Операция начнётся в полдень
Шрифт:
— Добрый день, Михаил Яковлевич. Матвеев беспокоит. Хотел узнать как дела у нас с аукционом. Всё в силе?
Матвей говорил в привычном стиле, покровительственно, напористо, таким тоном, будто Михаил Яковлевич ему был чем-то обязан.
— Конечно. Я слово держу!
— Тогда ладно. Тут до меня дошли слухи, что этим аукционом гэбэшники вроде интересуются. Там у них есть один — зовут Сергей Забелин. Надавите на него через Маргариту Виккерс…
— А она причем?
— Она с ним спит. И ей сейчас срочно нужны бабки. Так что и в ваших интересах
— Хорошо, подумаю! — сумрачно ответил Плотников, у которого при упоминании о незапланированных тратах всегда портилось настроение.
Плотников шел по аллеям парка, часто оглядывался, проверялся, но делал он это неумело — сказывалось отсутствие навыков оперативной работы.
Стояла теплая погода, почти летняя, хотя август в Уральске был непредсказуем — обычно со второй половины уже начиналось похолодание. «Атмосферные явления в норме, осадков не ожидается» — вспомнил он прогноз погоды, услышанный по телевизору перед выходом.
«Мы тоже в норме!» — подумалось ему, когда он вышагивал по аллеям городского парка. Проверяться или осматриваться, учил его в свое время Карпов, когда они играли в офисе Матвея в преферанс.
Покружив какое-то время по аллеям, и не обнаружив ничего подозрительного, Плотников, наконец, приблизился к скамейке, на которой его уже поджидал Геннадий.
— Заждался? — осведомился Михаил Яковлевич.
— Только пришел, Михаил Яковлевич! Работы полно, еле вырвался. Занимаемся сейчас акционированием некрасовского завода. А тут еще вы со своими вводными. Как говаривал незабвенный Михал Сергеевич: «нам подбрасывают!». Что на этот раз случилось?
— Мне надо, чтобы ты побеседовал с Виккерс, Маргаритой. Знаешь такую?
— Естественно, я всех знаю. И что я должен ей сообщить?
Плотников оглянулся пор сторонам, присел.
— У нее есть любовник — опер из ФСК. Это опер у нас, как заноза в одном месте. Маргарите сейчас нужны деньги, очень сильно нужны. Если она их не получит, то лишиться торгового центра.
— Ну и что? Какая связь? — не понял Бондаренко.
— Мы ей дадим деньги, нужную сумму. Пусть уговорит своего мужика нас не трогать. Бабки мы ей ради этого даем без сроков и процентов.
— А почему он должен вас трогать? — продолжал недоумевать Бондаренко, — вы что, прокололись?
— Нет, но знаешь, «береженого бог бережет! Матвей звонил. До него дошли слухи, что этот Забелин из ФСК сует нос везде, а особенно интересуется металлургическим заводом. Может сорвать нам все планы с Генераловым. Так вот, для подстраховаки…
— Окей! Когда надо составить разговор?
— Разговаривать надо в любом случае до пятницы, и чем скорее, тем лучше. Нам ответ нужен до обеда в четверг — не позднее.
— То есть, сегодня — завтра?
— Да, — подтвердил Плотников, поднимаясь со скамейки, — мне пора возвращаться. Я жду от тебя информации.
Оставшись
Даже сейчас, по аллее Плотников, шел с низко опущенной головой, ссутулившись, едва передвигая ноги. Если так дальше пойдут дела, то ему, Гене Бондаренко, придется искать наверху другого человека, ведь он всегда делал ставку на влиятельных людей и никогда не ошибался.
С другой стороны, надобность в высоких покровителях в скором времени может отпасть.
Никому не говорил Гена Бондаренко, даже Плотникову, что втихаря скупал акции разных предприятий Уральской области и неожиданно сделался хозяином трех небольших заводиков. Небольших, но с современным оборудованием и развитым сбытом. Теперь он чувствовал себя совсем по-другому.
Неподалеку, из храма Сергия Радонежского, бывшего в советские времена музеем космонавтики, донеслись звуки колокола. Геннадий лениво поднялся, поправил рубашку, которая немного выбилась из-под брюк, и пошел к выходу из парка, где неподалеку на улице стояла его машина.
Покружив немного по улицам, проехав главную площадь города, Бондаренко свернул на улицу генерал Доватора. Еще издали он увидел яркую желто-голубую вывеску офиса Виккерс «Белла Донна». Как и рассчитывал Геннадий, Маргарита была на месте. Она сидела за столом и небрежно, со скукой на лице, рассматривала журнал мод. Яркий солнечный свет из окна освещал ее со спины. Геннадий обратил внимание на ухоженные руки, красивую прическу.
«А она ничего, — подумал он, — даже странно для такой бабы, обычно бизнесменши не следят за собой». Совсем недавно несколько таких женщин, посетили его в Фонде с какими-то безумными идеями. Они оставили крайне неприятное впечатление: наглые, развязные, типичные хабалки, заработавшие левак во времена советской торговли.
Увидев Бондаренко, Виккерс удивленно подняла брови:
— Чем могу помочь?
— К сожалению, — ответил Бондаренко, — мы раньше не встречались, но я много о вас слышал. Я Геннадий Бондаренко — управляющий чековым инвестиционным Фондом «Согласие».
— Очень приятно! — откликнулась назад Маргарита, и посмотрела на Бондаренко своими карими глазами, немного прищурясь. Она отложила журнал в сторону.
— Не носите очки? — поинтересовался Геннадий, — сейчас в моде линзы.
— Пока обхожусь, — ответила настороженно Виккерс, — какие причины вызвали ваш визит? У меня вроде с фондами пока дел не было, акций ваших я не покупала, других для себя не просила.
— Я понимаю ваше удивление, но пришел по причинам не связанным с Фондом. Я хотел поговорить о вас, о ваших проблемах.