Операция «Гадюка» (сборник)
Шрифт:
— Начнем сначала, — сказал Леонид Моисеевич. — Где находится ваш канал?
— Канал? — не понял Лядов.
— Дыра. Отверстие. Где вы перейдете в тот мир.
— Черт его знает, — сказал Лядов. — Как-то разговора об этом не было.
— И не надо об этом говорить вслух, — нравоучительно заметил Гоглидзе.
Он все почесывал верхнюю губу, ждал, когда появятся усики. Но надежды уже не осталось.
Он вел себя как оголтелый щенок при большом псе. Смотрите, какой я наглый
Но без большого пса поблизости Гоглидзе терял отвагу.
Хотя не забывал напоминать о своей преданности.
Вот сейчас — он не столько охранял Тайну, сколько хотел показать всем, что ее охраняет.
— Гоглидзе, — раздраженно сказал доктор, — займитесь своим делом! У вас препарат погибнет. Тогда я буду вынужден вас уволить!
— Еще неизвестно, кто кого уволит.
— Гоглидзе!
Лядов хихикнул.
Гоглидзе насупился, отвернулся. Майоранский, битый, сидевший, никому не верящий, усомнился, допущен ли доктор Фрейд к большим тайнам. Так что не надо с ним откровенничать. Не исключена провокация.
— Хорошо, — сказал доктор. — Будем считать, что отправной пункт в пределах Ленинграда. То есть вы выйдете наверху у Николаевского вокзала.
— Московского вокзала, — поправил доктора Майоранский.
— Я давно здесь живу, — ответил доктор. — Не за всеми переименованиями могу уследить.
— Какую роль могут сыграть ваши расчеты? — спросил Майоранский. — Не все ли равно, куда мы поедем.
— Вы, как мне дал понять Лаврентий Павлович, мой коллега, биолог?
— Экспериментатор, — признался Майоранский.
— Постарайтесь представить себе, что я должен ввести вам вакцину, которая по-разному будет реагировать на окружающую среду. Если вы окажетесь на Северном полюсе, я должен делать одни расчеты, если в тропиках — иные.
— Какие у нас тропики! — засмеялся Лядов. Лицо его не было приспособлено для смеха, и поэтому получалась кривая гримаска. А так как Лядов любил смеяться и шутить, то его лицо часто становилось противным. Он сам этого не знал. А если бы не смеялся, оставался бы милым суворчиком.
— Я рискую только своей научной репутацией, — сказал Леонид Моисеевич. — Вы — своей жизнью. Так что я больше не задаю вопросов и делаю вакцину для среднерусских условий.
— Вы даже не знаете, какое время года там, наверху? — насторожился Майоранский.
— Леонид Моисеевич пошутил, — быстро сказал Гоглидзе. — Мы все время получаем сводки погоды и календари из Службы точного времени.
Гоглидзе показал на стену. Над его головой на гвоздь была наколота стопка вырванных из блокнотов и тетрадей листков.
— И какое же сегодня число? — спросил Лядов. — Интересно узнать.
— Осень
— У нас на Валдайской возвышенности грибов много, — произнес Лядов. — Опята пошли…
— А точнее? — спросил доктор.
Он решил, что любой ценой — хитростью ли, шантажом — вытащит из своих коллег правду о цели их путешествия.
Ничего хорошего он от него не ждал.
Вернее всего, Берия намерен каким-то образом распространить свою власть на всю Землю. Но как?
В этой версии не все состыковывалось.
Во-первых, вакцина действует лишь два-три дня — дальше удерживать распад не было физической возможности. По крайней мере доктор этого добиться не мог.
Во-вторых, у Берии попросту не было сил, чтобы захватить Верхнюю Землю. Значит, все это пустой номер?
Но тем не менее Берия кинул все силы на то, чтобы отправить двух своих клевретов в живой мир. Хотя бы на три дня.
Значит, они должны совершить там, наверху, нечто ужасное.
С помощью вакцины Леонида Моисеевича…
— Доберемся, определимся, — сказал Майоранский.
— Значит, вы садитесь в поезд и едете туда? — спросил доктор.
— Примерно так, — ответил Лядов.
— Это может оказаться не так просто, — сказал доктор.
— Почему же?
— Сколько лет вы здесь? Не интересовались?
— Шесть или семь, — сказал Лядов. — Как кончили зарплату выдавать и народ разбежался. В первой половине девяностых годов.
— А вы еще давнее? — Леонид Моисеевич обернулся к старшему шахматисту.
— Это не играет роли, — ответил Майоранский.
— Еще как играет, — сказал доктор. — За это время все изменилось. У вас есть документы?
— Лаврентий Павлович обещал, что все будет сделано, — сказал Лядов.
— Я допускаю, что они будут, но я не уверен, что они такие же, как те, что используют наверху.
— Ах, перестаньте нас пугать, — сказал Майоранский. — У нас важное дело, и руководство примет нужные меры.
— Все нужно предусмотреть. Например, билет на поезд, деньги на расходы.
— Достанем, — уверенно ответил Майоранский.
— Тогда вам опасно ехать на поезде, где любой пассажир может вас раскусить. Вы же мастодонты, вы же — старики хоттабычи.
— Кто? — удивился Майоранский.
— Был такой, — сказал Лядов. — Не обращайте внимания.
— Потом вам нужно идти к вашему объекту. Там часовые?
— Ах оставьте, я там знаю каждую кочку! — сказал Лядов. — И вернее всего, там нет никаких часовых.
— Лядов! — остановил его Майоранский.
— Слушаюсь и повинуюсь. Хотя зря вы дрожите.