Операция «Ольга»
Шрифт:
Рисуясь перед зрителями и играя с соперником, как кошка с мышкой, Константин совершенно неожиданно пропустил контратаку. Это случилось в середине третьего раунда: Лапшин, вынырнув из-под кулаков Байкова, левой сбоку нанёс удар в переносицу. Перчатка, скользнув по брови, содрала кожу, и темно-красная струйка стала заливать правый глаз. Схватка была приостановлена. Врач обработал рану, заклеил её пластырем, Константин вскочил на ноги и нетерпеливо затанцевал на ринге.
Как только судья произнес «Бокс» и уронил руку, разделявшую спортсменов, обозленный досадной неудачей Байков, поднял
Публика застыла в оцепенении: трёхкратный чемпион края, фаворит, в победе которого не сомневался никто, лежал, раскинув руки, на виниловом покрытии ринга, и судья суетился над ним, отсчитывая роковые секунды.
Пронзительные лучи прожекторов били поверженному боксеру в лицо, и свет, проникавший сквозь ресницы, распадался на радужные нити, в которых роились и жужжали мириады мух. Вдыхая смешанный с запахом пота приторный дурман неизвестных ему цветов, Байков отчётливо понял, что бой проигран и проигран окончательно.
Прикрыв подбитый глаз чёрными фильтрами очков, Костя вышел из гостиницы в надежде, что прогулка поможет ему избавиться от назойливого жужжания в голове. На площади вокруг фонтана неспешно прогуливался курортный люд. Вертелась яркая карусель.
В толпе выделялась высокая женщина с голубыми под Мальвину волосами, сигаретой во рту и картонным щитом на шее, с которого строго смотрел на праздную публику лысый, бородатый мужчина. Объявление под портретом гласило: «Доктор Христофор Кисиди. Вывожу из запоев, избавляю от вредных привычек и устраняю нервные расстройства методом гипноза и внушения».
На широком плече «Мальвины» сидела, постреливая глазами по сторонам и нервно подергивая хвостом, маленькая обезьянка в жёлтом брючном костюме. Когда лёгкий ветерок склонял к её носу облачко табачного дыма, обезьянка брезгливо кривилась, и, стремясь отогнать губительные пары никотина, махала перед мордочкой зажатым в маленькой лапке китайским розовым веером.
Заметив Костю, хвостатая ненавистница курения сунула веер подмышку, сделала пригласительный жест, и, как только боксёр приблизился, тут же оказалась на его плече. Коротким хищным движением обезьяна сорвала с Константина темные очки, напялила их себе на морду и, перепрыгнув к хозяйке, что-то возбужденно залопотала. При этом на манер цыганок, требующих «позолотить ручку», воровка тянула к Байкову открытую ладошку.
«Мальвина» вынула изо рта сигарету и хриплым прокуренным голосом сказала:
– Дай Бекки сто рублей.
– За что сто рублей?! – возмутился Константин.
– За очки. Дай сто рублей, и она тебе их вернет.
Кровь вскипела в голове боксера. Он быстро шагнул вперед, намереваясь забрать свое или открутить наглой твари голову.
В толпе опознали Костю. Послышались восклицания: «Да, это же Байков! Точно, Байков!», «Не может быть!», «А я говорю: Байков! Нос кривой, пластырь на лбу, глаз заплыл!», «Досталось бедняге, сейчас он на обезьянке отыграется!»
Эти возгласы спасли разбойнице жизнь. Константин остановился, махнул рукой, и, порывшись в кармане, протянул Бекки сторублевую бумажку, которую та схватила и привычно сунула в нагрудный карман. Цепкая обезьянья лапка вернула Косте очки и вручила визитную карточку с портретом бородатого доктора. На визитке было написано: «Принимаю с понедельника по пятницу с 10.30 до 16.30. Курортная поликлиника, третий этаж, кабинет 33».
4. Гринхилс – новый Чернобыль
После эвакуации жителей из Гринхилса, президент США Ларри Гровер провел встречу с руководителями ведущих телевизионных каналов, на которой призвал не нагнетать в обществе панических настроений. Были приостановлены трансляции репортажей из района, зараженного «черной мухой», как стали называть опасное насекомое в Америке, власти закрыли доступ в него журналистам.
В то же время в городке продолжали работать группы специалистов, видео об обстановке доставлялись министру обороны Артуру Маккейну, который докладывал ситуацию Ларри Гроверу. Поскольку копии сюжетов по принятой в США градации секретности лишь имели гриф «ограниченного распространения», они свободно ходили среди иностранных дипломатов и, заполучив одну из них, российский военный атташе в Соединенных Штатах полковник Лодыгин направил видеозапись в Москву.
– Александр Иванович, получен материал из Вашингтона. Доставить вам или подойдете в комнату для просмотра? – спросила генерала Строева заведующая отделом видеоматериалов.
– Подойду, – коротко ответил генерал и через нескольку минут оказался в маленькой комнате на седьмом этаже здания генштаба. Отсюда с высоты были видны одетые по осеннему люди, спешившие к пятиконечной звездочке станции «Арбатская», здание ресторана Прага, похожее на корабль, прямоугольные коробки высоток Нового Арбата за ним.
– Все готово, товарищ, генерал, – доложил оператор. – Прошу вас.
Строев отошел от окна и уселся в кресло. С шорохом задернулись шторы.
Гринхилс, казалось, спал. Обезлюдевшие улицы, закрытые окна домов, заросшие сорной травой тротуары, скопления мух там, где раньше размещались мусорные баки.
Камера показывает насекомых крупным планом, нацеливается на одно из них, и в увеличенном кадре отчетливо видны три крестика на прозрачных крылышках. «Чёрная муха», – звучит голос диктора за кадром, – прочно захватила город. Чтобы предотвратить загрязнение города бездомными животными ветеринарные службы ведут их отлов с использованием специальных усыпляющих средств».
На экране появился автофургон, он медленно обогнул главную городскую площадь и остановился у здания мэрии. Из кабины вышли двое мужчин в чёрных комбинезонах, масках, в жёлтых перчатках из плотной резины. У одного в руке был ветеринарный пистолет с длинным тонким стволом, у другого стальная ловчая петля на дюралевой палке. Они осторожно зашли за здание. Послышалось угрожающее рычание собаки, хлопнул выстрел. Через минуту двое в чёрном, ухватив за лапы, вынесли из-за угла потерявшее способность к сопротивлению животное и, раскачав, бросили через борт в укрытый брезентом кузов.