на болтовню. Главный вопрос: платить или не платить? Все остальное — откуда взять деньги, как юридически обеспечить передачу выкупа, сможем ли мы после этого нейтрализовать налетчиков и вернуть деньги — все это потом. Мы не можем обсуждать это сейчас, потому что у нас на руках вот-вот будет семнадцать свежих трупов. Времени — максимум пять минут. Готовы высказываться?
Мэр слушал дебаты вполуха. Он знал, что Лассаль уже принял решение, и собирался в любом случае поддержать его. Политический расклад был совершенно ясен. «Таймс», исходя из соображений гуманности, одобрит выкуп. «Ньюс» тоже одобрит, но более сдержанно, и не замедлит обвинить городские власти в том, что они в принципе сделали возможным подобный инцидент. Манхэттен в целом будет за мэра, Куинс — против, яппи — «за», таксисты — «против». А чернокожим, как обычно, будет наплевать. Все как всегда.
Высморкавшись, он швырнул на пол бумажный платок. Доктор бросил на платок профессиональный взгляд, жена покосилась с отвращением.
— Будем кратки, — сказал Лассаль. — Каждому по минуте.
— Нельзя так ограничивать дискуссию по столь критическому вопросу, — тут же отозвался казначей.
— Поддерживаю, — сказал председатель городского совета.
— Пока мы тут теряем время, — нетерпеливо сказал Лассаль, — там, в этой грязной дыре, террористы вот-вот начнут убивать заложников.
— В грязной дыре? Ну и ну! — взвился начальник Управления городского транспорта. — Вы, между прочим, говорите о самом большом и самом безопасном метрополитене в мире!
Транспортное управление находилось в сложном подчинении и у мэрии, и у властей штата. Начальник, кажется, был человеком губернатора. Мэр знал, что в случае чего может свалить на него, по крайней мере, часть вины.
Лассаль кивнул комиссару полиции:
— Начинайте.
— Мои люди ждут приказа, чтобы выкурить их оттуда. Но безопасности заложников при штурме я гарантировать не могу, — сказал комиссар.
— Иными словами, — вмешался Лассаль, — вы считаете, что нужно платить?
— Я этого не говорил. Полиция не должна капитулировать перед преступниками. Но у них автоматы, и в перестрелке возможны жертвы среди заложников.
— Так вы «за» или «против»? — настаивал Лассаль.
— Я воздерживаюсь.
— Ясно. — Лассаль повернулся к начальнику Управления городского транспорта. — Ваше мнение?
— Я забочусь прежде всего о безопасности пассажиров. Если погибнут люди — потеряем доверие горожан. Следовательно, части доходов мы так или иначе лишимся. Придется платить выкуп.
— А где мы возьмем деньги? — вмешался казначей. — Предлагаю взять из бюджета Управления!
Начальник горько усмехнулся:
— У меня нет ни цента.
— И у меня нет, — огрызнулся казначей. — И я рекомендовал бы мэру не брать на себя никаких обязательств, пока мы не поймем, есть ли у нас деньги.
— Итак, вы голосуете «против»? — уточнил Лассаль.
— Я еще не высказал своих соображений по этому поводу.
— У вас нет времени на соображения, — отрезал Лассаль.
— Зато у нее, разумеется, есть. — Казначей сухо кивнул на жену мэра, которая как-то прозвала его «скупым Скруджем без всякой надежды на исправление».
В отличие от мужа, жена мэра ругалась виртуозно. Презрительно скривив губы, она ответила на жаргоне, которым блестяще овладела еще в младших классах:
— Может, этому гребаному козлу лучше заткнуться?
— Благодарю вас, мадам, — сказал Лассаль и кивнул председателю городского совета. — Ваш черед.
— Я «против» по следующим причинам…
— Достаточно, — прервал его Лассаль. — Итак, один воздержавшийся, один — «за» и двое «против». Я голосую «за», таким образом, счет — два-два. Сэм?
— Подождите минуту, — перебил председатель совета. — Я все же хочу объяснить свое решение.
— Давайте не сейчас, хорошо? На кону — жизнь людей.
— И все же я намерен изложить свои соображения, — упрямо продолжал председатель совета. — Первое и основное. С преступниками надо вести войну, а не потакать им.