Операция «Гадюка» (сборник)
Шрифт:
— Империи нет? — спросил Арно.
— Куда она денется! — ответил Кюхельбекер. — Под тем или иным названием она выживет. Куда ты денешь несколько сот человек, которые населяют эти края и которым нужна власть, защита и угнетение? Обратите внимание, с какой скоростью ветераны вылезли из своих нор, когда вы зарезали нашего императора. И прогнали вас.
— Не нас, — ответил Арно. — Мы здесь такие же пленники, как и вы, господин.
Кюхельбекер положил мне на плечо невесомую сухую руку и отвел в сторону.
— Послушайте, —
Он сделал паузу, ожидая моей реакции. Я молчал.
— Я человек пожилой и физически слабо развит. Вы же молоды и сильны. И вам и мне нужно выбраться отсюда. Помогите мне, и я вам помогу.
— А как вы мне поможете? — спросил я.
— Я вас провожу до университета, я покажу, где живет Соня, я помогу вычислить, когда открывается щель, — ведь я уже много лет курирую это направление.
— Вы не Кюхельбекер, — сказал я. — Кто вы такой?
— Ах, не тратьте времени даром, — сказал Кюхельбекер. — Я был комкором. В тридцать седьмом за мной должны были прийти. Вы найдете здесь немало таких же.
— А зачем вам псевдоним?
— Я не знаю, чья рука и когда захочет до меня дотянуться.
— Вы хотите сказать…
— Я ничего не хочу сказать, — оборвал меня Кюхельбекер. — Но наша Земля невероятно велика, сотни лет, если не тысячи, она наполнялась людьми, которым не нашлось места у вас. Что я о ней знаю? Лишь немного больше этого чудака-путешественника. Так вы согласны бежать со мной?
— Согласен, но я должен поговорить с Егором и Люсей.
— Разве они не остаются здесь?
— Все так сложно…
— В сущности, все так просто, — ответил комкор и пошел прочь. Он не стал отходить далеко, а гулял по окружности лежащей на земле оболочки воздушного шара.
Я подошел к моим спутникам.
— Кюхельбекер предлагает свою помощь, — сказал я, — в поисках Сони и отверстия.
— А что ему нужно взамен? — сразу спросила Люся.
— Чтобы мы помогли ему бежать отсюда. Он боится, что разбойники его догонят.
— И правильно боится, — сказал финн. — Они молодые и дикие. А меня брать не надо. Мне везде плохо. Я лучше останусь у оболочки шара. Если меня будут искать, они увидят сверху и возьмут меня.
— Иди с Гариком, — сказала Люся Егору. — Я вас провожу. А потом, наверное, останусь у Сони.
— Нет, я от тебя не уйду, — упрямо произнес Егор.
— Ну сколько можно, милый, — сказала Люся, гладя его по руке. — Это самоубийство. Хватит уж меня. Оставайся жив. Ты потом навестишь меня. А я не изменюсь. Я буду жить у Сони и ждать — сначала ты передашь мне записку, а потом приедешь меня навестить. Разве я плохо решила?
Она отчаянно старалась не заплакать.
Кюхельбекер, которому надоело ждать, подошел к нам.
— Когда вы отправляетесь? —
— Сейчас, — сказал Кюхельбекер.
— Уже? — Люся вдруг испугалась. — Нет!
— В сущности, нам все равно, когда это сделать, — сказал Кюхельбекер. — Но лучше сейчас, пока бандиты заняты своими делами. Мы не знаем, что этот Веня придумает через полчаса.
Люся вдруг вцепилась в Егора. Она стояла совсем близко, так что ее грудь касалась его тела. Она стала шептать ему, думая, что никто не слышит:
— Егорушка, ты останься, ты потом их догонишь. Ты, пожалуйста, задержись, ты должен… ты извини, что я сама тебе это говорю, ты должен полюбить меня. Я же никогда ни с одним мужчиной еще не была, я себя для тебя берегла. Ты со мной побудешь, ну сколько хочешь, и сразу пойдешь за ними. Это недолго, честное слово, я знаю, но я не могу остаться так… Я же твоя женщина. Ну не уходи сразу!
— Курат, — негромко сказал Арно. — Курат.
Наверное, он услышал. Да и все слышали.
Но что ты тут скажешь? Скажешь — идите, ребята, мы подождем? Как это скажешь? Ведь для Люси это сейчас самая главная в ее жизни и, может быть, единственная тайна.
— Егорушка, — шептала она, касаясь губами уголка его губ.
Егор отстранил ее.
— Гарик, — сказал он. — Я думаю, что вы там, в институте, скоро пришлете человека. Скорее всего, это будешь ты. Главное — понять, может ли человек вернуться. Ты меня понимаешь? Пускай в следующий раз привозят хоть целую лабораторию.
— Егор! — закричала Люся.
— Погоди, Люська, — сказал Егор. — Ты мне скажи, ты как ездишь в город? На Комсомольский? Веня говорил, что ты в магазин ездишь.
— На велосипеде.
— И второй можно найти?
— Еще бы.
— Вот и отлично, — сказал Егор. — Мы ждем здесь месяц.
— Лучше не здесь, — посоветовал Кюхельбекер. — А напротив, в домике Пыркина. Там у них есть убежище. И велосипеды там спрячете.
— Правильно, — поддержала Люся. — Пыркин — мой друг.
Она повернулась к Арно.
— Молодой человек, — сказал воздухоплаватель Егору. — Вы возьмете мой журнал и отвезете в Петербург. И возьмите у меня схему пути. Я там пометил поселения и всякие нужные места.
— Нет, — сказал Егор. — Не сейчас. Только если Гарик не сможет вернуться. Мы ждем месяц.
— Егор, да послушай ты меня наконец! — закричала Люська.
— А сейчас мы пойдем к реке, — сказал Егор. — С тобой, Арно, мы не прощаемся.
— Это правильно. Не надо прощаться. Мы еще увидимся, — сказал финн.
Егор вел Люську за руку. Она все вырывала руку, но как-то несмело, как будто вдруг поняла, что все решает сейчас Егор. Может, потому, что ему есть что терять. Она уже потерпела поражение в войне со временем.