Операция "Рагнарёк"
Шрифт:
— У нас есть минуты три, — бросила она Фьялару на бегу, — надо успеть. Искать нас она не станет, у нее есть цель поважнее.
В отель они успели за четверть часа до рассвета. Ребекка покинула их по дороге, пообещав появиться в следующую ночь, чтобы проститься. Утром следующего дня был назначен отъезд в Нью-Орлеан.
Фьялар заглянул в номер Войцеха. Тот все еще лежал, бледный и недвижный, но с открытыми глазами, не отвечая на вопросы, не реагируя на прикосновения. Между не-жизнью и не-смертью, как показалось Фьялару. Он отпустил Диззи спать, и сел у изголовья друга, вглядываясь в застывшее в маске безразличия лицо. Воздух задрожал, из сгустившейся тьмы появилась Мелисента. Она только взглянула на своего любимого, на мрачное лицо Фьялара и все поняла без слов.
— Ты сделал все, что мог, Фьялар, я знаю, — вздохнула она, — и он сделал все, что должен. Иди, отдыхай. Я побуду с ним. Если… Я дам знать.
Фьялар кивнул и вышел из комнаты.
За окнами занимался рассвет, когда вдалеке, на севере сверкнула ослепительная вспышка, и город словно содрогнулся и замер. Фьялар почувствовал, как темная пелена, укрывавшая Чикаго все эти дни, поднялась и истаяла в розовых лучах рассвета.
— Идем спать, — позвала его из спальни Делия, — это была долгая ночь, но она окончена.
— Ты даже не представляешь, насколько ты права, — улыбнулся Фьялар.
* Инконну – сообщество древних вампиров, состоящее из Сородичей не старше шестого поколения, добровольно отказавшихся от участия в Джихаде. Инконну держатся в тени, и обычно наблюдают за событиями, не вмешиваясь в них
66. Вотер-Тауэр Плэйс. Чикаго. Мелисента. Войцех
День прошел спокойно и сонно. В полдень Мелисента сменила повязку на животе Войцеха, просто на всякий случай – розовый шрам еще остался, доказывая, что рана заживает медленнее, чем можно было надеяться, но, все-таки, намного быстрее, чем у обычного человека. Она даже рискнула ненадолго оставить его в одиночестве и проверить обстановку. Но после бурной ночи отсыпались все, и Сородичи, и смертные. Девушка вернулась в номер, зачем-то поплотнее укутала холодное недвижное тело одеялом и прилегла рядом, вглядываясь в застывшее мраморной маской лицо.
Страдание и боль во сне сгладились, и Войцех, против обыкновения, казался спящим, несмотря на неподвижную бездыханность груди и безмолвие остановившегося сердца. Мелисенте казалось, что его ресницы вот-вот вздрогнут, улыбка тронет чуть менее бледные, чем всегда, губы, дыхание шевельнет золотистые волоски тонких усов. Но ничего этого не случилось, и она еще долго лежала рядом, в полном безмолвии, пока, уже ближе к вечеру, не задремала, положив голову на укрытую одеялом грудь.
Разбудило ее горячее дыхание в самое ухо и хриплый шепот.
— Иди ко мне, прекрасная моя. Сейчас. Пожалуйста.
В стальном кольце его рук чуть не хрустнули ребра, и губы сладко заныли от жестких, торопливых поцелуев. Одеяло улетело на пол, и ее захватило вихрем, и закружило, и унесло. Она едва поспевала за бешеным напором его страсти, и все кончилось слишком быстро, но, когда он хрипло застонал, придавив ее к постели обессиленной тяжестью своего тела, она счастливо улыбнулась.
Войцех с трудом перевел дыхание, и, повернувшись на бок, посмотрел на нее.
— Я – чудовище, — с раскаянием прошептал он, глядя, как на тоненькой шейке наливается синяк, оставленный его поцелуем, — прости.
Мелисента тихо засмеялась, целуя его покрытый испариной лоб.
— Я так долго ждала, когда ты хоть раз потеряешь голову, — улыбнулась она, — и это было замечательно.
Войцех с сомнением поглядел в лучащиеся смехом глаза и ответил на улыбку.
— Оставаться без сладкого – моя прерогатива, Принцесса. Но мы исправим это упущение.
Он нежно провел пальцами по ее щеке, коснулся губ осторожным поцелуем. И снова улыбнулся, слегка виновато.
— Кажется… Прости, прекрасная моя, но, кажется, мне нужно отдохнуть.
Он покачал головой, словно удивляясь такому положению вещей. Решительно тряхнул золотистыми волосами:
— Недолго.
Войцех начал медленно и вдумчиво, словно пытаясь загладить невольную вину. Но Мелисента, уже разгоревшаяся и полная предвкушения, отвечала ему страстно и бурно, и к завершению они подошли, окунувшись с головой в пылающее озеро наслаждения, даря и обретая, и полностью растворившись в том магическом мгновении, когда двое становятся единым целым.
Войцех еще раз поцеловал ее, словно желая спокойной ночи, перевернулся на спину и еще минут пять задумчиво изучал потолок. Неожиданно вскочил на ноги, натянул широкие домашние брюки, лежавшие на стуле рядом с кроватью, и направился к двери.
— Я скоро. Подожди меня, ладно?
Мелисента кивнула, на лице ее отразилось удивление, но вопросов она задавать не стала, догадываясь, что ее ожидает какой-то сюрприз.
Войцех настойчиво колотил в дверь номера минуты три, когда она, наконец, приоткрылась, и показался Фьялар, завернувшийся, как в тогу, в купальную простыню, с грозно сведенными бровями и спутанными волосами.
— Если бы ты постучал минут пять назад, мне пришлось бы жалеть об этом до конца своих дней, — мрачно сообщил он, впуская Войцеха в номер.
Шемет вопросительно выгнул бровь и наклонил голову, ожидая продолжения.
— Потому что сначала я бы тебя убил, — улыбнулся Фьялар, — считай, нам обоим повезло. Что случилось?
— Мне нужно в Нью-Йорк. Срочно. Минут на пять, — заявил Войцех, — я знаю, у тебя есть способ.
— Там пожар? – усмехнулся Фьялар.
— Здесь. Мне горит попасть домой. Пять минут, не дольше.
Фьялар пожал плечами.
— Дай, хоть штаны натяну. В таком виде даже на пять минут в гости заглядывать неприлично.
Войцех кивнул. Через несколько минут Фьялар появился из спальни, в джинсах и футболке, но босиком. В руках у него был замшевый мешочек, из которого гном достал Камень. Положил его в дверной проем. Краем глаза Войцех заметил в глубине спальни с любопытством взирающую на странные перемещения Делию.
Портал, на этот раз, открылся прямо в гостиную, и Войцех немедленно кинулся к высокому резному шкафу, дернув запертый ящик так, что язычок замка выгнулся. Достал старинную шкатулку, инкрустированную перламутром, и принялся лихорадочно в ней рыться. Наконец, удовлетворенно кивнув самому себе, повернулся к Фьялару.