Ополченец
Шрифт:
— А подручный ваш говорит, что карету от вас в подарок пригнал, — добавил второй стражник.
— Только непонятно было, жалоба-то на Владимира откуда нарисовалась! — пророкотал Егор.
Градоначальник моргнул. Соображал он быстро, как и подобает прожжённому негодяю. Смекнул, что встрял и встрял конкретно. Видимо, выбор был между тем, чтобы полететь с тёплого местечка, и потерять карету. Градоначальник выбрал наименьшее зло.
— Так и есть — подарок, — кивнул он. — Я ж так и сказал, Прадед, ты чего тут устроил?! А жалоба — так то, видимо, ошибка. Я секретарю приказал благодарность направить, а он по-своему услышал.
— Во-о-от оно что! — подозрительно быстро успокоился Егор. — Ну, бывает, бывает. Все ошибаются.
— Да давно уже этого разбойника выгнать хочу! — разозлился вдруг градоначальник. — Одни убытки! Но жалобу на охотника, который Поречье от вурдалака избавил — это уже, конечно… Это я так не оставлю! Сию же минуту!
Он двинулся к своей карете. Прадед рванул за ним. Я провожал их взглядом вдоль улицы до тех пор, пока градоначальник не влепил Прадеду подзатыльник.
— Цирк! — покачал я головой и повернулся к Егору. — Ну, здорово, наставник, коли не шутишь.
Егор пожал мне руку.
— Да какие уж тут шутки! Идём. Закусим, что ли.
Мы вошли в трактир. Фёдор как раз подал мне обед. Захар, мелькавший во дворе, при виде Егора куда-то испарился. Егор спросил себе водки, солёных грибов и хлеба с салом, от всего остального отказался.
— Ну, Владимир, ты меня раньше срока в гроб загонишь, — сказал он негромко, когда мы опрокинули по маленькой. — Не успел на шаг отойти — на тебе! Разбойников одолел, лягух набил, вурдалака укокошил, да ещё чуть на взятке не попался.
— На подарке, — уточнил я.
— Вот-вот. Осторожнее ты с этим Абрамовым. Он — та ещё шельма!
— Да понял уже, не дурак. Бог его накажет.
— Думаешь?
— Уверен. Очень скоро накажет.
Егор хотел было что-то сказать, но вздохнул. Отмахнулся и налил ещё водки.
— Какой ранг-то у тебя уже? — спросил, захрустев луком.
— Воин-подмастерье. И меч ещё купил, вот.
Егор попросил посмотреть меч. Пощёлкал его ногтем, покивал и удовлетворённо цокнул языком:
— Доброе оружие. Хорошо служить будет.
— Фигни не куплю. — Я спрятал доброе оружие обратно в ножны. — Слушай. А ты Захара знаешь? Вот этого паренька, который тут рядом крутился?
— Да ещё бы не знать! — развеселился Егор. — Кабы не он, неизвестно чем бы всё обернулось. Я, по-твоему, про жалобу — от кого узнал? Он мне всю эту схему и рассказал — хорошо, что я тут случился. Жалоба в обменник попала, там мужик сидит — даже не охотник. Ну, Захарка меня к нему и приволок. Меня и отрядили на горячем тебя брать, как свидетеля. Пока Захар к тебе побежал, предупредить.
Офигеть, конечно, сколько событий произошло, пока я отдыхал от трудов праведных…
— А он вообще кто по жизни? — спросил я. — За что его изгнали из ордена?
Егор помрачнел.
— Орден-то не наш был, — сказал он. — Так что всего я не знаю. Но, по слухам, перетрусил Захар. Охотился с наставником. Должен был спину прикрывать, а сам… Кто говорит — дёру дал, а кто — что просто штаны намочил да упал, где стоял.
— На вурдалака мы с ним вдвоём ходили, — сказал я. — Молодцом был. Не боялся.
— Люди меняются. Да только поздно бывает…
— Н-да, — только и сказал я. — Жаль пацана.
— Да ты его не жалей, он себя в обиду не даст.
— Это я уже заметил. Ловкий — спасу нет.
— Ловкий-то ловкий, а к тебе прикипеть успел. Ты уж отблагодари парнишку.
— Не учи учёного. Своих не забываю.
Я покончил с обедом, зевнул. Пора было собираться и ехать домой. Благо и транспорт приличный теперь имеется. Одно непонятно: кучер тоже мне в подарок, на содержание, или его вернуть надо? Кучер, вероятно, тоже задаётся этим вопросом… Ну, это ладно, разрулим. Не самая большая проблема.
— Слушай, Егор, — вспомнил я. — А ты про лягух-то в курсе?
— Знаю, конечно.
— Ну так а чего же вы тракт не почистите?
— Там десятком надо идти…
— И что? Проблема собрать?
— Ну… Да. Никто не захочет. Там ведь как? Вот ты побил лягух, набрал костей маленько. Теперь они с неделю тихо сидеть будут, плодиться. Потом попрут снова. Ещё кто-нибудь из охотников на тракт придёт, заработает.
— Фигасе! — обалдел я. — То есть, пусть лягухи людей да лошадей гробят, зато у охотников халявная безлимитная качалка есть?
Егор только руками развёл:
— Да я-то бы с радостью этих тварей перебил. Но народ собрать… — Тут он осёкся и вновь помрачнел. — Я, в общем, собирать не стану. А другим десятникам — не до того. Идти долго нужно будет, считай — всё болото прочёсывать. Там молоди много, а молодь — без костей совсем. Зато с ядом. Биться с ними так же, а навару — шиш. Вот и не хотят идти.
— А ты — десятник? — спросил я.
— Витязь, — буркнул Егор и поспешил перевести тему: — Ну, смотри. Вот, ты — уже интересуешься. Я, опять же. Захарку можно взять. Он хоть и не охотник, но с амулетами ловко управляется. А там, глядишь, ещё пару человек найдём. Впятером к лягухам уже можно сунуться.
— Ловко-то ловко, — задумчиво сказал я, постукивая пальцами по столу. — Да только, боюсь, Захар будет рассуждать так же, как те охотники.
— Ну… — Егор развёл руками. — То уже другой разговор. Ты куда сейчас?
— Домой. В усадьбу.
— Подвезёшь?
— Конечно, — кивнул я и встал. — Сейчас, только вещи забе…
Договорить я не успел. Дверь внезапно распахнулась, и в трактир ворвался, внезапно, Тихоныч. Он увидел меня и сразу будто сдулся — согнулся, оперся руками в колени, переводя дыхание.