Описание некоторых моих путешествий по России
Шрифт:
Я подвинул к себе поближе ружьё, Владимира попросил сесть так, чтобы видеть лодку и положить рядом с собой топор. Соню, чтобы освободить руки, привязал рядом к коряге, которая лежала у палатки.
Лодка шла ровно, без рысканья, мотор тарахтел в полную силу. Человек, который сидел за мотором, хорошо знал реку, да и ходил здесь, видимо, не первый раз. Подойдя ближе, он сбросил газ у мотора, встал в лодке и помахал нам рукой. Ну что ж, помахал и я. Через несколько минут лодка носом ткнулась в гальку. Двое других человек оглянулись. Теперь я увидел, это были пожилая женщина и девочка.
Мужчина выглядел лет на 60-65. Загорелый, даже тёмный, среднего
– Здравствуйте, однако. Очень хорошо, что вы здесь. Можно нам у вашего костра согреть ноги?
– Здравствуйте, – ответили мы. – Конечно можно, – сказал я и подумал, почему это он сказал, что очень хорошо, что мы здесь. Он что, нас искал и вот нашёл на этой косе?
Мужчина повернулся и пошёл к лодке. Помог выйти из лодки женщине, потом вынес на берег девочку и они втроём поддёрнули лодку на гальку. Девочка тоже помогала хотя и была ещё очень маленькая, лет 8-9. Потом они подошли к нам и долго здоровались. Женщина взяла за руку девочку, обошла кругом костёр и поклонилась ему. Я посмотрел на мужчину. Он понял, что я хочу что-то спросить и сказал:
– Это она просит огонь не сердиться, что мы будем рядом, что мы хорошие люди и не обидим его. Пусть он разрешит нам посидеть возле него. У неё бабушка была шаманка, и она ещё много помнит заветов бабушки. Не бойтесь, у них в семье, были только добрые шаманы. Они были шаманы, которые лечат людей.
Когда все осмотрелись, я предложил им всем поесть с нами. Они заулыбались, женщина пошла к лодке и принесла большой тюк. Развязала его и стала доставать из него всякую посуду и свёртки. Мужчина принёс часть брёвен, что лежали на косе, устроил всем сидения. Сходил в лодку, принёс куски оленьих шкур и бросил их на брёвна.
Когда они сели мужчина сказал, что зовут его Сафрон Семёнов.
– Отец у меня был русский и он дал мне это имя.
Показывая на женщину, сказал:
– А это моя жена, зовут её Саша, Александра. Она тувинка, крещёная, когда крестилась русский поп дал ей это имя. У неё есть своё, тувинское, но его никто не должен знать. А это моя внучка, Лена.
Наша Лена даже подскочила на бревне.
– А меня тоже зовут Лена, – сказала она, – иди сюда, ко мне поближе, – позвала она девочку.
Девочка посмотрела на бабушку, та покачала головой, улыбнулась и подтолкнула девочку к нашей Лене.
Лена посадила рядом с собой девочку, обняла её и стала о чём-то с ней говорить. Я разглядывал наших гостей. Сафрон был одет в клетчатую рубашку, на рубашке – безрукавка из каких-то шкур. Брезентовый плащ, что был на нём, когда он сидел в лодке, мужчина снял и повесил на сучки коряги, лежавшей у костра. Обут он был в резиновые обычные сапоги, брюки были брезентовые. На голове была пилотка. Я спросил его, зачем ему пилотка и где он её взял. Он засмеялся и ответил, что все его спрашивают одно и то же. Где взял пилотку.
– Пилотка эта моего сына, он мне её отдал когда пришёл из армии. Давно это было. Вот Лена его дочка, моя внучка, летом живёт у нас. Сын живёт в посёлке Бор, мы едем к нему в посёлок.
Женщина была худенькая, тихая и всё время грела над костром руки, как будто они у неё замерзали. Одета она была тоже в брюки и резиновые сапоги. На ней была куртка из ровдуги
Девочка была на вид и русская, и эвенка. Так бывает, что один человек, если смотреть на него с разных сторон, выглядит по-разному. На голове у девочки был повязан платок в цветочек, такие носят у нас в деревнях русские женщины. Когда она сидела в лодке, на голове у неё была большая шапка с длинными ушами из зайца. На спину было накинуто небольшое белечье одеяло. На ногах были тёплые бурки из оленьих шкур, заправленные в калоши. Её бабушка, как только они вышли из лодки, сняла с девочки шапку, одеяло и развесила всё на кустах для просушки.
Когда сидишь в такой лодке на реке, ветер и брызги воды от волн иногда преподносят не самые приятные сюрпризы. Наш глухарь уже был давно готов. Я стал выкладывать мясо на железный лист. Все с интересом смотрели на мясо. «Где взял глухаря?», – спросил Сафрон. Я махнул рукой в ту сторону леса и сказал, что ещё днём сбил его на маленьком болоте. Он взглянул на моё ружьё и спросил:
– Можно его посмотреть?
– Можно, можно.
Я взял ружьё, переломил, вынул патроны, засунул их в патронташ, что лежал рядом и подал ружьё. Он почему-то улыбнулся, взял ружьё и стал его рассматривать. Мужчина хвалил, хвалил моё ружьё.
– А ты где раньше жил? – спросил он.
– В лесу, Сафрон, на Иртыше, на Оби.
– Я это сразу понял, как только ты вынул патроны из ружья и передал его мне пустым. Осторожный ты. Это хорошо. В тайге надо быть осторожным.
Его жена внимательно слушала наш разговор, мне показалось, что она иногда что-то шептала. Сафрон вернул мне ружьё, я снова зарядил его и мы начали есть.
Женщина хотела достать какие-то свои припасы, но я ей не разрешил. Сказал, что они наши гости: «Не обижайте нас, кушайте все вместе с нами». Сафрон и Саша переглянулись, улыбнулись, Саша позвала внучку к себе и мы все стали есть мясо глухаря. Потом ели гречневую кашу. Наша Лена достала плитку шоколада и подала девочке. Девочка не брала плитку, пока бабушка ей что-то не сказала. Потом взяла и, улыбаясь, сказала «спасибо».
Я спросил Сафрона, где они будут ночевать – здесь или пойдут дальше.
– Нет, здесь, если вы не возражаете.
– А что мне возражать. Во-первых, мы все сейчас тогда полечимся, а во-вторых, нам спокойнее.
– А что, что-то было? Почему ты говоришь «спокойнее»? – спросил он.
Я им рассказал про ночь, когда я стрелял. Сафрон и Александра слушали очень внимательно, переглядывались. «Наверное, это были медведи», – сказал я. Потом рассказал, что мне говорил дядя Степан про туристов. Они молчали и ели. Вдруг он сказал: «Может медведи, а может и не медведи…». Жена покачала головой – вот и она так думает. «Сейчас лето, в тайге много бывает разного народу. Правильно, что стрелял. В тайге стало шумно, тайга не любит шум, в тайге надо жить тихо».
Теперь его жена стала говорить: «В тайге жить можно. Но ей надо не только доверять. Она может быть коварной и злопамятной. Свои законы она не меняет: сильный зверь добывает пищу силой, хитрый – смекалкой, а осторожный – не попадёт в лапы сильному. Каждый живущий в тайге имеет собственный ум и опыт. Но для всех она – родная. Потому что здесь их дом, их территория. Человек должен всегда помнить: это он пришёл на их законные земли. Тайгу можно выжечь, вырубить весь лес, но покорить её нельзя. Ты осторожный, ты – таёжный житель, тайга тебя знает, она не даст тебя в обиду, для неё ты как её зверь, её дитя».